Во все тяжкие - Станислав Николаевич Минин
Кроме того, думая о своём бизнесе и о совместном бизнесе с Матанцевым, я начал понимать, что для осуществления моих дальнейших планов пора забыть о моём препарате, а начать использовать его более простую версию. И вот почему.
Во-первых, через какое-то время в моих планах был отказ от деятельности в качестве «экстрасенса». Но это произойдет только тогда, когда я буду уверенно «стоять на ногах», но не в финансовом смысле, а в «административном», то есть буду «прикрыт» со всех сторон, и никому не выгодно будет меня трогать, потому что на него ополчатся все остальные.
Во-вторых, если заниматься изготовлением отдельных лекарств для того перечня болезней, о которых при встрече говорил Айболит, сколько ж это времени понадобиться на их изготовление! Этим обязательно надо будет заняться, но позже, не сейчас.
В-третьих, более простая версия моего препарата хоть и запустит процесс регенерации, но не так эффективно, как «старая», что позволит «заглушить» болезни на достаточно длительное время и привести организм в относительный тонус, но спустя годы будет весьма высок риск возвращения болезней. Это даёт мне дополнительную возможность контроля как над конечным потребителем (мечта любого бизнесмена и государства), так и над моими партнёрами по бизнесу, — все эти стороны заинтересованы в бесперебойных поставках, причём под конечным потребителем я прежде всего имею ввиду «элиту», способную повлиять на мои дальнейшие планы.
Именно с такими мыслями я приехал с Валерой в лабораторию в воскресенье утром, Ольга Петровна появилась вслед за нами. Когда она увидела всё то оборудование, которое мы собрали с Володей, у неё на некоторое время пропал дар речи.
— Да, это не лаборатория техникума! — обойдя все комнаты, заявила она.
В лаборатории мы с Ольгой Петровной провозились до поздней ночи, хотя на нашем новом оборудовании работать получалось и быстрее, и удобнее. Причиной задержки стало то, что в азарте, после синтеза, я решил сразу сделать препарат в таблетках, использовать порошок уже изрядно надоело. Благодаря оборудованию военных, всё получилось прекрасно и в час ночи в специальной ёмкости лежало более пятисот таблеток белого цвета. Упаковывать в простенькие блистеры, доставшиеся нам в комплекте от военных, я не стал. Когда мы с Ольгой Петровной домывали лабораторию, я спросил у неё:
— Ольга Петровна, вам тысячи долларов хватит за несколько ненормированных рабочих дней в месяц?
— Мне-то хватит, ты ещё Женьку возьми здесь убираться, а то под конец сил уже не остаётся на мытьё этих колб… — с усталой улыбкой ответила она.
— Договорились, можете его с собой приводить. Но технику безопасности ему прочитаете сами.
Когда мы с Валерой отвезли Ольгу Петровну домой, я у него спросил:
— Валера, завтра мне ко второй паре, заедешь в девять сорок?
— Как скажешь.
— Кроме того, мне надо с Матанцевым срочно увидеться, разговор есть буквально на десять-пятнадцать минут, но важный.
— Завтра решим. — кивнул Валера. — Слушай, я сегодня в лаборатории чуть со скуки не застрелился, ни прилечь, ни посидеть толком, даже радио нет, про телевизор я вообще молчу…
«Не подумал я про комнату отдыха…»
— Если я тебе денег дам, решишь? — спросил я.
— Решу, — кивнул он, — может тогда и кухоньку с холодильником сделаем? — Валера видимо обоснованно предположил, что станет частым гостем в лаборатории и заботился не только о своём досуге, но и о желудке.
— Делай! — усмехнулся я.
В Академии я сходил на одно семинарское занятие, забрал у Лёхи Волобуева ксерокопии лекций и направился на стоянку, к ждущему меня Валере.
— Поехали, Виктор Петрович ждёт. — сказал мне Володя.
Мы доехали до здания Управления ФСК на улице Вайнера и остановились неподалёку, за углом. Валера вышел из машины и пошёл в сторону проходной. Минут через десять он вернулся вместе с Матанцевым.
— Привет, студент, — сказал полковник, залезая на водительское сидение, Валера остался на улице.
— Здравствуйте, Виктор Петрович.
— Рассказывай, что случилось.
Я достал из сумки пакетик с десятком сделанных вчера таблеток и протянул Матанцеву.
— Что это? — спросил он, разглядывая пакетик и его содержимое.
— А это наше лекарство. — ответил я и кратко изложил ему свои мысли в отношении нашего совместного бизнеса.
Полковник выслушал меня не перебивая, а после того, как я закончил, погрузился на минуту в размышления.
— Ты прав, на пустом месте огород городить не будем, зачем нам куча лекарств, если можно обойтись пока одним. Так в нашей сегодняшней ситуации действительно проще. — он покивал головой и продолжил. — Володя передал на счёт «Эдельвейса», я не против, но надо выслушать мнение нашего дорогого доктора, ему же таблы «толкать». А по сему, на этой неделе соберёмся, всё и обкашляем. Время и место передам через Валеру.
— Хорошо.
— Кстати, студент, на счёт твоей учёбы. — Матанцев ухмыльнулся, — Я с ректором Академии пообщался, в эту среду ты записан к нему на приём в пятнадцать ноль-ноль. Вопрос я твой решил, но познакомится вам надо.
— Спасибо, Виктор Петрович! — это была отличная новость.
— Он коньяк хороший любит…
— Намёк понял! — заверил я.
— Валере скажи, он не палёный достанет. — улыбался Матанцев и так же, с улыбкой, продолжил. — Ты чем таким адвоката этого, Александра Григорьевича, напугал, жаловался мне тут намедни, гонорар просил увеличить, говорит, на такое не подписывался, думал с интеллигентными людьми дела будет иметь!
Я кратко описал свою версию событий, после чего полковник, не стесняясь, заржал. Отсмеявшись, он заявил:
— Я-то тебя уже знаю, тебе палец в рот не клади, но старших надо уважать! — и снова заржал, — Лицо обглодаю!.. Надо запомнить!
Отсмеявшись, полковник попрощался со мной, вышел из машины и направился в сторону своего Управления.
Приехав домой, я не стал ссыпал таблетки из пакетика к остальным таблеткам, большую часть из которых решил оставить
