2133: Путь (СИ) - Сергей Извольский
Выстроенная по периметру кольцевой автодороги стена здесь была не такие высокая как на Внешнем Периметре — метров десять высотой, не больше. Бойцы Пограничной службы на контрольно-пропускных пунктах стояли, но никаких проверок и остановок делать не пришлось — Никлас свернул налево, поехав по зеленым указателям на Петродворец и Кронштадт. Вот если бы поехали прямо или направо, то там пришлось бы проходить проверку — бросил короткий взгляд Никлас на скопившийся у многочисленных КПП военный транспорт.
Поднимаясь по изгибающемуся заезду на магистраль, он поглядывал в зеркало, где виднелись контрольно-пропускные пункты, ведущие на занятую нечистью территории центра города. Думал о том, что, если его клятва Императором будет принята, ему определенно придется сюда вернуться — чтобы посетить и красные, и лежащие дальше черные районы территорий Санкт-Петербурга.
Планшет с навигатором был включен — местоположение машины отображалось на карте, но маршрут не составляли, Горчаков дорогу знал. По огороженной высокой стеной широкой магистрали западного полукольца проехали всего пару километров, после по указанию инспектора свернули на Волхонское шоссе и по нему въехали в Сергиево. Небольшой поселок с одно— и двухэтажными домами, аккуратные улочки, людей почти не видно. Всего несколько прохожих и один человек на велосипеде в странной розовой униформе с ящиком за спиной. Как пояснил Горчаков, увидев всеобщее внимание — это был велокурьер.
Расспрашивать Никлас не стал, хотя что может возить курьер на велосипеде, тем более по такой погоде, загадка. Мысли его сейчас больше занимало другое: судя по названию поселка Никлас догадался, что Сергиева слобода — место назначения, уже совсем близко. Поежился — от осознания, что сейчас придется знакомиться с новыми людьми, показывать себя и даже, возможно, что-то доказывать. Всегда у него такое, в привычной обстановке спокойно себя чувствует, а когда предстоит что-то новое, появляется легкий мандраж. Который, как страх, гасить он еще не научился.
Догадка оказалась верной — дальнейший путь занял не больше десяти минут. Через железнодорожный переезд, проведя мимо нескольких церквей, дорога вывела черный как ночь джи-ваген в район многоэтажек. Никлас теперь ехал среди четырех— и восьмиэтажных домов. Но самое что удивительное, судя по виду зданий, они были жилыми!
Никлас никогда не видел таких высоких жилых домов, даже в технополисах Е-Зоны, в которых ему пришлось побывать. Только здесь и сейчас он, впервые за все время после того как покинул Африку, проехал через европейские территории и въехал в земли под властью Москвы, почувствовал и прочувствовал мощь Империума. Ни внушающие трепет огромные поезда, ни колонны военной техники, ни форты и цитадели, ни освещенные в незаселенной глуши дороги, ни поражающая высотой стена периметра, ничего его не поразило так, как это чудо инженерной мысли — многоэтажные жилые дома. Это же сколько энергии и труда для обеспечения жизнедеятельности таких построек нужно⁈ Просто невероятно.
Никлас сейчас почти не смотрел на дорогу — да и что смотреть, она прямая как стрела. Больше глазел по сторонам, периодически поглядывая в экран навигатора — слева располагался жилой квартал «Дворцовый фасад», застроенный четырехэтажными зданиями, а справа, с так поразившими Никлас восьмиэтажными домами, жилой квартал «Солнечный город». Солнца, правда, похоже здесь не будет до весны, но все равно Никласа это не смущало, он был поражен.
— Стой! — вдруг крикнула Катрин.
Никлас не спрашивая ударил по педали тормоза. Джи-ваген проскользил несколько метров по мокрому асфальту и остановился перед проложенными прямо поперек дороги рельсами, которые Никлас сходу не заметил.
— Это… такой поезд? — удивился он, наблюдая как мимо, незамеченным появившись из-за кустов слева, проезжает небольшой сдвоенный вагон. Обтекаемый, футуристичный и ярко поблескивающий светодиодными полосками огней — такого чуда Никлас даже в технополисах не видел.
— Это трамвай. Городской транспорт, — пояснил Горчаков.
Никлас, которого слегка потряхивало оттого, что он едва не столкнулся с этим… трамваем, покачав головой, медленно переехал закатанные в асфальт и практически невидные рельсы. Сразу после этого машина — неожиданно, оказалось прямо у цели: Сергиева слобода находилась с другой стороны от перекрестка, к которому подъехал джи-ваген.
Постояв минуту на светофоре, Никлас пересек оживленное шоссе под названием «Царская дорога» и припарковался у каменных ворот с чугунными решетчатыми створками, за которыми виднелись монастырские строения.
Из привратного домика вышел несущий службу по охране боец в черно-сером городском камуфляже. Ратник Пограничной стражи, судя по эмблеме нашивки на плече. Двигался он показательно не торопясь, но оружие держал наготове. Сложив ладонь лодочкой, боец покачал ее вверх-вниз, показывая открыть окно.
— Кто такие, цель посещения?
— Никлас и Катерина Бергеры. С нами инспектор-контролер Андрей Горчаков и баронесса в опале Александра фон Губер.
Одновременно со словами Никлас протянул в окно оба патента. Ратник, отойдя на несколько шагов, прислонил перстень к императорскому вензелю, дождался золотистого отблеска, потом повторил процедуру со вторым. После этого взгляд его — неожиданно, потеплел. Оружие переместилось за спину, неприятное ощущение чужого взгляда пропало — только сейчас Никлас вдруг понял, что кто-то невидимый только что явно держал его на прицеле.
— К псайкерам, значит, — очень тихо прошептал себе под нос ратник явно непредназначенные для чужих ушей слова.
Никлас, впрочем, услышал — у него ведь был превосходный слух. Причем его больше смутило не странное слово «псайкеры», от которого веяло какой-то внутренней агрессией, а то, что в интонациях ратника промелькнуло нечто среднее между сочувствием и сопереживанием.
— Ставьте машину и ждите, — ратник уже подошел ближе, отдал патенты и показал Никласу на небольшую площадку в стороне перед воротами.
Ожидать пришлось чуть больше пяти минут — боец вскоре вновь вышел из привратного помещения. Подойдя к машине, он наклонился и глянув через опущенное стекло на Никласа, махнул в сторону виднеющейся за воротами арки прохода во внутренний двор.
— Проходите, вас встретят. Леди, не забудьте головные уборы. Удачи.
В голосе ратника, в его пожелании удачи, Никлас теперь уже отчетливо услышал искреннее сопереживание. И почувствовал, как по позвоночнику пробегает дрожь опасения. Очень похоже, что за предстоящей «клятвой верности» кроется не только повторение текста присяги.
Когда Никлас вышел из машины, Катрин уже встала рядом, поправляя свой черный берет. Судя по взгляду, она заметно нервничала.
— Прорвемся, сестра, — ободряюще сжал ее руку Никлас, после чего глядя в светло-голубые глаза подмигнул.
Опасение и мандраж пропали — превысив критический порог, превратившись в страх, чувства ушли на второй план, оставив только легкость в теле, ясность мыслей и нетерпение ожидания грядущего испытания.
В том, что впереди именно испытание, сомнений у Никласа никаких не было.
