Влад Савин - Белая субмарина

— Уступаю, — произнес «ковбой». — И что будем делать с каудильо? Мне он казался разумным человеком…

— Он сам сделал выбор, — сказал толстяк. — Кого предлагаете взамен?

— Еще не решили, — ответил военный. — Испания — это такой гадючник… В любом случае, сначала будет наша оккупационная администрация, а после посмотрим.

— «Кузены» уже войну объявили? — спросил «ковбой».

— Как только разберутся с эскадрой гуннов. Смысл объявлять войну, если не можешь немедленно нанести ответный удар?

— Наше участие? — заинтересовался «аристократ».

— Шесть дивизий из числа уже находящихся в Англии. И конечно, авиация. Очень жаль, что у нас нет восемьдесят второй десантной.

— Португальцы?

— А что им еще оставалось? Единственно, снабжать армию придется нам самим, местных ресурсов не хватит.

— Сроки?

— В течение июня-июля. У нас войдет в строй «Нью-Джерси» и вернутся с Тихого океана «Алабама» и «Саут Дакота». «Эссекс» полностью войдет в строй, закончив боевую подготовку авиагруппы, «Лексингтон» и «Йорктаун» будут приняты флотом. Чтоб не повторилось таких же гуннских неожиданностей.

— Если до того они не вторгнутся в Португалию сами.

— Это возможно лишь при одном условии. Если каудильо вдруг бросится в войну, отбросив всякие намеки на нейтралитет.

— Ну если мы уже решили…

— А откуда каудильо может это знать? Что до фюрера, то не думаю, что он желает получить сейчас еще один сухопутный фронт. До того, как прояснится обстановка на Востоке.

— Тогда все складывается наилучшим образом, — подвел итог толстяк с сигарой. — У нас есть еще достаточно времени, чтобы вступить в войну во всеоружии. Джентльмены, какие новости о программе кораблестроения?

— Решение о выдаче заказа на «Монтаны», все пять, уже принято, — ответил военный. — И решение про ускорение работ на «Иллинойсе» и «Кентукки» тоже. Окончательно же бюджет пройдет через Конгресс на следующей неделе. Но думаю, никто не захочет быть обвиненным в непатриотизме.

Берлин, рейхсканцелярия, вечер 4 мая 1943 года.

— Итак, господа, я принял решение. Первоочередной задачей на самое ближайшее время я считаю захват Гибралтара и Мальты, оккупацию Португалии и развитие успеха в Африке! И это будет сделано не в ущерб действиям на Восточном фронте, а ради достижения там решительного успеха!

Взгляните на карту. Очевидно, что с падением Гибралтара и Мальты положение англичан в Средиземноморском театре войны становится катастрофическим! Роммель, вы просили у меня подкреплений, стоя у ворот Каира? Теперь вы получите все требуемое, восемь свежих дивизий, в том числе две танковые, не считая итальянских войск. Вы наступали, без топлива и снарядов, на превосходящих числом англичан — теперь же, без сомнения, вы сумеете повторить тот успех, имея над противником преимущество в снабжении и равные силы.

Мы превратим Средиземное море в наше внутреннее озеро. И я не потерплю больше независимой политики Муссолини, хоть он мне и друг! Если Италия будет полностью защищена от вторжения, то, значит, она сможет послать войска туда, где это требуют наши интересы, хоть на Восток, хоть к Суэцу! Также с захватом Гибралтара станет возможным объединить флоты Италии, Франции и рейха. Базируясь на испанских и португальских портах, такой флот сделает невозможным проведение чужих конвоев вдоль атлантического побережья Африки, у британцев останется один безопасный путь в Индию и к Суэцу, через Панамский канал, фактически вокруг земного шара!

И все это будет для нас не конечной целью. Взяв Каир и Суэц, германские войска дойдут до Ирака, где встретят самый дружеский прием, там ведь помнят еще Рашида Али? А захват иракских нефтепромыслов решит для Германии топливную проблему раз и навсегда! После чего я рассчитываю, что Турция также вступит в войну на нашей стороне — ради возвращения себе хотя бы части территории бывшей Османской империи. И в помощь Восточному фронту — мы нанесем русским удар сразу по двум направлениям, через Кавказ с юга, захватив Бакинские нефтепромыслы, и в Среднюю Азию через Иран, поразив русского медведя в мягкое брюхо. И вы, Гудериан, ударом на юг с Орловского выступа отрежете русскую группировку у Днепра, как это удалось вам полтора года назад.

Я верю, что лишь германской армии по силам столь грандиозные задачи! Мы прошли Европу меньше чем за год! Так отчего не сумеем за полгода завоевать Африку и Азию? Поражения этой зимы были вызваны гнусным предательством, но теперь мы очистили свои ряды от изменников, и взгляните на блестящие победы нашего флота над внешне более сильным врагом, какой результат?! Я ожидаю, что армия окажется не менее победоносной. Иначе буду считать, что части предателей удалось избежать заслуженной кары!

Так не обманите же моего доверия и надежд!

К весне 1943 года советско-германский фронт оттягивал у Германии все больше сил и ресурсов. Результатом этого было значительное ослабление германских военно-морских, а особенно военно-воздушных сил, действовавших в Атлантике и Средиземном море. В то же время союзники, уделив большое внимание противолодочной обороне, достигли известных успехов, что породило неоправданный оптимизм, недооценку врага и, что самое опасное, убеждение, что отныне основным, если не единственным, противником будут подводные лодки.

К марту-апрелю 1943 года советско-германский фронт временно стабилизировался по линии реки Днепр, ввиду необходимости для советских войск пополнить запасы после зимнего наступления, восстановить коммуникации, подтянуть тылы. В этой обстановке немецко-фашистское командование решило обезопасить свой тыл, поддержав своих партнеров по коалиции, Италию и Испанию, устранить даже теоретическую возможность открытия англо-американцами второго фронта, чтобы, мобилизовав все ресурсы захваченных европейских стран, перейти в наступление на Востоке.

Сухопутные силы так называемого «Европейского рейха» на западе были увеличены на 30 дивизий, сформированных из «добровольцев», набранных во Франции, Голландии, Бельгии, Дании, Норвегии, Хорватии. Также для действий на Пиренейском полуострове, против Гибралтара, в Марокко и Алжире, Еврорейх мог рассчитывать на 39 испанских дивизий (включая формируемые по мобилизации после вступления Испании в войну). Наконец, Муссолини, по категорическому требованию Гитлера, согласился выделить в экспедиционную армию Северной Африки 20 итальянских дивизий (включая 2 для десанта на Мальту и 10 уже находящихся в Тунисе). Собственно Германия выделяла всего 11 дивизий (включая 7 в группе армий «Африка» в Тунисе), но это были ударные, элитные части — из них 3 танковые, 3 мотопехотные, 1 горно-егерская, 1 парашютно-десантная. Итого 100 дивизий, что при временном захвате стратегической инициативы, использовании внутренних коммуникационных линий, нарушении коммуникаций союзников и возникшем разногласии между английской и американской сторонами, дало Еврорейху перевес. Союзники имели в Северной Африке всего 18 дивизий (4 американские, 12 британских, 2 французские). Следует отметить, что первоначально эти войска были полностью укомплектованы, отлично оснащены и не испытывали недостатка в снабжении — в отличие от упомянутых 17 итало-немецких дивизий, из-за некомплекта реально соответствующих по боеспособности не более чем 10 полнокровным соединениям.

Значительное внимание Еврорейх уделил наращиванию своей воздушной мощи. Если к началу ноября немецкая авиация имела на этом театре 940 самолетов, значительная часть которых базировалась на аэродромах островов Сицилия и Сардиния, то в декабре их численность возросла до 1220, а в апреле до 1650. Кроме того, итальянская авиация имела в этом районе около 515 самолетов, из них 200 бомбардировщиков (в основном торпедоносцев) и более 180 истребителей. Особо следует отметить, что две бомбардировочные эскадры, одна KG100, на До-217, для Средиземного моря, другая KG50 на новейших Хе-177, для Атлантики, были подготовлены к использованию управляемых планирующих бомб, о которых союзники на тот момент не имели никакого представления, интересно, что стимулом для ускоренной разработки этого оружия в Германии было успешное применение советским ВМФ управляемых крылатых ракет по немецким кораблям и аэродромам в Норвегии осенью 1942-го (см. наст, издание, т. 6, гл. 6: «Борьба на морских коммуникациях»).

Несомненным успехом для немцев было то, что им удалось обеспечить внезапность. Так, горючее, боеприпасы, авиационно-техническое имущество было заранее переброшено на испанские аэродромы под видом «помощи для Испании». В результате полной неожиданностью для англичан оказалось, что авиаудар по Гибралтару, который позже назвали «европейским Перл-Харбором», был нанесен меньше чем через сутки после объявления о вводе в Испанию войск Еврорейха. Однако главным фактором, сыгравшим свою роковую роль, было благодушие союзников, не ожидающих от противника столь решительных и энергичных действий. То есть налицо был авантюризм, ставка на ошибки врага, в данном конкретном случае полностью оправдавшаяся, — характерная особенность германского военного планирования.