Александр Конторович - Черный бушлат

– Море не высохнет. А у меня тут еще пара вопросов есть, которые выяснить надо. Один из них как раз по твоему ведомству.

– Что, про родителя шкета выяснить что-нибудь хочешь? Жадным оказался?

Я не удивился этому вопросу. Еще когда я лежал в госпитале, Дима был первым, кто поздравил меня со вновь приобретенной машиной. Я и сам еще этого не знал, а его компьютеры уже засекли этот факт.

– Нет, родитель его мне ни к чему. Это скорее вопрос прошлого. Мне человека одного найти надо.

– Ну, валяй. Он пододвинул к себе клавиатуру и развернул монитор.

– Барсова Марина Викторовна. Точную дату рождения я не знаю, но в 1941 году ей было 18 лет.

– Однако, у тебя и интересы! Сейчас посмотрим.

Компьютер звякнул. Дима удивленно поднял бровь и что-то набрал на клавиатуре. Компьютер снова издал какой-то звук. Дима еще раз что-то набрал.

– Однако же! – сказал он. – Человек-то из нашего ведомства. Непростой человек. Какие это у тебя к ней вопросы могут быть? Вы ж не пересекались никогда?

– Есть такой человек вообще или нет?

– Если я говорю, что есть, – значит, есть. Барсова Марина Викторовна, 1923 года рожде-ния, уроженка Питера. Подполковник в отставке. Между прочим, ветеран органов госбезопасности. Знак 'Почетный чекист'. Это тебе о чем-нибудь говорит?

– Более чем. Она жива?

– Да, живет в Питере.

– А поподробнее о ней самой можно?

– О работе? Или о ней самой?

– Ну, про работу ты мне все равно ничего не скажешь. Меня она сама интересует.

– Ну, поехали. Старший сын, зовут Александром, – тоже наш сотрудник. До полковника уже дорос. Младший, Виктор, пошел по дипломатической линии. Сейчас на загранработе.

– Сыновья мне без надобности. Сама она, где живет? Адрес дашь?

– Не вопрос. В Питере и живет, внуков нянчит. Адрес я тебе напечатаю, телефон тоже. Принтер, стоявший в углу, выплюнул лист бумаги.

– Еще что?

– А с чего ты решил, что у меня еще что-то есть?

– Ну, я ж тебя не первый год знаю. Так что давай – колись.

– Интересует меня один немец. Генрих Ланге. В 1941 году он был полковником военной разведки немцев. Был ли такой и жив ли сейчас? На этот раз компьютер работал дольше.

– Да, такой был. Умер в 1968 году в звании генерал-лейтенанта. А нафиг он тебе нужен? Только не говори, что из праздного интереса.

– А почему такого не может быть?

– Если бы ты про одного из них спросил, то я бы еще поверил. А два эти имени в связке – это уже не просто так.

– Да вот, книгу хочу написать.

– Ну, если только с грифом 'перед прочтением сжечь'.

– Ты серьезно?

– Я очень на шутника похож? С некоторых вещей гриф секретности до сих пор еще не снят. И снят уже не будет. Так что мой тебе совет: завязывай со своей писательской деятельностью. Лучше другим делом займись, чем-то более тебе знакомым.

– Ладно, учту. Пожалуй, с книгами лучше повременить. Но все равно спасибо. Помог ты мне. Время будет – расскажу поподробнее. Попрощавшись, я вышел на улицу, унося с собой адрес Барсовой.

Усевшись в джип, я положил перед собой листок с адресом. Что делать? Ехать в Питер? К утру доберусь – и что? Готов я к этой встрече? Что делать будем? Нет. Ехать пока нельзя. Что там Димка про море говорил? Я вытащил мобильник и набрал номер. Трубку подняли после пятого звонка.

– Да?

– Как спалось, Кир?

– Сергеич?! – трубка аж дернулась в руке. У говорившего был и так весьма неслабый голос, а тут еще и эмоций добавилось. Был он заместителем командира одной из частей спецназа в Абхазии. Однажды, после совместного празднования Нового года, встретив его в коридоре, я и задал ему этот вопрос. С тех пор он и стал у нас чем-то вроде визитной карточки или приветствия.

– Да, Кир, это я. Живой пока, как видишь.

– Не вижу пока! Только слышу!

– Можешь и увидеть. Как там у вас – не помешаю?

– Когда ты нам мешал? Как скоро будешь?

– Завтра же выезжаю. Пара дней и буду у вас. Что хорошего привезти?

– Себя привези – уже будет хорошо.

– Договорились! Жди!

Сборы не заняли много времени, и уже утром джип вырулил на трассу. Несмотря на непрерывные работы по улучшению качества дороги, ехать по ней все еще было возможно. Местами даже и с приличной скоростью. Поэтому, к исходу вторых суток, я уже пересекал границу. Еще три часа и я остановился перед воротами. Выскочив из машины, я с наслаждением потянулся и подошел к калитке.

– Вам кого? – выглянул в окошко часовой.

– Кира найди. Скажи – Сергеич приехал.

– Здесь обождите, – и часовой захлопнул задвижку.

Минут через пять ворота распахнулись и часовой жестом предложил заезжать внутрь.

Проехав вдоль здания, я остановил машину на привычном месте и выбрался наружу. От дверей уже быстрой походкой шел Кир.

– Ну, ты метеор! Я думал, еще день-другой…

– А чего кота за хвост тянуть? Сказал – еду, вот я и тут. Ребята все где?

– Как обычно. Кто наверху, в горах, кто дома. А кто и тут сидит. Так что – готовься, я сейчас за вином кого-нибудь налажу, посидим, как полагается.

– О чем разговор? Заодно и машину мою обмоем новую.

– Когда купил?

– Не покупал. Подарок это, если можно так сказать.

– Подарок – это хорошо! Заодно и расскажешь как жил, кого видел. Сколько ты уж у нас не был?

– Да уж месяцев восемь, пожалуй что будет.

– Как бы и не больше. Ладно, в дом пойдем, с ребятами поздороваешься.

Однако же в дом идти не пришлось, народ повыскакивал на улицу и все завертелось. Потом приехала машина, привезли вина… В общем в комнате я оказался только к вечеру. Благо, что погода была отличная и уходить в дом не хотелось. Все там было, как всегда. Койка в углу, напротив окна, тумбочка с вещами. Даже автомат стоял на знакомом месте. Вроде бы как и не уезжал никуда. Поставив сумку на пол, я сел на кровать. Попытался собраться с мыслями. Пока я ехал, отдыхал, в голове постоянно прокручивались воспоминания. Словно бы проявлялся фотоснимок. Теперь я совершенно явственно представлял себе многое из происходившего со мной. Со мной? Так ли? Был ли это я? Наколок на мне не было, но я ведь помнил их в деталях! Шрам на левом боку – от пули? Я помнил перекошенное страхом лицо часового, зигзагообразный шрам на его левой щеке, трясущиеся руки. Что все это было? Оружейный тайник в гараже – реальность. Барсова и Ланге – тоже. Что же произошло? Стукнула дверь и вошел Кир.

– Ты чего такой смурной? Стряслось чего?

– И сам не пойму. Мысли всякие одолевают.

– Так отдохни. Небось, после госпиталя так нормально и не отдохнул. Что там у вас, в Москве, все бегом, да бегом. Ни поговорить, ни даже поспать толком. Давай, спи, я утром зайду.

Прошло еще несколько дней. Мысли мои устаканились и новых воспоминаний больше уже не проявлялось. Кир был прав, в здешних условиях и думалось и отдыхалось вполне нормально. Во всяком случае в форму я пришел полностью. Собравшись с духом, я рассказал Киру о своих воспоминаниях. Против моего ожидания, он серьезно отнесся к моему рассказу. Серьезнее, чем я ожидал.

– Слышал я о таких вещах. Сам таких людей не встречал, но рассказы слышал.

– Здесь?

– А где ж еще? Я, как ты знаешь, отсюда почти ни ногой, некогда.

– И что же в этих рассказах было?

– Такого, как ты говоришь – не было. Другое было. У всех по-разному. И время разное было. И обстоятельства.

– Так почему же – именно тут? Я у себя ничего похожего не встречал никогда, даже и не слышал.

– Земля тут такая. Старая, много помнит. И люди здесь не такие, как у вас. Вот и могут с ними происходить такие вещи. У вас все больше современные, от земли оторвались давно, кругом электроника, железо, провода всякие. Они мертвые, жизни в них нет. Вот и не происходит у вас ничего.

– А почему тогда со мной произошло?

– Так ты тут не чужой. Сколько ты уже с нами рядом был? Небось и сам уже сразу не скажешь? Сколько по горам здешним исходил, на земле спал. Кровь твою эта земля помнит и тебя тоже. Вот и зацепило тебя. Значит, что-то ты сделать был т а м должен.

– А как же этот часовой? Я ж как первогодок лопухнулся! Раз сделать был должен, так не мог же я так опростоволоситься?

– Хоп! – и стоявший на тумбочке пустой стакан полетел мне в лицо.

– Ты чего? – поймав стакан, я поставил его на подоконник. – Осовел?

– А говоришь – лопухнулся! – Кир уселся на тумбочку. – Да у меня и молодой-то не всякий так сумеет! Не лопухнулся ты. Значит сделал ты все и не нужен там более был. Вот так я думаю. Нет твоей вины в этом, не парься. Хочешь – с ребятами в горы сходи, убедись. Только я думаю, все с тобой в порядке.

– Хм… Вот даже как…

– А женщину эту – повидай. Ты ей обещал, надо исполнять.

– Так лет сколько прошло? Да и вспомнит ли она?

– Если все это взаправду БЫЛО – вспомнит. А если не было – то и внимания не обратит. Зато совесть твоя чиста будет.