Сергей Обатуров - Кровь обязывает (Трилогия)
Тем временем следовало решаться. Разбиться я не разобьюсь, так как на мне надето кольцо высшей защиты, а вот выбраться, в случае неудачи, будет сложновато. Все, если еще буду раздумывать, то я никогда не шагну туда. Резко оттолкнувшись, я запрыгнул в центр провала шахты. Ноги встали на какую-то опору, и меня чуть не вышвырнуло с платформы, которую глаза не видели, а ноги ощущали. По опыту, полученному в Башне Духов, я протянул руку вперед и почувствовал центральный стержень. Ухватившись за него, дал мысленную команду, доставить меня в библиотеку и…, никакого эффекта. По всей вероятности, Сама библиотека не называлась библиотекой, а как-то иначе, а вот как. Еще раз сформулировал задание, определив его так, что мне нужно попасть туда, где хранятся записанные знания. Уже, когда платформа тронулась, с ужасом подумал, что меня, с такой формулировкой маршрута следования, запросто могут доставить к файловому серверу. Ведь там тоже хранятся записанные знания. Как бы там ни было, но платформа перемещалась, причем не вертикально, а горизонтально. Решил не расслабляться, а в случае неудачи поступить, как первый раз в Башне Духов. Просто направить магическую силу в центральный стержень, без формулировки самого маршрута следования. Пока же, путь мой протекал в кромешной темноте. Причем, если сравнивать с Башней Духов, то расстояние было, уже сейчас, гораздо длиннее, чем тогда, когда мы с Михалычем добирались до столовой. По моим оценкам, прошло не менее часа, прежде чем платформа, слабо качнувшись, опустилась вниз и зажглись лампочки на нижней ее части. Сразу высветился пол, на который я и спрыгнул. Платформа уплыла вверх, и растаяла в кромешной темноте. Я нарисовал на полу крест краем своих кроссовок, и направился туда, куда меня звали слабо мерцающие лампочки, расположенные прямо в полу. Вырисовывалась такая светящаяся тропинка, а вот куда она вела, это была загадка.
Шел не долго, метров пятьдесят, и вышел в огромную пустую комнату. В центре ее стояло массивное кресло, с мягкими подлокотниками и нависающей над головой верхней частью. Оно так и просило усесться в него. В принципе я был не против, так как огоньки на полу вели именно к нему. На ловушку, это было не похоже, да и кольцо не даст меня в обиду. Отбросив все сомнения, я уселся в кресло и откинулся назад, на спинку. Если процедура будет долгой, то нужно принять максимально комфортную для себя позу. Верхняя часть кресла и спинка слегка деформировались, Теперь я ничего не видел, кроме покрытия верхней части кресла, которая закрывала мне обзор. Судя по тому, как расположилась эта часть кресла, я ожидал, что сейчас засветится экран дисплея, и мне покажут интерфейс программы по работе с файлами библиотеки. Однако, все оказалось куда как прозаичней. В моей голове прозвучал бестелесный голос.
– Доступ разрешен. Время доступа 960 миллисекунд.
Мои мысли сразу стали искать подвох. Откуда они знают наши единицы измерений. Но потом пришло понимание, что в ментале, все происходит на подсознательном уровне и при передаче информации, в мозге реципиента, определяются аналоги, для более качественной, и более полной передачи информации.
Верхняя часть и спинка приняли прежнюю форму, и огоньки на полу опять засветились. Получалось, что я прошел какой-то тест или что-то в этом роде. Внезапно пришло понимание, что да, это был тест восприимчивости получаемой информации, его средняя оценка две целых и три десятых, по десятибалльной шкале. Оценка упаковки информации, одна целая и восемь десятых. Программа архивирования загружена полностью. Инсталляция выполнена успешно. Информация получена в полном объеме, объединена с предыдущей, и упакована для дальнейшего использования. Объем памяти изменен с двух до десяти процентов, без учета сжатия. Объем сжатой информации составляет три целые и две десятые всего объема памяти. Время доступа к локальной системе информации ноль целых двести семьдесят три тысячных наносекунд. Время полной адаптации к встроенной информационной системе составляет сорок восемь часов. В это время не рекомендуется заниматься умственным трудом.
Поняв, что ничего не понял, тем не менее, встал из кресла. Ноги слегка заплетались. На лицо явная частичная потеря координации движений. Наверное, нужно прислушаться к рекомендации кресла и отоспаться все сорок восемь часов. Пятьдесят метров показались мне неимоверно длинными, и когда я подошел к своему крестику на земле, то перед глазами плавали круги. Платформы видно не было, но я смело шагнул вперед и руками попытался схватиться за центральный штырь платформы. Как ни странно, но мне это удалось. Платформа стала подниматься вверх, и неожиданно меня ударило что-то под колени, и я почувствовал, что могу сидеть на каком-то невидимом стуле. Стул, стулом, но центральный штырь я из рук не выпустил. Кто ее знает, эту хитрую систему, вдруг стул сложится или просто исчезнет. Время тянулось медленно, глаза закрывались. Я крепился, понимая, что если отключусь, то свалюсь туда, не знаю куда, ну и соответственно, выберусь тогда, не знаю когда. Наконец показался край колодца или шахты. Стульчик начал приподниматься, заставляя меня разогнуть колени и встать. Собрав все свои силы, я сделал шаг вперед и ощутил под ногами песчаную почву пустыни. С трудом добрался до своей стоянки и, упав на каримат, моментально отключился. В сознании это получилось так. Свет выключили и тут же включили. Обнаружил рядом с собой Молнию и Михалыча. Они трясли меня и что-то говорили. Сознание медленно возвращалось ко мне. Наконец стали проступать слова Михалыча, Молнию я ментально не слышал, хотя понимал, что она ко мне обращается. Наконец сфокусировавшись на Михалыче, я начал воспринимать его речь. Оказалось, что пошли уже третьи сутки, как они сидят возле меня. Я почти все время спал. Почти, это потому, что в определенное время я вставал, готовил еду, магически мыл посуду, ходил в туалет и снова ложился спать. Навскидку, они оценили мой сон в пятеро суток. Тогда я рассказал им, что на второй день, после того, как они улетели, ближе к вечеру лег спать и вот, только сейчас проснулся. В это им было трудно поверить, но они сами были свидетелями моего лунатизма. Ну и миленькое кресло. Так можно было и ноги протянуть.
Наконец в сознание начали пробиваться мысли Молнии.
– Макс, Макс, ты где? Макс, ты меня слышишь?
Собрался и попытался наладить связь с Молнией. С третьей попытки она услышала меня, и сразу же обрушилась на меня с упреками. Пыталась вывести меня на чистую воду.
– Макс, я чувствую, что ты изменился. В тебя что-то вселилось. Это произошло на корабле?
– Да нет, Молния. Это я случайно обнаружил библиотеку древних и сходил в нее. Там меня протестировали и накачали какой-то программой и архиваторами так, что я еле пришел в себя. По оценкам той системы, я должен был проспать двое суток, а получилось пять или шесть. Ну тебе виднее.
– Пять, шесть! А одиннадцать не хочешь. Ну отнимем один день, на твой поход в корабль и все. Остается десять дней. Десять дней тебя не было ни среди мертвых, ни среди живых. Во всяком случае, мы с Малышом потеряли твою ауру. Малыша я сюда не отпустила, а сама не могла прекратить лечение Михалыча. То, что делает с сознанием и мозгом человека эта раковина, даже трудно вообразить. Ты видел металлическую плесень на барханах, так вот, то же самое началось и в голове Михалыча. Я приостановила этот процесс, но не знаю, надолго ли. Как только он пришел в себя, так сразу полетела в лагерь, чтобы по следам определить, куда ты пропал. И что я вижу? Ты лежишь как труп, но утром, в обед и вечером встаешь, и обслуживаешь себя как робот. Твоей ауры, до момента пробуждения не наблюдалось. Представляешь, ты есть, а тебя нет. Так и сидела рядом с тобой, да Михалыча лечила. Не знаю, надолго ли ему мое лечение. Причем знаешь, что интересно, у него не вся поверхность мозга покрыта этой плесенью, ее нет на затылочной части, как будто эта часть лежала где-то отдельно или ее изолировали, когда шло воздействие раковины.
Тут у меня в мозгах щелкнуло, и я мысленно увидел, на покрытом плесенью песке, два следа от, наших с Михалычем, кариматов.
– Молния, заорал я в ментале, ты прелесть! Ты точно описала для меня проблему, а как ее решить я уже знаю. Тащи Михалыча сюда.
Михалыч, как-то нелепо переступая ногами, двинулся к нам. Взгляд расфокусированный, координации движений нет. Похоже, Молния управляет им как роботом. Мозг еще может самостоятельно думать, а вот полностью работать центральная нервная система не может.
– Молния, ты можешь его усыпить? – Задал я вопрос драконе, а сам уже знал на него ответ.
– У меня не получается. Он не спит уже тринадцатые сутки. Я перепробовала все, что только знаю и могу. Я уже думала ударить его по голове, чтобы потерял сознание, но боюсь, что с моей массой я его просто убью. Может ты попробуешь?
– Нет, Молния. Мы его сейчас аккуратно усыпим.
