Капитан - Иван Валерьевич Оченков
- Ничего непоправимого, сударыня, – дипломатично ответил ей тот. – Диагноз мне ясен. Начальную корректирующую терапию мы вам провели. Но понадобится еще несколько сеансов и … без дополнительного персонала не обойтись. Может случиться так, что некоторое время после лечения мы с коллегой сами будем без сил. Неужели у вас совсем нет верных людей?
- Кажется, я знаю, кого можно позвать на помощь, – заметил отчего-то охрипший Март. – Эта девушка имеет крепкие нервы и умеет держать язык за зубами.
- Вы, очевидно, имеете в виду одну из молодых фрейлин? – обожгла его острым взглядом пациентка.
- Именно так.
- Что же, я не возражаю.
Глава 32
Так уж случилось, что у Саши Зиминой было мало подруг. Дела заставляли отчима постоянно переезжать из одной страны в другую, а вместе с ним кочевала и его семья. Из-за этого приходилось часто менять школы. И что интересно, ни в одной из них не любили новичков. В особенности таких красивых, как Шурка. Потом проснулся Дар, и ей некоторое время пришлось провести в пансионе при монастыре, откуда она при первой же возможности сбежала.
С другой стороны, она всегда легко сходилась с мальчишками. Может быть, потому что первым ее другом стал тогда еще совсем юный синеглазый Марик Колычев? Родители часто проводили время вместе, а дети тем временем играли и даже хулиганили, причем заводилой самых рискованных затей часто и густо являлась именно она. Но это было давно, и от этой детской дружбы остались одни воспоминания.
И вот теперь она стала невестой. То есть помолвка случилась давным-давно и представлялась чем-то далеким и не совсем настоящим…, пока в ее жизни не появился Март. Он оказался совсем не таким, как она себе воображала, но это, пожалуй, было даже хорошо. В нем не было фальшивой мужественности безусых юнкеров, бравирующих своей формой, или нарочитой развязности, свойственной многим студентам, корчащим из себя циников.
Сильный для своего возраста одаренный, отличный пилот, хороший товарищ и при всем при этом очень привлекательный молодой человек. Чего же больше? Иногда ей даже казалось, что, не будь Колычев ее женихом, она бы все равно непременно влюбилась!
Правда, у него постоянно какие-то секреты, деловые встречи, тайные сделки, и это немного раздражало. Хотелось, чтобы он проводил с ней больше времени. Впрочем, этой проблемой она еще займется.
Размышляя таким образом, Александра гуляла по «Пассажу», пока не заинтересовалась содержимым одной из витрин.
- Барышня что-нибудь желает? – как из-под земли вырос рядом с ней приказчик.
- Пожалуй, – нерешительно ответила она.
- Подарок на Рождество?
- Да, – решилась Саша. – Мне нужен подарок для моего жениха!
- У нас самый лучший выбор во всем Петербурге! – расплылся в улыбке продавец. – Есть кожаные изделия: перчатки, бумажники, несессеры. Там дальше трости всех видов и мужские зонты.
- Даже не знаю, что выбрать, – призналась девушка.
- Простите мое любопытство, барышня, а кто ваш жених? Интересуюсь с единственной целью: помочь вам в выборе! Коммерсант или адвокат, а быть может, военный?
- Он пилот.
- Военный, стало быть! Тогда пожалуйте сюда…
- Я знаю, что вам нужно, – неожиданно прервал их непонятно откуда взявшийся господин в сером пальто с пышным енотовым воротником и такой же шапке-малахае со свисающим на спину хвостом.
- Что это вы, господин хороший, мешаетесь… – начал было приказчик, но, наткнувшись на выразительный взгляд, вдруг стушевался и замолк.
- Что вам угодно? – строго посмотрела на незнакомца Александра.
- Прошу меня простить, – изобразил легкий поклон тот. – Я невольно стал свидетелем вашего разговора. Обычно я такого себе не позволяю, но… мой сын был пилотом.
- Был?
- Да. Это было давно.
- Мне очень жаль. Но я все же не понимаю…
- Простите меня, милая леди, я не должен был вмешиваться.
- Но раз уж вы вмешались, – смилостивилась девушка, – говорите.
- Простите?
- Вы сказали, что знаете, что мне нужно. Я вот, например, совершенно этого не представляю! Так что говорите…
- Ах да, – смутился незнакомец. – Видите ли, я ювелир. Мне очень хотелось, чтобы мой сын пошел по моим стопам и занялся семейным делом, но он выбрал небо. Я, на свою беду, не стал ему противодействовать и теперь остался совсем один. Но вот это должно было стать ему подарком…
С этими словами он вытащил из-за пазухи небольшую коробочку и с легким щелчком раскрыл ее.
- Какая прелесть! – не удержалась от восхищенного возгласа Шурка, увидев, как сияет на синем бархате значок пилота.
- Спасибо, я старался.
- Ваша работа? Нет, я не могу такое принять, это ведь память…
- Я не прошу вас его принять, – улыбнулся незнакомец. – Я не успел отдать его, так что памятью это тоже не назовешь. Думаю, мой сын был бы рад, если бы предназначенный ему знак стал носить другой летчик. Так что я готов его продать.
- Сколько? – с деланным равнодушием поинтересовалась девушка, уже точно знавшая, что ни за что не упустит этой вещицы.
- Двести рублей, – ответил прекрасно все понявший ювелир.
- Вы принимаете чеки?
- Конечно.
- Хорошо, – вытащила из сумочки чековую книжку Саша. – Кстати, вы англичанин?
- Нет, – улыбнулся незнакомец, принимая вырванную страницу с суммой и подписью. – Я русский, просто очень долго прожил на чужбине. Моя фамилия Хлебникофф.
- Ой, я что-то слышала о вас…
- Вряд ли, – улыбнулся новый знакомый. – Те, про кого вы сейчас подумали, просто мои однофамильцы. [1]
Через минуту они расстались довольные друг другом, и только приказчик, молчавший до сих пор как пришибленный, наконец отмер и сплюнул с явной досадой.
- Эх, барышня!
В прошлой своей жизни Март не был религиозен и никогда не праздновал Рождество. То есть не пел рождественских гимнов, не отстаивал службу в храме и не окунался на Крещение в иордань на морозе. Но в этот раз его, как и весь экипаж «Ночной Птицы» и охраняющих ее матросов, охватило радостное предчувствие чего-то необыкновенного. Такого, что бывает лишь раз в жизни и чего никак нельзя пропустить.
И даже ожидание неминуемого удара от дорогой тетушки не могло испортить эту атмосферу.
К тому же положение командира корабля обязывало, поэтому он честно
