Рим. Распятие - Константин Томилов
–Да вряд ли… Я конечно не узнавал, кто она и в чём суть дела… Не до того мне здесь!, слишком много вокруг "мягоньких и сладеньких"! Уй, да ты, моя маленькая… – подмигнул он стоящей невдалеке молоденькой пухленькой симпатяшке. Девушка притворно засмущавшись, начала то поправлять выбивающиеся из-под чепчика прядки волос, то теребить изящными пальчиками белый, накрахмаленный передник, одновременно "стреляя" откровенно-призывными взглядами то на одного, то на другого мужчину.
–Нет! Ну ты только посмотри на неё! Совсем "потерялась" девчонка! Не знает, кого она больше хочет – тебя или меня… – негромко хохотнул Роман, легонько толкая плечом своего друга.
–Да ну их всех! – обречённо-устало вздохнул юноша, – что за город такой? Девушки и молодые женщины, как с ума посходили, разврат вообще безумный… Да и мужчины тоже… Их отцы и мужья вместо того, чтобы за чистотой их…, нравственность их блюсти, сами напропалую, с кем ни попадя… Говорят, что практически все они девственности своими отцами лишаются… Ужас какой-то! Хотя… А я то, что лучше что-ли? Ты вот, Рома, молодец! Умеешь себя в руках хоть немного удерживать, никогда больше одной в свою постель… А у меня сегодня утром их! И как они на пол не попадали…
Посерьёзневший телохранитель "раскаянно" вздохнул:
–Это моё упущение. И как это я не предусмотрел, не догадался, что та третья, ещё своих четверых подружек в твои покои проведёт, пока первые двое тебя ублажать будут… Неее! Ну, семеро баб – это конечно уже перебор, совсем перебор… Они так могут всю Жизненную Силу из Мужика… Так что наверное правильно мы сюда пришли. Хоть и скорее всего и невинную Сестру Евы сейчас "поджаривать" будут. Но всё-таки, но всё-таки… Может хоть этот запах их немного "притормозит", одуматься заставит…
Раздраженная долгим ожиданием толпа восторженно заулюлюкала, встречая въезжающую на площадь процессию.
–Ёкарный бабай!!! Сука-блядь!!! – вытянувшийся на цыпочки бывший гвардеец святого престола, судорожно сжал побелевшими кулаками рукоятки висящих на поясе меча и кинжала, – ахренеть!!! Да как – так то?! Почему они меня не предупредили?! Получит Гришка от меня пиздюлей, по любому получит! Это ж надо было мне так вляпаться… Так! Франциск! Мы отсюда уходим! Прямо сейчас! И покидаем этот город не заходя в гостиницу. Вещи слуги соберут и привезут домой сами, а мы купим коней… Так… Дай Бог память… Ага! Там! И в путь-доро…
Содрогнувшись от пронзившего всё его естество звука голоса исходящего из уст, пристально рассматривающего запаниковавшего собрата, будущего Основателя Могущественного Ордена:
–Нет, Роман, мы останемся, останемся и будем здесь пока всё не закончится!
Заюлив как голодный пёс:
–Пожалуйста, Франциск! Ради всего святого, не надо! Прошу тебя! Ты даже представить себе не можешь, что сейчас будет!!! – Роман попытавшись потащить за собой схватив за рукав хрупкого, изнеженного роскошью мальчика, испуганно отпрянул от знакомо-грозного взгляда и заскулив как огретый тяжёлым батогом кобель, обхватив руками голову шлёпнулся задницей прямо на грязные камни.
Франциск Ассизский, подрагивающий от происходящей с ним Перемены, покрасневший от жара действующего в нём Святого Духа, снисходительно-царственным взглядом посмотрев на затылок скулящего как нашкодивший щенок собрата и обведя внимательным взглядом шарахнувшуюся от него толпу, посмотрел на приблизившуюся к месту казни группу людей. Окружающие стоящих внутри периметра четырёх монахов, в коричневых бесформенно больших балахонах, алебардщики, с тоской и ужасом поглядывали то на стоящую между монахами скованную серебряными цепями старуху, то на притихшую, охваченную непонятным ужасом толпу, как будто ища у неё защиты. Беснующаяся, закованная не поддающимися её заклинаниям цепями, Ведьма, то начинала плакать как маленькая девочка, то изрыгала из себя неведомо-непонятные хриплые слова вся сотрясаясь от сатанинской злобы. Не обращая никакого внимания на обрушиваемые на их головы проклятия, монахи деловито привязали-примотали приговоренную к позорному столбу.
–Достопочтенные жители славного города Лиона… – скороговоркой зачитал глашатай Приговор, прерываемый время от времени дьявольским хохотом корчащейся у столба старухи.
Вспыхнувший и начавшийся было ярко разгораться огонь, вдруг зашипел и припал. Обнажившийся из-под сгоревшего платья, невероятно огромный, ослиного размера член, направленно-самостоятельно поливал горящий сухой хворост мутно-жёлтой тугой струёй. Истерично хохочущая служительница Блудного Беса скрылась за облаками вонючего пара. Переглянувшиеся между собой монахи, неспешно подойдя к повозке сняли с неё два небольших бочонка и не обращая внимания на мечущуюся в панике толпу и в ужасе пятящихся стражников, уверенно и деловито установив их спереди и сзади рычащей на них Твари, слегка постучав молотками по обручам, чтобы между расслабленными досками начала понемногу истекать чёрная густая жидкость, снова запалили костёр. Квакающая над их стараниями ведьма, проследив как все четверо мужчин, поклонившись друг другу, расходятся образуя вокруг разгорающегося костра правильный квадрат, одновременно развязывая грубые верёвки стягивающие их по поясу, яростно взвыла в предчувствии неминуемой кончины и рванулась из заскрипевших от натуги цепей. Сбросившие с себя балахоны, обнажившие узувеченные постоянными бичеваниями, покрытые шрамами спины, "спецназовцы" священной инквизиции, опустились на колени лицом к костру, покорно упёршись татуированными лбами в молитвенно стиснутые кулаки…
–НЕЕЕЕТ!!! – от испускающего последний дух визга старухи звеня рассыпались окна близстоящих домов; оставшиеся на площади, согбенные, окоченевшие от ужаса люди, зажмурив глаза, торопливо прикрыли ладонями уши.
–Вставай, Роман, всё уже, хватит прятаться, закончилось всё…, здесь по крайней мере, пока что… – прямо и твёрдо выпрямившийся мгновенно возмужавший мальчик, потрепал по плечу своего собрата, – да ладно ты, не конфузься… – с доброй улыбкой посмотрел он на смущённо-растерянного, прошедшего "огонь и воду" солдата, – прибздел малость, ну и что ж теперь? С кем не бывает?… У нас с тобой, Брат, столько ещё впереди… Похлеще и пострашнее этого… Да уж! Не тот путь выбрали они там в Ватикане, не тот способ… Не победить эту нечисть в открытом, земном противостоянии. Никогда не победить, потому что она с каждым разом становится всё хитрее и сильнее. Потому и святой престол в Риме сейчас зашатался, того и гляди рухнет! А нам с тобой, Рома, этого допустить нельзя! Никак нельзя! Что значит мы двое, мало что можем изменить? Ну, это ещё как сказать! А если не мы – то кто?! А Спаситель на Крест не один ли? Вот так-то…
Ватикан. Инквизиция. "Аутодафе-Фиаско.]
––
Умолкнувший Иоанн растерянным взглядом обвёл уставившиеся на него изумлённо-испуганные лица:
–Ну, ну, возлюбленные, не пугайтесь так, не скоро это ещё произойдёт…, очень не скоро. Много поколений сменится прежде чем… Но тем не менее, тем не менее. О другой части пророчества вам расскажет Андрей, брат нашего Симона по плоти, так как он более чем
