Алексей Шепелёв - Другая Грань. Часть 2. Дети Вейтары

Пошатываясь, Серёжка медленно пошел к воротам.

— Полдюжины лориков, что выйдет за ворота, — прошептал Нелиссе.

— Столько же, что не выйдет, — ответил его напарник.

За ворота Серёжка вышел. И даже сделал несколько шагов по проулку. А потом, потеряв сознание, рухнул на землю. Нелиссе лениво нагнулся над потерявшим сознание рабом, пощупал под ключицей пульс.

— Ну, что?

— Что-что? Живой. Деньги давай.

После того, как шесть медяков перекочевали из одного кошеля другой, стражники подхватили мальчишку под руки и поволокли в казарму.

Сам Серёжка момента потери сознания не помнил. Открывая глаза, мальчишка был твёрдо уверен, что перед ним окажется утоптанная земля проулка. А вместо этого где-то вверху он увидел потемневшие доски деревянной крыши.

Повернув голову, Серёжка увидел, что он лежит в казарме синих. На соседнем матрасе сидел задумчивый Ринк, больше никого из ребят в помещении не было.

Почувствовав, что мальчишка зашевелился, подросток повернулся в его сторону:

— Ага, ожил! Шустрёнок, пить хочешь?

— Хочу, — признался Серёжка.

— Держи.

Подросток протянул ему глиняную миску с водой. Взять её было не так просто: мышцы рук ныли, пальцы казались одеревеневшими, как бывало зимой, на сильном морозе. Серёжка очень старался, чтобы Ринк не заметил, как ему трудно, вроде бы, ему это удалось.

А вот удовольствия от выпитой воды мальчишка не скрывал. Внутри у него буквально всё спеклось, и теперь простая вода приносила больше удовольствия, чем когда-то компот или "Пепси-кола".

— А ты молодец, Шустрёнок, — уважительно протянул Ринк. — Три часа выдержал.

Серёжка криво усмехнулся. Эти три часа показались ему целой вечностью. Особенно — последний.

— Морон в прошлую додекаду на третий час сознание потерял. Правда, он в обед стоял, утром-то полегче. Но, всё равно…

— А его тоже так ставили? — удивился Серёжка.

— Луций многих в струнку ставит. Особенно — младшую группу. После такого наказания быстрее в себя приходишь, чем после сильной порки. А ланиста очень не любит, когда ученики пропускают занятия.

— И когда же мне идти на занятия? — поинтересовался мальчишка.

— Когда врач скажет.

— У вас тут и врач есть? — вот уж о чём Серёжка никогда бы не подумал.

— Ещё какой! — гладиатор и не пытался скрыть гордости. — Господин Мика один из лучших врачей в городе. У него почти все главы братств лечатся. И богатые купцы. И эшевены.

— Тогда чего ж он на рабов время тратит?

— Так ведь мы не просто рабы. Мы — ученики лучшей гладиаторской школы Толы и соседних провинций. К тому же старый хозяин распорядился щедро платить за лечение гладиаторов, и ланиста выполняет его приказ, сколько бы не визжал казначей…

Дальше рассказать Ринк не успел: в казарму вернулись синие. Первым, естественно, вошел Лаус.

— Ого, — усмехнулся вожак, глядя на беседующих ребят, — мы-то думали, что наш малёк помирает, а он, похоже, в полном порядке.

Серёжка передёрнул плечами.

— Не жалуюсь.

— Ты вообще не жалуешься, это мы заметили.

— А чего жаловаться? От этого разве будет легче?

— Не будет, — Лаус присел рядом с мальчишкой. — Слышь, Шустрёнок, а ты, оказывается, парень ничего.

— Ага, — с серьезным видом кивнул Серёжка, — сойду с горчинкой.

— С горчинкой? — разумеется, рассказов Юрия Нагибина Лаус не читал.

— Конечно. Сам же говорил, «синим» позор, что сопляка к ним зачислили.

— Дык, кто ж знал, какой ты на самом деле. Ты это… теперь забудь, чтобы уходить из "синих".

Мальчишка ехидно улыбнулся.

— Ещё одну тёмную устроите, чтобы убедить?

— Теперь тебя никто из наших пальцем не тронет. Ты стал свой, понимаешь? Мы теперь одна команда. Каждый за всех, все за каждого.

— И что, вы теперь ради меня готовы отказаться от того, чтобы быть первыми?

Лаус хмыкнул.

— Ещё чего. Мы будем первыми, вместе с тобой. Согласен?

Серёжка из-под чёлки посмотрел сначала на Лауса, потом на насторожено стоящих за его спиной ребят, улыбнулся и кивнул:

— Согласен.

Глава 11

В которой морское путешествие оканчивается

И в воздухе сверкнули два ножа,

Два ножа.

Пираты затаили все дыханье:

Все знали, что дерутся два вождя,

Ой, ли!

Два мастера по делу фехтованья.

Бой на ножах, которому обучают элитные воинские подразделения, совершенно не похож на поножовщину из приключенческих фильмов. Того, чему учат офицеров и солдат, в кино не показывают. И слава богу, что не показывают! Потому что в умелых руках боевой нож — страшное оружие.

Руки капитана морской пехоты Сергея Лысака с ТОФа были умелыми. А ещё у Серёги были длинные ноги. И тоже умелые. Балис едва успевал блокировать сыпавшиеся на него со всех сторон удары или уворачиваться от них. Впрочем, он ещё и находил время для того, чтобы наносить свои удары, справляться с которыми противнику тоже было непросто. Финальный поединок длился уже вторую минуту, очень много для такого боя, особенно если учесть, что ему предшествовали ещё несколько спаррингов. И черноморец и дальневосточник прилично устали и прекрасно понимали, что первая ошибка будет решающей, но уступать никто не собирался.

Ошибся всё-таки Лысак. Размашистый удар получился чуть длиннее, чем нужно, Сергей не сумел справиться с инерцией тела и деревянный муляж ножа в правой руке Балиса наискось чиркнул но животу противника. Конечно, Лысак успел и повернуться и отпрянуть назад. В боевой обстановке, разумеется, живот бы ему такой удар не вспорол, но мышцы бы разрезал здорово.

— Всё! — моментально скомандовал инструктор. — Закончили. Гаяускас победил.

Тяжело дыша, соперники замерли напротив друг друга, а потом устало побрели к скамейке, где сидели остальные участники двухнедельных сборов.

— Только выглядит всё это паршиво. Гаяускас победитель, а ножом размахался, будто на него в кейптаунском порту четырнадцать французских моряков навалилось.

Кто-то из сидящих на лавке рассмеялся. Балис остановился, медленно повернулся к инструктору и, чуть растягивая слова, произнёс:

— Не понял, товарищ капитан второго ранга…

Он не намеренно утрировал литовскую медлительность и не подражал артисту Волонтиру. Нет, капитан Гаяускас действительно был сбит с толку таким заявлением инструктора. Песню про то, как в кейптаунском порту с какао на борту «Жанетта» поправляла такелаж Балис выучил ещё во втором классе, только какое отношение это имело к происходящему?

— Вижу, что не понял, — усмехнулся, кивнув, кавторанг. — Садитесь капитан. Ваши товарищи тоже ни черта не поняли. Иначе бы не ржали тут, как жеребцы на ипподроме. Старший лейтенант Бедарев, Вас это в первую очередь касается. Гаяускас-то с четырнадцатью французами справится, а вот Вас и десять зарежут.

Молодой старлей, прибывший в Видяево из Кронштадта, густо покраснел. На взгляд Балиса, кавторанг со сравнениями перебрал. Четырнадцать моряков — это четырнадцать моряков. Хотя, конечно, если моряки не военные, да ещё и напившиеся до того состояния, когда ноги держать отказываются, то можно справиться и с четырнадцатью.

— Но, товарищи офицеры, всё, что вы тут показывали, хорошо для физических упражнений на свежем воздухе. А у нас сегодня по графику, если кто забыл, подводная подготовка.

Да уж забудешь тут. Командировочные уже голову себе сломали, какого хрена преподаватель подводной подготовки капитан второго ранга Кирилл Степанович Мазуров вместо бассейна с утра потащил их в спортзал и устроил этот мини-турнир. На подводку выделено всего два дня, столько же было отдельно отдано на рукопашный бой, который офицеры честно отработали ещё в начале сборов.

— И под водой вы так, товарищи офицеры, ножами не помашите. Если кому-то из вас доведется плавать, — инструктор особо выделил голосом последнее слово, которое у боевых пловцов означало совсем не то, что у нормальных людей. Плавать — это значит выполнять задания, включающие в себя подводный контакт с боевыми пловцами враждебной стороны. — Так вот, если доведется плавать, и против вас окажутся не любители, а профессионалы, то с такой подготовкой вас убьют настолько быстро, что не успеете сказать «мама». Ну, а после окончания этих курсов профессионал вас, конечно, скорее всего, всё равно убьёт. Но!

Мазуров поднял вверх указательный палец, призывая слушателей к особому вниманию.

— Убьёт от вас не сразу, а провозится с вами, надеюсь, не меньше, чем целую минутку. Этого может оказаться достаточным, чтобы кто-то успел на помощь. Кроме того, если профессионал будет слишком самоуверен, то у вас будет шанс его за это наказать. Один шанс, второго он вам не даст. Поэтому, хлебалом не щёлкайте, убивайте сразу. Или они, или вы. Впрочем, этому учить вас не нужно, вижу, что вы — офицеры, а не депутаты в мундирах.