Владимир Скворцов - Русь многоликая

   Кроме того, перед уходом дядька рассказал, как будет распределяться добыча, но только после того, как все доберутся до места. И с этим все были согласны, так что на следующий день мы расстались, ладья пошла своим путём, мы своим.

Глава 4

   Мы успели добраться до поселения буквально накануне ледостава. По реке уже шла шуга, когда ладья причалила к берегу напротив ворот. Первой к нам навстречу рванулась Невея, но заметив, что в ладье всего шестеро и нет ни Колота, ни Мала, буквально замерла. Пришлось мне самому бежать к ней навстречу, трясти, приводить в сознание и кричать:

   - Живы они, живы, да услышь ты меня и не вздумай умирать. Живы и Колот, и Мал. Они должны скоро прибыть, по земле идут, стадо гонят. Негорад, дай воды, в чувство надо привести.

   И только когда плеснули холодной речной водой ей на голову, Невея стала что-то понимать. До неё дошло, что мы прошли другой дорогой, а остальные будут немного позже. Слава богам, что хоть не померла от расстройства.

   А потом был пир, устроенный людьми по поводу нашего возвращения, долгие и подробные рассказы обо всём произошедшем в пути и о победе над кочевниками. Особенно всех заинтересовала добыча и сообщение о желании Колота основать новое поселение. Но я не стал особо рассказывать про планы, пусть сам старшой об этом говорит. А вот слухи о хорошей добыче быстро разошлись по окрестностям и вызвали неподдельный интерес.

   Боги, о боги, слава вам, распоряжающимся нашей жизнью, примите от меня приношение и будьте милостивы. Всем вы владеете, всё вы можете, всесильны и всемогущи, внемлите молитвам одинокой женщины, просящей лишь вашей защиты, не для себя, а для своего мужчины и детей.

   Род всемогущий, всё создано тобой, в тебе источник всех сил и могущества, славлю тебя и припадаю к тебе, яви самую малость своей доброты к твоим чадам. Ты создал этот мир, ты населил его тварями и людьми, ты дал каждому человеку свою половину, чтобы вместе они составили единую силу и славили твоё могущество. Так не дай пропасть голосу преданных чад твоих, Невеи и Колота, сохрани жизнь мужа моего в горячей сечи и в трудах праведных, облегчи его путь и доведи до моего порога.

   Лада, матушка, слава и тебе за твою любовь, моё преклонение перед тобой не знает границ, ты создаёшь лад во всём мире, в небесах безмерных и глубинах непостижимых, везде твоя сила поддерживает в мире чистоту и порядок. Так не дай пропасть, поддержи, доведи мужа моего до дома, не дай умереть моей любви, не дай умереть любви моих детей, да пусть пребудет с тобой сила и преклонение всего живого на земле!

   Солнышко красное, Даждьбоже всесильный! Твои лучи дают свет всему миру, твоя сила заставляет жизнь пробиваться через любые преграды, даже самое маленькое зёрнышко под твоими лучами может преодолеть любой твёрдый камень, ты показываешь путь и позволяешь путнику идти от края мира до края. Так не оставь моего мужчину, дай ему сил преодолеть дорогу, по которой его ведёт долг и любовь к людям. Не оставь его без поддержки!

   Матушка Жива, богиня жизни и Света Родового! Ты наполняешь мощью лучи солнышка красного, порывы ветра могучего, бег воды прозрачной. Ты везде, в любой малости, живущей на земле, есть твоя частица, ты есть и светлым днём, и тёмной ночью, в лютый мороз и знойный полдень. Ты всё видишь и всё знаешь, так не оставь умирать мою любовь, дай силу моему мужчине одолеть его дорогу, и мы вместе будем и дальше славить тебя.

   Казалось бы, ещё не отзвучали слова этой молитвы, как их подхватил лёгкий ветерок, намереваясь донести до слуха богов, а тела измученной длительным ожиданием женщины, распростёршейся у подножия идолов, равнодушно взирающих на неё, коснулся луч солнца, пробившийся сквозь тучи, и словно погладил по голове и обогрел надеждой застывшую в ледяном ожидании душу.

   Нельзя сказать, что перегон нашей добычи из приволжских степей в сурские леса стал чем-то выдающимся, но потрудиться нам пришлось немало. Отправились мы в дорогу вшестером. Дядька Колот, я, лучники Громол и Зван, а также те двое пешцев, Кисек и Везнич, участвовавшие в налёте на кочевье. Конечно, передвигались мы на лошадях, но очень медленно, берегли животных, тем более, им надо было ещё и кормиться.

   Дядька всё время опасался нападения, так что мне приходилось постоянно осматривать дорогу по ходу впереди, а также с боков и сзади. Но хоть и медленно, до поселения Ставра мы добрались вполне спокойно. Уже стало достаточно холодно, порой в воздухе начинали кружиться белые мухи, и земля промёрзла. Трава ещё была, так что скотина пропитание себе находила, а сейчас для нас это стало главной заботой.

   По сути дела, мы сами превратились в кочевников, но все понимали, для чего это делалось. Нам нужно было показать всем результат нашей затеи. Ведь для многих, как говорил дядька, месть сама по себе остаётся просто желанием, причём не всегда осознаваемым. Были конечно такие как мы, воплощением мести для которых служили трупы врагов, но далеко не все воспринимали её в таком вот виде.

   А вот табун лошадей и стадо овец вызывали совсем другие чувства, причём в первую очередь среди старейшин. Конечно, были и среди них желающие уничтожить кочевников, хотя никто при этом и не думал отказываться от такой добычи, считая её непременным условием мести. Нам о таких рассуждениях много дядька рассказывал при ночёвках в пути. Он ведь не только учил нас владеть оружием, эти уроки, кстати, продолжались всё время в дороге, но и рассказывал о том, чего можно ждать от разных людей.

   Как он говорил, поведение людей во многом определяет жадность. Именно она отправляет кочевников в набеги, заставляет людей воевать между собой, и поэтому её всегда надо иметь в виду, определяя свои действия. И как оказалось в дальнейшем, он был прав. Конечно, все порадовались нашей победе и свершившейся мести, но не меньшую радость вызвали и животные, которые могли достаться как жителям поселений за предоставленные корма для скотины, так и участникам похода как часть военной добычи.

   И это тоже понятно, как говорил дядька - мёртвое мёртвым, живое живым. В поселении Ставра нам пришлось задержаться, ожидая, пока окончательно встанут реки, и по ним можно будет двигаться дальше. Как оказалось, две реки, одна впадающая в Свиягу возле поселения Ставра, - Урюм, а другая, впадающая в Суру возле Алатыря, в своих верховьях подходили близко друг к другу. Так что по ним, когда они замёрзнут, можно было спокойно гнать скотину, порой даже находя пастбища с сохранившейся травой на их берегах.

   Почти половину своей добычи нам пришлось отдать за сани и запасы корма в дорогу. Поселян тоже можно понять, лошади позволяли им увеличить пашню и получить дополнительный урожай, тем более, здесь места ровные и земля хорошая. Но дядька предупредил Ставра и всех жителей, чтобы готовились к нападению кочевников, очень уж они стали беззаботными.

   Конечно, случалось такое и раньше, но в последнее время местные жители стали уделять слишком мало внимания своей безопасности, мы подошли почти до самых домов и только тогда нас заметили. Обычно когда люди начинают так себя вести, чужаки и приходят.

   До тех пор, пока на реках не образовался прочный лёд, мы прожили у Ставра, а потом со своим значительно уменьшившимся стадом тронулись в путь. Вот эта дорога была гораздо трудней, но тем не менее, мы прошли и её. Хорошо, что у нас оказался достаточный запас кормов, порой приходилось, выбрав подходящее место, пережидать метель и пургу. Но как бы то ни было, мы добрались до своего поселения, уже пошли знакомые леса, в которых приходилось охотиться, и впереди нас ожидал тёплый дом.

   Слава богам, мы успели сделать всё запланированное на эту зиму. Вон уже ледоход пошёл по Суре, теперь пора готовится к новому походу. Честно говоря, у меня даже порой появлялись сомнения, что удастся справиться со всем намеченным, но вспоминать о сделанном придётся по порядку.

   Стадо мы всё-таки до места довели, не знаю, решился бы я на это, зная о предстоящих испытаниях. И дело даже не в тяжести пути, непогоде и трудностях, вызванных ими. Дорога занимает много времени и требует соответствующего отношения и подхода, то есть надо самому стать кочевником, думать, действовать и вести себя как настоящий степняк. Так что если в следующий раз придётся заняться чем-то похожим, надо заранее искать тех, кто будет гнать скотину.

   Первое, что я увидел, приближаясь к поселению, была бежавшая навстречу Невея. Как она узнала, как почувствовала, что я рядом - сказать не могу. Но разделяющее нас расстояние пролетела со скоростью атакующего сокола, повисла на шее и замерла, словно сбитая в полёте птица. И только громко, просто оглушительно стучащее сердце говорило, что она жива. Да и моё билось не менее громко.