Американец. Капитаны судьбы - Игорь Леонидович Гринчевский
— Тогда почему в Соединённых Штатах доллар уже несколько раз переоценивался к золоту? И дополз до ста двадцати пяти долларов за тройскую унцию? Если, как вы говорите, человечество готово было ждать?
— У меня два ответа, выбирайте сами. Первый — у них развитая демократия. Тот президент и та партия, которые предложат большие расходы на социальные нужды, и выиграют на выборах. А победа на выборах там определяет, кто из глобальных корпораций получит больше преференций.
— А второй ответ?
— В Соединённых Штатах традиционно сильны не только популисты, но и финансисты с банкирами. А увеличение эмиссии — это рост их влияния и доходов. Боюсь даже представить, что они сотворили бы со своей валютой, если бы не были ограничены сначала Ялтинской системой, а потом и Окинавской.
— Вот видите. Ваша система оказалась не идеальной!
— Разумеется! Ни одна система не идеальна и не вечна. В середине восьмидесятых объём драгметаллов из Космоса превысил по объёму добычу на Земле. Чуть позже открыли и месторождения на Титане. Надо было ужесточать требования по запасам драгметаллов. Вот и сменили систему.
— Но и её со временем придётся менять?
— И вы снова правы, дядя Лёва! Её уже наши дети вынуждены будут поменять. Себестоимость золота будет снижаться и дальше, так что лет через двадцать-двадцать пять, не позднее, обязательно надо будет придумывать что-то новое. Но наш любезный хозяин может не беспокоиться! Думаю, что традиция печатания монет из золота и серебра не отомрёт и тогда! Просто они станут стоить меньше номинала. И их станут защищать от подделок так же, как сегодня мы защищаем бумажные!
* * *Примечания и сноски к главе 20:
[6] Действительно, особенность таких реакторов — они могут работать на природном уране, обеднённом уране или МОХ-топливе, т.е. смеси урана и реакторного плутония. Чем богаче топливо делящимися изотопами, тем компактнее может быть реактор. Но тяжёлая вода стоит очень дорого, так что позволить себе такие реакторы могут только страны с дешёвой электроэнергией. В реальности романа Воронцов получает много тяжёлой воды на карельских и Кольских ГЭС, потому он — может. В нашей реальности такие реакторы себе позволили Канада и, с недавних пор, Индия.
[7] В реальной истории он сам пришёл к проекту извлечения золота из морской воды, но Воронцов его переубедит, что ил успешнее. Такие проекты есть и сейчас. Золота там в некоторых местах по 5 граммов на тонну. А это — вполне может быть окупаемо.
[8] Кейнс реально предлагал её в 1944-м, но она не прошла.
Глава 21
Часть 6
«Они воюют промеж собой!»
Санкт-Петербург, 1 мая (14 мая) 1904 года, суббота
— И как прикажете это понимать, милостивый государь? Это саботаж? Или диверсия? — тон Великого князя Александра Михайловича был не просто холоден как лёд. Он был откровенно враждебен. Да уж, давненько мы с такой тональности не общались, я и забывать начал.
Но понять его было вполне можно. Честно говоря, его было трудно не понять! Мы так готовились к этой войне, средств Холдинга вложили столько, что и говорить страшно! Повезло, что удалось на треть миллиарда рублей «привилегии» продать, иначе не хватило бы. И что же? Да полный облом почти по всем фронтам!
Даже странно, ведь до войны получалось всё, что мы наметили, и даже больше. Даже с калютроном дело двигалось, пусть и постепенно. Именно постепенность и помогла. Перед Рождеством сумели собрать бетатрон[1] и отладить на нем принципы магнитной фокусировки и ускорения. А в начале апреля запустили простенький циклотрон, на сто двадцать килоэлектронвольт. Насколько я помнил, первый циклотрон имел энергию даже несколько поменьше. По сравнению с привычными мне мегаэлектронвольтами это казалось немного, но ионы лития, к примеру, он разгонял до двух тысяч километров в секунду. Вот только я пока не знал, хватит ли этого для разделения изотопов. А потом…
Для начала, мы ошиблись в расчётах сроков войны. Александр Михайлович немного изменил свои прогнозы и считал, что война начнётся не раньше лета этого года. И аргументировал это тем, что крейсера, заказанные у Италии, не придут раньше весны 1904 года. А ведь ещё надо снабдить их командой и «обкатать». Так что оптимистичные сроки у него были — на весну 1905 года.
Впрочем, я был уверен, что нападут раньше весны 1905, но не раньше второй половины ноября этого года. Почему?
Во-первых, потому что эксперты говорили мне, что Япония не сможет воевать раньше 1905 года, так как «финансово не готова». А во-вторых, я точно помнил про революцию 1905 года, что она была, в том числе, и как результат на не очень удачное течение этой войны. И началась с Кровавого воскресенья. То ли 9 января, то ли 10 января. Причём я не помнил, по старому стилю это или по-новому. Ну, подзабыл я историю, что поделать? Но взгляд на календарь позволил определиться. Из четырёх возможных дат только 9 января по старому стилю (привык я к нему) было воскресеньем. Получалось, что нападут они раньше, ещё в 1904-м. С другой стороны из прочтённого у Пикуля я помнил, что первое нападение было зимой. То есть не раньше декабря. Или по ставшему мне уже привычным текущему календарю — не раньше второй половины ноября.
И вот вам первый сюрприз! Японцы напали существенно раньше! По теперешнему календарю — вообще в январе. Да мы ещё даже дорогу до Даньдуна не дотянули! Отношения с японцами были напряжёнными, поэтому, согласно нынешней тактике, броненосцы и крейсера порт-артурской эскадры стояли на внешнем рейде. Там их без объявления войны и атаковали! В ночь с 26 на 27 января их эсминцы провели торпедную атаку кораблей, стоявших на внешнем рейде Порт-Артура. Повредили броненосный крейсер «Паллада» и броненосцы «Цесаревич» и «Ретвизан». «Ретвизану» пришлось даже выброситься на мель, чтобы не затонуть. Впрочем, недаром
