Влад Савин - Врата Победы
-Вас лишали свободы?
-Фактически да! Огороженная территория, и вооруженные часовые вокруг. Рота - два взвода по пятьдесят человек. Про остальные роты батальона не знаю, они наверное, были на участках рядом. Каждый взвод - смена, нас дважды в сутки отводили в первую траншею, и приковывали к пулеметам, ключи были только у немецких унтер-офицеров! И - двенадцать часов дежурства, в дзоте, или даже открытом окопе, негде было укрыться! Почти без еды и воды - только фляжка, и горсть сухарей. И у нас не было никакого оружия, только пулеметы, тяжелые, станковые, их не поднять и не развернуть.
-МГ-42 на станке?
-Нет, наши Гочкисы, или "модель 08" на салазках (прим. - образец 1908г, немецкая версия пулемета "максим" на траншейном лафете - В.С.). Нам было сказано, если русские пойдут в атаку - то стрелять, это будет единственный способ спасти свою жизнь!
-Однако вы сдались, не выстрелив ни разу?
-Господин офицер, я разумный человек! Когда начался ваш обстрел, я упал на дно траншеи, и молил Бога, чтобы он сохранил мне жизнь. А затем я увидел русских солдат, бегущих прямо на меня, их было очень много! И я подумал, что если я буду стрелять, то все равно не отобьюсь, зато гарантированно живым не останусь - а если подниму руки, есть шанс! Первый русский, что добежал до меня, едва не воткнул мне штык в грудь - но заметил, что я прикован, удивился, и не стал меня убивать. Уже после, другой ваш солдат ударил меня по лицу, крича "эсэс", но это пустяк. Затем русский сержант вынул из моего пулемета ленту и затвор, приказал мне повязать на шею мою же портянку, вместо белого флага, и как я понял, велел сидеть и ждать, когда за мной придут. И русские пошли дальше - вернулись где-то через час, уже другие, взвалили на меня мой же пулемет, так и не отцепляя, и погнали в свой тыл.
-То есть вы шли вместе с пулеметом, к которому были прикованы? И как далеко?
-Наверное, километра четыре. Там с меня наконец сняли цепь. И еще заставили тащить "гочкис" на склад.
-Значит, и прежде вы имели полную возможность к побегу. Станковый пулемет Гочкиса, образца четырнадцатого года, весит всего двадцать три килограмма. Исходя из этого, я никак не могу считать, что вы сдались добровольно.
-Господин офицер, я не виноват!! Я не эсэсовец! Я никогда не был на Восточном Фронте! Я не убивал русских!
-Не надо так орать. Это всего лишь значит, что ваш статус в плену будет ниже, а режим вашего содержания жестче, чем если бы вы сдались добровольно. Ну и конечно, репатриируют вас позднее, пока не отработаете. Лет пять или десять, на стройках народного хозяйства, как трибунал решит.
-Господу слава! Ты услышал меня!
Энциклопедия киноискусства. М., 1970 (альт-ист).
Фильм "Иван-Тюльпан", приключенческая романтическая комедия, снятая на киностудии "Союзэкспортфильм" в 1952 году, первоначально предназначался для французской зрительской аудитории. О похождениях в России молодого солдата наполеоновской армии, благодаря своему характеру попадающего в самые нелепые и смешные ситуации. Фильм изобилует гротескными элементами, высмеивающими заграничное представление о нашей стране (партизаны верхом на медведях, плоды развесистой клюквы, которыми можно питаться круглый год), сюжет также в значительной степени условен (в войну 1812 года французских оккупантов под Петербургом не было, русский царь не мог прятаться от них в загородном имении, и у него не было дочери-командира партизанского отряда, переодевшейся в мужской мундир), также вымыслом являются и "шестиствольный пулемет кулибинской работы" (с кремневым замком и бумажными патронами!), и дирижабль, перемещаемый греблей. Это был, по меткому определению, "хулиганский фильм", первая работа в художественном кино тогда совсем молодого Эльдара Рязанова. Это был один из первых, в значительной мере экспериментальный фильм советского кино, где были широко применены спецэффекты. И это была первая главная роль Жерара Филиппа, прежде снимавшегося лишь в эпизодах на "Совэкспортфильме" - роль, принесшая ему европейскую известность, и последняя его работа в Советском Союзе.
Интересный факт: Ж.Филип находился в СССР с 1944 по 1953 в статусе военнопленного французских Ваффен СС. По возвращении во Францию, он называл это время "своим русским крепостным правом", хотя, в отличие от прочих пленных эсэсовцев, отбывал срок в комфортных условиях съемочной площадки "Совэкспортфильма" и ,по признанию критиков, именно там состоялся как киноактер.
Еще один протокол допроса 14 апреля 1944..
-Фамилия, звание, должность, часть?
-Обер-фельдфебель Ганс Мельнер, 300я бригада реактивной артиллерии. Фельдфебель первой батареи второго дивизиона первого полка.
-Расскажите о составе вашей части, ее дислокации, поставленных задачах.
-Бригада двухполкового состава, в каждом полку три дивизиона по три батареи. В батарее шесть 28-сантиметровых рамных пусковых установок. Итого сто восемь в бригаде, из техники по штату восемнадцать полугусеничных тягачей, около полусотни автомобилей, до двух тысяч человек личного состава. В наличии был полный боекомплект, так как до начала вашего наступления мы не стреляли. Расположение - лесной массив севернее деревни Штаусберг, огневые позиции были оборудованы фронтом на юго-восток. Поскольку расстояние до линии фронта превышало дальность нашего огня, то вероятно, боевой задачей предполагалось нанести огневой удар по вашим войскам, в случае прорыва на Мюнхеберг. Но точно сказать не могу, я все же фельдфебель, хотя и с выслугой начиная с тридцать восьмого года - а не штабной офицер.
-Ставилась ли вам задача применить химические боеприпасы?
-Не могу знать. Солдатам ничего не говорилось. Но думаю, раз эти снаряды подвезли со склада непосредственно на позиции, то собирались. Просто пришел бы приказ, и все!
-Вы сами видели химические снаряды? Как они были складированы?
-Видел. Маркировку ни с чем не спутать - зеленое кольцо с желтым ободком. Хранились в открытых окопах, под масксетями. Солдаты старались от них держаться подальше - мало ли, утечка. И нам было приказано всем постоянно иметь при себе противогаз и резиновый костюм, я и другие фельдфебели ежедневно проверяли у каждого, наличие и исправность.
-А обычные боеприпасы были в тех же окопах?
-Нет. Но рядом. Хотя вроде, в одном окопе были и вместе - так вышло, что догружали, другого укрытого места не нашлось.
-Если бы вам был отдан приказ, стрелять химическими снарядами, вы бы выполнили его?
-Герр следователь, а как можно было иначе? Знали, конечно, что вы после этого в плен не возьмете. И понимали, что тогда и на наши города начнет падать... Но приказ не выполнить нельзя - орднунг! А пока приказа нет, старались о том не думать. Мы всего лишь солдаты, обязаны исполнять - а отвечать должен тот, кто отдает приказ!
-Что произошло утром 14 апреля? Вы были в расположении части?
-Нет, герр следователь, я был в Штаусберге, по хозяйственным делам. Как раз возвращался, с телегой.
-Ваш тыл не был моторизован?
-Согласно уставу, герр следователь. Тягачи для техники, грузовые автомобили для боеприпасов, легковые для офицеров, мотоциклы для связи, а лошадь с телегой, на каждую батарею, для хозяйственных нужд. А сейчас, когда с бензином стало не очень, то бывает, что и грузовики повозками заменяют. Или переводят на газогенератор, соломой топить. Но у нас было по-старому, "опель-блиц" и телега. Так вот, я уже подъезжал, когда начался ваш обстрел. Стреляло что-то похожее на наши "небельфереры", но с зажигательным зарядом, и именно по лесу, а не по деревне! И еще были разрывы от тяжелых минометов, а может и гаубиц! Лес очень сильно загорелся, и начались взрывы нашего боекомплекта. Нам было приказано надеть защитные костюмы и противогазы - впрочем, многие сделали это еще раньше, без приказа, такой едкий был дым. Сначала мы пытались тушить, забрасывая огонь землей, но все так горело, что пришлось сначала отступить на край леса, а затем в Штаусберг, на северную окраину. Ветер нес на нас дым, он как раз дул на юг. И тут вижу, на улице гражданские лежат, мертвые. Со мной было девятнадцать солдат, и ни одного офицера, куда делись все остальные из личного состава я не видел, не знаю!
Затем появился какой-то обер-лейтенант, тоже в противогазе и резиновом костюме, и подчинил нас себе. Там и еще какие-то приблудившиеся были, кто сообразил защиту надеть, всего наверное, человек семьдесят. Сначала мы живых искали, чтобы в газоубежище сопроводить, но не нашли никого - может, в домах кто-то и остался, если окна и двери были плотно закрыты. Где-то через час обер-лейтенант приказал нам организованно выходить в безопасное место, на восток.
-Отчего туда?
-Так горело все вокруг, вокруг Штаусберга лес, и только на востоке поле. И дорога по открытому месту, в семи километрах деревня Буккоф, тоже на краю леса стоит. Ну и ветер с севера, а по инструкции, выход из места заражения должен быть перпендикулярно к его направлению. Мы по дороге, строем, организованно - только к Буккофу подошли, как и там обстрел, под деревне фугасами, по лесу зажигательными. И на дороге трупы видели - газ и здесь достал. На перекрестке фельджандармы, тоже в противогазах, нас на север послали, к Прецелю, там штаб 303й дивизии, в его распоряжение. Мы туда - и вдруг увидели русские танки!
