Вперед в прошлое 5 - Денис Ратманов
Стремно, конечно, ведь я нынешний никогда таких переговоров не вел. Подумать только: с бандитами договариваться собрался! Память взрослого услужливо подбрасывала алгоритм действий и нужные фразы, я медленно ехал к месту, где работает валютчик, обливаясь холодным потом.
Я собираюсь вести переговоры с бандитами! Одно осознание этого сковывало и прибивало к месту. Потому что нечего трепаться! Возомнил себя всемогущим? Разруливай.
Валютчик был на своем обычном месте. Пока он разговаривал с двумя женщинами, его помощник отсчитывал деньги татуированному качку. Потом качка сменили женщины, а к валютчику подошла толстуха. Он занят, а у меня времени в обрез. В пять нужно быть у платана, принимать товар. Значит, разговор откладывается до завтра, когда буду продавать ему кофе. Интересно, кому он его сбывает? Тем самым югославам или братве?
Развернувшись, я покатил к бабе Марфе, у которой жили сироты, и через пять минут был на месте.
Когда открыл калитку и вошел во двор, меня встретил аромат жарящейся рыбы, от которого заурчал живот, напоминая, что я забыл пообедать. Дед Иван сидел в кресле на веранде, закрывшись газетой.
— Добрый день! — поздоровался с ним я.
Он опустил газету, разинул беззубый рот и прищурился, силясь меня вспомнить.
— Алеша? — прошамкал он. — Ты надолго?
В прошлый раз он меня узнал, теперь же будто впервые видел. Не дай бог дожить до деменции! Это едва ли не страшнее, чем оказаться парализованным.
— Есть кто дома? — крикнул я в открытое окно.
Дверь распахнулась, обдав меня рыбьим духом, и на мне повисла Светка, получила жвачку и ускакала с криком:
— Павлик приехал! Ура! Теть Лида, Павлик приехал! Смотрите, какая наклейка!
Тетя Лида? Она здесь?
Мне навстречу приковыляла, держась за стену, бабушка Марфа и прошептала:
— Павлик, проходи. Ты прости, нездоровится мне. — Она потерла грудь. — Ежели б не Лидочка, не знаю, чего делали бы. Прилягу я.
Она пошатнулась, я подхватил ее и провел в спальню, где пахло плесенью и стариками, помог прилечь. Прибежала Светка и за руку утащила меня на кухню, где Лидия нарезала зелень, а в сковородке скворчала рыба.
— Здравствуй! — улыбнулась она. — Я пеленгаса жарю, а еще есть суп с курицей. Будешь?
— Не откажусь, — ответил я, выставляя на стол купленное. — Что с бабушкой?
— Стенокардия. Врач приходил, таблетки выписал. Сказал — возраст, ничего не поделать. Я помогаю, вот.
Одинокая женщина светилась от счастья, чувствуя себя нужной. Света вертелась вокруг нее, хвасталась:
— Я помогала! Картошку чистила! И пельмени лепила. Сама! И вареники с творогом!
— Ты — молодец, хозяюшка. А Ванька где?
— Бузе помогает, воду носит, — ответила Лидия, переворачивая куски рыбы в сковородке. — О, почти готово. Пять минут — и можно есть.
Я глянул на часы: здесь мне можно пробыть не более пятнадцати минут. Накатило волнение. А вдруг Каналья не приедет к платану? А вдруг никто не придет сбывать фундук? А вдруг…
— Спасибо вам огромное за помощь, тетя Лида, — сказал я.
— Это тебе спасибо! — поблагодарила она. — Святое дело делаешь.
Определив продукты в холодильник, она положила мне в тарелку кусок пеленгаса, на который я сразу же налетел.
— У меня дела, я ненадолго… — проговорил я, прожевав.
— Пашка! — Светка так крепко меня обняла, что дыхание сбилось. — Покатай на мопеде!
Освобождаясь из тисков ее рук, я ответил:
— Надо деньги зарабатывать, в другой раз.
Распрощавшись с ними, я поехал в свое село, думая о том, как все хорошо сложилось: Лидии нужна семья и кров, детям — заботливый опекун и крыша над головой, старикам, у которых есть большой дом — помощь и внимание. Отличный получился симбиоз! Без Лидии старики бы не справились с детьми, а так все присмотрены.
Домой я попал без двадцати пять, навстречу выбежал возбужденный Борис, показал картонку с надписью «Принимаем орехи» и воскликнул:
— Ну ты че, готов?
— Всегда готов! — отозвался я, вытащил из ящика десять тысяч, подумал немного и взял еще столько же — ну а вдруг как попрет народ?
Еще бы самому верить в то, что сказал. Как каждый раз на пороге нового, было стремно.
Из кухни выглянула взволнованная мама, вытирающая тарелку полотенцем.
— Опять ты авантюру затеял! А вдруг тебя ограбят? Может, пойти с тобой и подстраховать?
— Там будет дядя Леша, бабушкин сосед, он огромный и грозный.
— Осторожнее там. Я за тебя волнуюсь!
— Можно с тобой? — спросил Борис.
— Ну что за вопрос! Конечно.
— Наши тоже хотят, и они придут — посмотреть и поддержать, — сказал брат, и вообще стремно стало.
Вдруг никто не придет сдавать орехи, и мы с Канальей простоим до темноты, как идиоты? Вдруг фундука нанесут столько, что денег не хватит расплатиться? Опять долбанное «вдруг»! Пятнадцать минут, и все будет ясно.
Я взял несколько мешков из мешковины, скрутил и сунул в рюкзак, туда же отправились похожие на термометр весы с крючком. Уселся на мопед, посадив Бориса на багажник, и неторопливо поехал к платану, чтобы на месте быть немного раньше.
Прифрантованный Каналья уже ходил туда-сюда, он так привык к протезу, что почти не хромал. Повернулся на звук мотора. Спешившись, мы пожали друг другу руки, Борис установил картонку, что-то бормоча себе под нос.
— Что-то нет ажиотажа, — оглядевшись, сказал Каналья. — Сколько времени?
Мне подумалось, что бывший алкаш умер,
