ВШ 3 (СИ) - Марченко Геннадий Борисович

В «Подарках» мы первым делом отправились в секцию парфюмерии и косметики. Очередь, выбросили французскую косметику… Посовещались и решили, что и для неё, и для её мамы вопрос приобретения французской косметики стоит не так остро, у моей мамы тоже косметика не была вопросом первой необходимости. Но один фиг простоять в очереди пришлосьпочти полтора часа. В итоге Инга приобрела парочку рижских флаконов духов себе и Нине Андреевне, а я, подумав, взял маме точно такие же, и тоже парочку. Теперь помимо гонорара от Ротару у меня оставалось не больше четверного. Хотя уже и серьёзных покупок вроде не ожидалось.

Таскался я везде со своим спортивным баулом, на дне которого лежали те самые пять тысяч в 25-рублёвых и сотенных купюрах, а также мои вещи и вещи Инги. Она же просто щеголяла с модной сумочкой, используя меня в качестве носильщика. На вокзале маялся в сомнениях, оставлять баул в камере хранения или взять с собой в город, в итоге выбрал второй вариант. Вот и сейчас мы шли к автобусной остановке, а я держал спортивную сумку в руке. И лишь в последний момент боковым зрением заметил метнувшиеся ко мне две тени. Резкий шаг в сторону, только мгновение спустя разглядел, что на меня покушались двое парней, даже, я бы сказал, двое молодых мужчин, навскидку в возрасте между 25 и 30 годами. Одеты были не по погоде, в кожаные куртки, но только потом я сообразил, что оделись они так специально, чтобы легче было убегать с добычей. Одному даже удалось схватиться за брезентовую ручку сумки, тогда как второй собирался ударом в голову вывести меня из игры. Или хотя бы добиться того, чтобы я ослабил хватку.

На нём-то мне и пришлось сфокусироваться, при этом умудряясь удерживать левой рукой сумку, которую тянул на себя второй грабитель. Правой я после лёгкого уклона в сторону выкинул встречный джеб, но из-за того, что не было возможности довернуть корпус, удар получился не совсем акцентированным. Но его хватило, чтобы нападавший замешкался и даже отскочил в сторону, держась за челюсть. А тут, к моему великому удивлению, Инга подскочила ко второму грабителю, всё ещё пытавшемуся вырвать у меня баул и принялась молча и сосредоточенно колошматить его своей сумочкой по спине.

— Люди, убивают! — раздался вдруг старушечий крик.

Кто кого убивает? Не суть важно, потом разберёмся, пока же предстояло разобраться с этими наглецами, покусившимися на чужое имущество. Как там говорил Дима Семицветов в исполнении Миронова… «Товарищи, деньги пока еще никто не отменял. От каждого по способностям, каждому по труду в его наличных деньгах». Так что я бился за то, что заработал пусть и не совсем честным, но трудом. В конце концов, я мотался в Крым, причём не в сезон, да ещё и на творческом вечер выступил.

Как-то все эти мысли молниеносно просвистели в моей голове. А на инстинктах я успел пнуть ногой нахала, как клещ вцепившегося в мою сумку, и тот, наконец, её отпустил. Всё-таки трудно ему было отбиваться сразу от двоих, пока напарник в растерянности всё ещё стоял в паре метров, задумчиво проверяя свою челюсть на предмет возможных повреждений. Следующим ударом был крюк слева в печень, после которого любитель чужих сумок осел на колени, держась за бок и пытаясь набрать в лёгкие воздух. Возникло заманчивое желание добавить ногой по физиономии, но в последний момент я сумел сдержать свои желания в узде. Не хватало ещё этого придурка искалечить.

Трель милицейского свистка заставила второго парня ломануться с места битвы о весь опор, а вот второму, всё ещё пытавшему восстановить дыхание, убежать было не суждено. При помощи очевидцев наряд в лице сержанта и старшины тут же установил виновников происшествия. Молоденький сержант побежал догонять второго грабителя, а всё ещё стоявшему на коленях старшина сноровисто завёл руки за спину и защёлкнул на них наручники. Затем поставил его на ноги, слегка встряхнув.

— Товарищи, кто может пройти в ближайшее отделение милиции для дачи показаний в качестве свидетеля?

Вызвались двое, мужчина средних лет и давешняя старушка, оравшая, что убивают.

— Вам, естественно, тоже придётся пройти с нами, написать заявление, — обратился ко мне старшина.

— А это долго? А то у нас с моей девушкой через два с половиной часа поезд.

— Думаю, успеете, если что — подбросим на служебной машине.

Второго сержант так и не догнал, вернулся в разгар работы со свидетелями, стащил с головы шапку, вытер вспотевший лоб и доложил, что тот утёк дворами.

— Ничего, зато второй ханурик у нас, — довольно заявил проводивший допрос следователь. — Ну что, товарищи свидетели, давайте ставим подписи и можете быть свободны.

К тому времени капитан уже успел выяснить, что я не кто иной, как молодой автор песни «Две звезды», которая очень нравится его супруге, да и ему тоже. «Песню-78» они смотрели, так что зрительная память его не подвела. К тому же он читал мой роман в «Юности», и несколько минут потратил на осанну в мой адрес, отчего заставил меня даже смутиться. А уж когда вспомнил, что песня «Прорвёмся» тоже принадлежит моему гению, чуть из штанов не вылез.

Правда, по ходу дела спросил, чем грабителей могла заинтересовать моя сумка? Я честно выложил из неё пять тысяч и к ним присовокупил договор с подписью Ротару и нотариуса и соответствующей печатью.

— Ого, неплохо у нас оплачивается труд композиторов! — округлил глаза капитан. — С моей зарплатой о таких заработках приходится только мечтать. Может, тоже в композиторы податься?

— Почему бы и нет, если чувствуете в себе талант, — скромно подыграл я.

Капитан выдвинул гипотезу, что грабители знали, что в сумке у меня лежит солидная сумма, и если я деньгами нигде не «отсвечивал», значит, они работали по наводке. Я сказал, что о деньгах знали только Ротару с мужем и нотариус, причём они у него сутки пролежали в сейфе.

— Так и что, не стал бы он вас нагло кидать, так подставляться, — возразил следователь. — Пробьём мы этого Льва Брониславовича по картотеке, попросим помочь местных коллег. Не исключено, что был когда-то где-то замешан, и имеет связи со столичным криминалом. А вы, девушка, молодец, не испугались бандита. Завидую вам, Максим Борисович, экую невесту себе отхватили! Красивая, и при этом ещё и смелая!

Отделение милиции мы покинули час двадцать спустя. До вокзала добрались без приключений, хотя Инга всё ещё никак не могла успокоиться — случай на остановке вызвал у неё бурный прилив адреналина. Да ещё в вагоне успела поскандалить с цыганкой, которая нагло вознамерилась на её место поселить своего малолетнего цыганёнка. Никогда бы не подумал, что моя Инга может быть такой… Ну, не склочницей, конечно, но способной в нужный момент так вот безапелляционно постоять за себя.

Больше до Пензы нас никто не беспокоил. Сумку я положил под подушку, получилось высоковато, зато надёжно. Утром мы с Ингой умывались по очереди, пока я отсутствовал — она приглядывала за баулом. Потом я следил за её вещами. На вокзале посадил её в такси, сам же отправился пешком — мне до дома было идти минут двадцать.

Мама была на работе, отце в поездке, хорошо, что захватил ключи. Помылся с дороги, перекусил и с чувством выполненного долга завалился спать.

Первым домой после полутора суток в пути пришёл батя,

— Как съездил, сын?

— Нормально, деньжат вон немного привёз. Заодно на обратном пути отбился от парочки грабителей, покушавшихся на честно заработанные мною деньги. Ничего, что я взял с Ротару пять тысяч за две песни? Кстати, мам, тебе нужно подписать бланк, а я завтра отправлю его нотариусу… Через пару дней должен получить в целости и сохранности, заказное всё-таки будет. Если к тому времени, правда, не окажется под следствием в связи с покушением на меня московских бандитов.

После ужина я уединился в своей комнате, включил телик и, взяв в руки гитару, начал наигрывать что-то пришедшее в голову. Аккорды напоминали ритм стука вагонных колёс, и я уже мысленно накидывал текст. А неплохая вещь может получиться, думал я, Бузову точно понравится.