90-е: Шоу должно продолжаться 6 - Саша Фишер
— А давайте послушаем! — жизнерадостно предложила Кристина, когда молчание как-то затянулось. — Вон там же магнитофон, да?
Она быстрыми шагами пересекла наш офис и взяла за ручку хрен знает как сюда попавший потертый магнитофон «Весна». На чем-то похожем Иван Васильевич Высоцкого слушал в культовом фильме.
— Да, точно! — выдохнул Бельфегор. — Надо же послушать, что получилось…
— Я в лоб тебе сейчас дам! — грозно нахмурилась Кристина, что на ее кукольном личике смотрелось скорее забавно, чем угрожающе. — Ты все еще не веришь, что мой друг сделал хорошую запись?
— Да нет же! — замахал руками Бельфегор. — Просто… Ну… Я же записи сводил. И все время как-то кусочками и отрывками, получается, все слушал. А когда включил кассету целиком… В общем, я уже тогда падал от усталости. А хочется же на свежую голову. Ну… Чтобы убедиться, что все нормально звучит.
— Да ладно, забей! — засмеялась Кристина. — Я шучу!
Она безжалостно разорвала одну из упаковок, и кассеты тут же рассыпались с характерным таким звуком. Нечто среднее между треском, звоном и щелканьем.
— Где у вас тут розетка? — выхватив одну из кассет, сказала Кристина. — А, вот она, точно!
Девушка решительно направилась к подоконнику, воткнула вилку в розетку, нажала на кнопку. Старенький советский магнитофон послушно распахнул свой «рот».
— Блин, тут еще упаковка… — пробормотала Кристина, пытаясь пальцами нащупать «хвостик» прозрачной пленки, чтобы сорвать ее с кассеты.
— Стой, подожди! — я рванулся к ней и выхватил кассету из ее рук.
— Что? — изящные брови Кристины сошлись на переносице. — Ты не хочешь слушать что ли?
— Давайте не здесь, — подмигнул я. — Пойдемте в зрительный зал. Торжественный момент все-таки.
— А нам можно? — с сомнением спросил Астарот.
— А почему нет? — я пожал плечами. — Все равно там кино уже несколько лет не показывают. Погнали! Должны же мы этот праздник хоть как-то прочувствовать!
В пустом зрительном зале пахло пылью и чем-то горьковатым. Как в костюмерной театра.
— А я в детстве всегда любил приходить на мультики первым, — почему-то шепотом проговорил Бельфегор. — Садился в первом ряду и… И сидел. Почему-то таким важным себя чувствовал.
— Иди включай музыку, — я толкнул рыжего клавишника в плечо и сунул ему в руки кассету.
— Идите садитесь в первый ряд! — тоном королевы сказала Кристина. — Я включу. А вы сидите и наслаждайтесь!
— Но ты же не знаешь, куда там надо нажимать… — запротестовал Бельфегор.
— Разберусь как-нибудь, не маленькая, — каблуки Кристины прогрохотали в сторону сцены.
Глава 26
— Ну когда уже? — нетерпеливо заерзал в своем кресле Бельфегор.
— Да погоди… Тут фигня какая-то… — раздался голос Кристины.
— Давай я покажу, что надо делать! — Бельфегор вскочил.
— Сиди! — белокурая голова высунулась из-за кулис. — Ага, очканули? Сейчас все нормально будет…
Кристина снова скрылась. И тут колонки ожили. Это был, конечно, не «звук вокруг» с ощущением полного погружения. Но и «ангелочки», прямо скажем, не «Металлика» какая-нибудь. Хотя что это я? Ну да, они, конечно, не «Металлика», но…
В гудящую тишину вплелся нежный надин голос, соло выводящий немецкую песенку. Вот даже не ожидал, что это все будет так… нервно? Волнительно? Черт его знает! Но сердце бешено заколотилось, и даже вроде бы слезы к глазам подкатили.
Я слушал, как рычит и стонет под пальцами Бельфегора его обожаемый поливокс. Как Кирюха перебирает и терзает гитарные струны. Как уверенно отбивает ритм Бегемот. Как низкие струны басухи Макса делают звучание глубже. Таким, что отзывается где-то за грудиной и в животе. И как подрагивает в самых высоких местах сильный и уверенный голос Астарота…
— Две осины у ручья,
Две березы и костер.
Эта магия твоя
Мне пошла наперекор.
Ты одна
Ты умна
Ты свободна для полета
Ночь темна
И нескучна,
Ведь я вышел на охоту…
Эту песню я даже не слышал. Девятая в альбоме. Жестковата по звучанию, похожа скорее на те, старые песни, про ад и сатану, которые Астарот писал. Я покосился на нашего фронтмена. Он сидел, подавшись вперед, пальцы его так вцепились в подлокотники, что казались птичьими лапами. Лицо напряженное, губу закусил.
Я глянул на Бельфегора. С ним все было наоборот — он блаженно откинулся на спинку, на лице — счастливая лыба, глаза закрыл, головой покачивает в такт музыке.
— Оу, это так мииииленько! — сказала Кристина, как только музыка смолкла. — Видели бы вы свои лица сейчас!
— Это же «Ангелы» сейчас пели? — раздался от входной двери голос Жана. В отличие от нашей вечериночной компашки, его редакция переехала в «Буревестник» в полном составе. И они все как раз сейчас в дверях и толпились.
— Ага, — сказал я. — Записали альбом.
— Круто, этой песни не слышал раньше, — сказал Жан.
— Астарот, это же твоя, да? — тихо спросил я.
— Да, — коротко кивнул он. Лицо такое серьезное, сосредоточенное. И напряженное, будто ждет критики или чего-то подобного. — Мы прямо там, у Макса в студии ее доделывали.
— Отлично! — я хлопнул Астарота по плечу. — Очень драйвовый альбом. И песня отличная, всегда такие любил. Чтобы целая история. А еще ты офигенно вырос как вокалист, вот что. Когда каждый день на репетиции слышишь, это одно, а вот так…
— Это все студийная запись
