Вадим Леднев - Выстрел в водопад
Внезапно взгляд девушки наткнулся на два серых пятна, движущихся среди засохших вершинок. Сердце екнуло в груди. Вот и обитатели здешних мест пожаловали. Кто они? Хищники или безобидные травоядные? Как она не вглядывалась, как не крутила рубчатое колесико настройки резкости, как следует рассмотреть таинственных тварей так и не удалось, мешали деревья. Они продолжали двигаться, не меняя хода, и вскоре скрылись за одним из болотных островков.
Несмотря на близость к заветной цели, Майе было как-то не по себе. Не хотелось спускаться вниз. Здесь на вершине она чувствовала себя в безопасности, этаким олимпийским божеством — высоко сижу далеко гляжу. А стоит спуститься, и она опять станет простой смертной. Причем может оказаться, что чересчур смертной. Кто она здесь, на бескрайнем чужом пространстве? Пришелец, чужак. Практически беззащитна (не считать же надежной защитой пукалку ПМ из которого она стрелять-то толком не умеет), экзотический деликатес для здешних, для настоящих хозяев этих мест. Они живут здесь, рождаются, умирают, кормятся, размножаются. Это их мир. Людям здесь не место. Здесь природа не для людей, здесь она сама по себе.
Над головой неслись облака. Погода ухудшалась — свежело. Ветерок из ласкового стал прохладным. Зябко поежившись, Майя застегнула молнию комбинезона и решительно поднялась на ноги. «Пора! — зло сказала она себе. Там люди ждут, а ты расселась тут… рассуждаешь о бренности бытия… овца овцой!»
*****Жутко хотелось есть, аж подташнивало. И не мудрено — с раннего утра в рот ничего питательней прелой листвы не попадало. Жировыми запасами организм Майи не располагал, а гликоген если где-то там и был, то давно уже весь израсходовался на ходьбу по кривым болотным тропам и лазанье по горе. Последние несколько минут, девушка бросала голодные взгляды в сторону тянущегося вдоль ее пути по болоту ягодника. Крупные красные ягоды выглядели так аппетитно, что ей стоило огромных усилий, чтоб не упасть тут же на колени и не набить ими рот. «Не хватало еще отравиться за два шага до спасения! — увещевала она себя. Люди по месяцу не едят и живы бывают… а она, всего-то один день поголодала… Это даже полезно — разгрузка… Индийские йоги советуют… сутки ничего не есть, только воду…» Беседуя сама с собой таким образом, она добралась до следующего острова. Солнце, зависшее уже над самым лесом, быстро краснело, готовясь нырнуть за горизонт. Девушка осторожно перебиралась с кочки на кочку — тропку для нее тут никто не удосужился протоптать. Из-под ног ежесекундно порскали разномастные и разнокалиберные ящерицы. Воздух был наполнен руладами лягушачей любви исполняемыми на все лады. Сотни лягушек, лягух и лягушищ нежились вокруг в лучах низкого солнца.
«Интересно, — думала Майя, хищно косясь на земноводных, — столько еды вокруг и никто на нее не зарится. Никаких тебе цапель или, скажем, цаплевидных динозавров… А вот если оторвать лягушатам задние лапки да поджарить их на костре, ведь наверное вкусно получится…» Исполненная такими кровожадными мыслями Майя подобралась почти что к самому краю болота, и тут только поняла, что еле уловимый запах гари, который она почувствовала как только спустилась с холма, теперь усилился в разы, несмотря на то, что ветер дул ей в спину. Глянув в бинокль, она поняла его причину. Лес впереди сгорел. Очевидно, пожар был низовым, может быть горел торф. Повалившиеся деревья лежали внахлест в несколько ярусов. При этом кроны их частично уцелели, а сквозь стволы, маскируя черноту, уже успели пробиться зеленые ростки лиан. Поэтому-то пожарище и не было видно с высоты птичьего полета. Майя потопталась на месте размышляя не усложнит ли вновь открывшееся обстоятельство ее и без того непростую задачу, добраться до «источника». Ничего не придумав, она отправилась дальше и уже через десять минут вышла к краю болота. Как назло, здесь, поперек ее пути легла полоса непроходимой топи. Ругая неожиданное препятствие, девушка пошла вдоль полосы и метров через двести обнаружила упавшее поперек ней дерево. Перебравшись по нему через топь, девушка вздохнула с облегчением, теперь, до «источника», если идти напрямик, оставалось не более полукилометра. Сам он хорошо был виден уже безо всякого бинокля. А уж в бинокль-то со всеми подробностями. Хотя, правду сказать, подробностей особых не было. Иризирующая поверхность переливалась на солнце, словно сферу все время крутили по всем осям. Хотя, кроме игры красок никаких признаков движения больше не было. Да и была это не сфера, а скорее полусфера — нижняя часть скрыта от глаз поваленными деревьями. И еще показалось Майе, что воздух вокруг нее колышется, как это бывает в жаркий день в городе над разогретым асфальтом.
Дальнейший, путь казался простым. Подумаешь, пройти несколько сотен метров, пусть даже по сильно пересеченной местности, когда за плечами по земле и по воздуху десятки километров. Да хоть на карачках, да проползет она эти несчастные полкилометра. Но, как оказалось, радовалась Майя преждевременно. Когда, балансируя на стволах, она углубилась в бурелом метров на двадцать, под ногами что-то хрустнуло, обломилось, и она провалилась по самые плечи. По счастью успела растопырить локти и теперь висела, словно на брусьях. Что было под ногами, она не видела, и от этого становилось жутко вдвойне. Мелькали в мозгу картины, одна страшней другой: вот она падает в выгоревшую яму, на дне которой тлеет торф… или хуже того — под ногами бездонная трясина… Дальше Майя думать не стала, а повизгивая от ужаса, извиваясь как гусеница, выползла из щели-ловушки. Опершись на толстую ветвь, она минут пять приходила в себя. Нет, так дело не пойдет. В лучшем случае ноги переломает, а в худшем… Нет, так дело не пойдет. Бормоча эту фразу как заклинание, Майя вернулась на исходную позицию к краю болота. И там уже обнаружила самую тяжелую утрату, когда вдруг поняла, что на талии нет больше тяжести. Еще не веря, она сунулась в кобуру. Пусто! Судорожно всхлипнув, Майя ощупала себя всю, словно пистолет, как монетка мог завалиться за подкладку. И естественно ничего не нашла. Сняла ремень и несколько минут тупо разглядывала пустую кобуру пытаясь сообразить: она ее расстегнула, или та расстегнулась сама. В начале пути, Майя, пугаясь каждого шороха, то и дело хваталась за пистолет, потом пообвыкнув, перестала, но кобуру кажется, так и не застегнула. Так сподручнее было извлекать оружие. Вот и доизвлекалась! Девушка ругала себя последними словами, но что толку. Первым порывом было: бежать обратно поискать, может еще можно найти. Но разум уже признал очевидное — пистолет вывалился из кобуры в тот самый момент, когда Майя провалилась в проклятую щель. А значит, найти его будет не легче чем, оставшимся в институте товарищам, найти саму Майю среди этих бескрайних просторов. А проще говоря — невозможно! Следует признать, это был удар! Это был страшный удар! Может быть еще не нокаут, но тяжелый нокдаун — это точно! Несколько сотен метров до «источника» грозили превратиться в километры в обход, да еще по ночному лесу, да еще и безоружной. Это было так несправедливо и обидно, что слезы сами брызнули из глаз. Девушка села прямо на землю и зарыдала горько и безутешно. И словно сочувствуя ей, с болота грянул оглушительно-переливчатый лягушачий хор, сразу заглушивший стрекотание кузнечиков и нудную песню какой-то птицы, которая может была и не птица вовсе. По крайней мере, пение ее больше напоминало звуки издаваемые при полоскании горла.
Майя так увлеклась своими чувствами, что перестала обращать внимание на окружающий мир. А зря! Вдруг она почувствовала резкую боль, словно руку выше локтя сжали кусачками. Вскрикнув, она обернулась и тут же вскочила как ошпаренная. И так же резко от нее отпрыгнуло странное существо, очевидно испуганное резким увеличением ее роста. С минуту они стояли неподвижно, напряженно разглядывая друг друга. «Что за чудо в перьях?» — думала Майя. На первый взгляд, существо не выглядело страшным, более всего напоминая петуха, которого зачем-то снабдили чересчур длинными ногами, длинным хвостом и длинной же зубастой пастью. Ростом было оно девушке едва ли по пояс, притом, что сама Майя не ахти какая великанша. Сходство с петухом, животному (или птице?) придавал дурацкий красный гребешок на макушке. Сейчас этот гребешок раздулся и встал дыбом — очевидно тварь испытала прилив эмоций. Она приоткрыла пасть и издала набор трескуче-кудахтающих звуков. Нет, это точно не птица… с такими-то зубами. Майя мельком глянула на правую руку, крови не было. Видимо тварюка не особо старалась когда кусала, просто пробовала на зуб. Не отводя глаз от желтых буркал «петуха», девушка медленно стала пятиться к бурелому. После некоторых раздумий «петух» последовал за ней. «Чего тебе надо, Петя? — говорила ему Майя, стараясь чтоб ее голос звучал, как можно ласковей. Я тебя не трогаю, и ты ко мне не лезь! Валил бы ты отсюда, дружок!» С этими словами она присела и, схватив тяжелую палку, с натугой метнула ее в нежданного визитера. Как ни странно, попала. Дубина сбила «Петуха» как кеглю. Он полетел кувырком, но тут же вскочил на ноги, очевидно не пострадав. Ошарашенный, таким Майиным коварством он отбежал метров на двадцать и принялся истошно вопить, раздувая нижнюю часть шеи. Он квохтал как курица, топорщя перья. Он хлопал себя по бокам своими полукрыльями, полулапами, возмущаясь и прыгая. Он бил хвостом, разбрызгивая болотную жижу, но приближаться больше не рисковал. Да это ж динозавр — поняла Майя, — только в отличие от его сородичей с плато, с которыми она так неприятно познакомилась накануне, этот маленький и пернатый. И по счастью, трусливый. Но какого черта? Зачем динозавру перья? Как всякая учившаяся в школе, а тем более в институте, Майя слышала про протоптицу археоптерикса, которая, якобы, являлась связующим звеном между собственно птицами и динозаврами. Но та хоть летала. Или не летала?
