Сулла бы одобрил - Юрий Никитин
– Вот-вот, – одобрил я. – Потому всех кулинаров и шеф-поваров – уволить! Упорствующих – повесить. Без замены штрафом. Запретить все спортивные состязания, кроме математических олимпиад. Повысить примат духа над животной плотью! Чтобы выровнять, нужно перегнуть в другую сторону!
Она взглянула на меня очень серьезно.
– Простой народ с тобой не согласится.
Я ответил тоже без улыбки:
– А зачем нам восемь миллиардов этого простого, а часто даже простейшего?
Она вздрогнула.
– Шутишь?
Я сказал тихо:
– Нужен был рост населения для массового производства – народ плодили, как мух в навозной куче. Сейчас один экскаватор заменяет работу тысячи землекопов. Нужны ученые, инженеры, а не толпа болельщиков на БОДе. Маргарита, мир ждут такие потрясения, что сегодняшняя операция «Сулла», о которой вещают из каждого утюга, всего лишь цветочки.
Она механически доскребла ложечкой остатки мороженого со стенок вазочки.
– Что-то знакомое, – пробормотала она – Ты, случаем, не из партии «Мерикратор»?
Я сделал вид, что изумился.
– А что, есть такая партия?
Она сдвинула плечами.
– Ну, может не партия, но общество или как-то иначе. О них уже вовсю говорят и спорят. По их мнению, миром править должны ученые, а не всякие энергичные мерзавцы.
– Так и говорят? – переспросил я с интересом. – Нужно будет послушать. Давно пора!
Она не сводила с меня пристального взгляда.
– Значит, не замешан?
– А что, – поинтересовался я, – в этом что-то неправильное?
– Непривычное, – уточнила она. – Женщины предпочитают жить в неизменяющемся мире. По крайней мере, как резко.
– Что, – сказал я, – снова мужчины затеяли перемены?
Она с интересом взглянула мне в глаза.
– Вот смотрю, – сказала задумчиво, – а что-то во мне то вздрагивает, то замирает. Мы двое неглупых людей с высшим образованием, культурные и работающие над собой, сидим в кафе, лопаем мороженое, звучит милая музыка, некоторые беспечно танцуют… а мы с тобой что обсуждаем?
Я в неловкости сдвинул плечами.
– Общество на краю пропасти, но народ потерял чувство опасности, а мы нет. Наружу выбралось и захватывает власть то, что раньше изничтожала инквизиция, а потом держали в узде культура и просвещение.
– Не удержали? – спросила она тихо.
Я ответил невесело:
– Успокоились, расслабились, а темная сторона в человеке никогда не спит.
– И что теперь?
Я ответил нехотя:
– Культурой и просвещением не удержать, тьма слишком осатанела от безнаказанности, придется к методам инквизиции. Или ввести принцип Суллы. А что? Если допустимо семьдесят два гендера и смена пола по желанию ребенка, то допустимы и наши методы. Заразу нужно прижигать каленым железом, если пенициллин не срабатывает.
– В интересах, – произнесла она жалобно, – человечества?
– Сулла спасал всего лишь Рим, – напомнил я, – меритократы спасают человечество, потому никакие жертвы не чрезмерны. Такая чистка затронет меньше чем сотую долю процента населения!.. Зато какой толчок науке и хайтеку! Простому человеку нужно указать другие цели, к которым должен стремиться!
Подошла официантка, Маргарита с прежним интересом смотрела, как я повел пальцем над ее платежным терминалом, официантка кивнула с довольным видом, явно чаевые отстегнул выше средних, удалилась, вытягиваясь и демонстрируя мне тонкий стан и пышные булочки на стройных длинных ногах.
Маргарита поднялась, взглянула в сторону выхода.
– Говорят, выходя на улицу, надо проверить, выключены ли все электроприборы, закрыты ли газ, вода, ширинка. А у тебя все на автомате?
– Все, – подтвердил я, – кроме ширинки. Но проверь, мало ли чего.
Она проверила, взглянула мне в глаза.
– Хочешь зайти?
– Наконец-то догадалась, – пробормотал я. – Ночь на дворе, все дела должны быть сделаны.
Она внимательно посмотрела мне в глаза.
– А ты стал… как-то человечнее, что ли?
Я улыбнулся, пошел с нею рядом. Эмоции, в отличие от разума, очень хорошо изучены и разнесены по каталогам, начиная от дрозофил до обезьян и человека. Это разум все еще черный ящик, потому я вчера, намучившись с калибровкой эмоциональных параметров, в конце концов озлился и попросту записал себе всю базу, начиная от инстинкта самосохранения и заканчивая высшими социальными.
Как ни странно, ощутил себя сильнее и увереннее, хотя по логике должно быть наоборот. Лишняя песчинка на чашу весов того, что разума и сознания вообще-то нет самих по себе, всего лишь апгрейденные инстинкты, древние и дремучие, но получившие высшее образование.
В лифте она чему-то задорно улыбнулась, сообщила:
– Утром услышала слово «трафлы» уже в другом значении!
– Каком?
– Мальчишки на улице заругались на мусор, ветер взметнул с земли прямо в глаза.
– Хорошо, – одобрил я. – Расширяем словарный запас. А мусор нужно убирать, мы не Франция.
В комнате она на минутку отлучилась в ванную, я рухнул на постель и закрыл глаза.
Надо научиться впадать в сон. Очень глупо часами лежать в темноте, пусть и в обнимку со сладко сопящей женщиной, вынужденное безделье злит, но даже встать нельзя, тут же проснется и спросит с тревогой: «Ты куда?»
Быстро просмотрел работы Веремеенко, Фединцева, Федичева, Москалева, заодно впитывая многочисленные графики и формулы.
Конечно, коллектив специалистов разобрался бы лучше и быстрее, но я не в том положении, чтобы запрашивать консультации, пришлось вникать и пробовать на себе, как подопытной мыши.
Ухлопал почти год в своем мире, но разобрался, теперь могу, как спецназовец, заснуть за пару секунд, и когда Маргарита вышла из ванной уже в полотенце и с блестящими капельками воды на пышно взбитых волосах, я уже в той же позе на том же месте, довольный как слон, взял еще одну ступеньку, сказал бодро:
– Че так долго?..
– Ну хоть не заснул, – ответила она. – Подвинься, а то лягу сверху!
Глава 15
На обратном пути на землю пала грозная тень, словно от конного войска Чингисхана. Исполинская грозовая туча ползет навстречу с медлительностью гренландского ледника, тяжелая, пригибающая планетарной тяжестью пространство и время.
Я остановил автомобиль на обочине, вышел, сейчас я здесь и в емкостях суперкомпьютеров, сосредоточил их мощь, прерывистый лазерный луч, словно меч, ударил в темное брюхо небесного зверя.
Огромная энергия, такую год вырабатывать всем электростанциям мира, хлынула в Хранилище нашей «Алкомы».
Отлично, самое время воспользоваться неучтенными излишками в собственных корыстных целях.
Что в будущем все будут создавать простой перестановкой атомов, известно давно. Мы все из атомов, все дело в конфигурации.
Преступники, как мы знаем из любого кина, обычно оставляют на месте преступления орудие убийства, даже если это дорогущая снайперская винтовка, из которой убили президента.
Я тоже оставляю, хотя по другой причине, это я цифровой, могу по проводам перетечь куда угодно, а пистолет приходится оставлять, но почему не
