Андрей Максимушкин - Красный реванш
Это был шок. Представители объединенного командования не нашли ничего лучшего, чем объявить репортаж выдумкой, а фотографии подделкой. Было даже высказано предположение, что это югославский аэродром, благо, снимки были сделаны с большого расстояния и подробности на них не видны. Увы, на нескольких фотографиях обнаружился характерный силуэт штурмовика «А-10 Тандерболт». У СССР и Югославии не было машин, даже отдаленно напоминающих этот самолет.
Снижение активности авиации НАТО косвенно подтверждало, не все так гладко, как об этом официально заявляют. Общественность не торопилась радоваться очередной победе над «антинародным кровавым режимом». Фотографии обломков «Спиритов» и «Ночных всадников» не добавляли уверенности в близкой и сокрушительной победе над Югославией. Как всегда, самым точным индикатором оказалась биржа. Американские активы стремительно обесценивались, советские ценные бумаги росли в цене. После того как 19 февраля Советский Союз заявил о дальнейших планах снизить объем продажи сырой нефти, подскочила цена на нефть. Несмотря на то что доля СССР в нефтяном экспорте была меньше 5%, решающую роль сыграла неопределенность и падение курса доллара.
В Европе прокатилась волна антивоенных выступлений. Антиглобалисты устроили массовые беспорядки в Париже. В Германии неонацисты провели череду албанских погромов. Полиция проявила сдержанность, высокая криминализация лагерей беженцев не способствовала дружелюбию немцев. В США, наоборот, ругали Клинтона за то, что он проявляет нерешительность и прекратил на время активную фазу операции «Союзная сила». Американцам требовалось уничтожить, вдавить в грязь, ввергнуть в каменный век осмелившуюся на сопротивление страну.
Затишье прекратилось утром 21 февраля. И совсем не так, как этого хотели американские обыватели. В этот день над Адриатикой разыгрался шторм. Обычный зимний шторм. С самого утра рыболовецкие траулеры отстаивались в гаванях. Волнение в четыре балла не давало поднять самолеты с авианосцев «Фош» и «Инвинсибл». Также прекратились полеты с аэродромов Италии. Резкий порывистый ветер не позволял самолетам взлетать. Зато подобная погода оказалась очень хорошей для поднятого по тревоге особого батальона береговой обороны. Базировавшиеся в Черногории и до сегодняшнего дня отстаивавшиеся в укрытиях тяжелые машины форсированным маршем двигались к морю. Этот батальон считался самой секретной частью югославской армии. Сформированный в октябре прошлого года, он не фигурировал ни в одном официальном документе. Считалось, что это обычная часть ПВО, оснащенная тяжелыми комплексами «С-300». Охрану батальона и перекрытие района базирования от случайных и не очень туристов осуществлял целый армейский полк. Перемещение части происходило только ночью и только по заранее проверенным маршрутам. Все эти предосторожности дали свои плоды – противник и не подозревал о существовании в Черногории ракетного батальона береговой обороны.
Утро для полковника Игоря Корнилова началось с хорошей новости. По закрытому каналу из штаба армии пришел давно ожидаемый приказ. Если честно, полковник Корнилов ожидал этот приказ с тех самых пор, как попал в ракетные части береговой обороны. Он никогда не признавался себе в этом, но и в Югославию Корнилов поехал командовать батальоном после полка потому, что хотел хоть раз в жизни отстреляться по настоящей цели. Хоть один раз в жизни почувствовать себя грозным громовержцем, одним словом отправляющим на дно корабли. И этот день настал. Получив и расшифровав приказ, Корнилов поднял батальон по тревоге. Возбужденный, радостный полковник был готов сам тащить тяжелые машины на позицию. Офицеры и солдаты батальона быстро заразились энтузиазмом своего командира. Тем более все они видели, во что превратился Бар после налетов вражеской авиации. Желание отомстить подгоняло лучше грозных начальственных окриков.
Всего через полчаса после объявления тревоги тяжелые четырехосные тягачи, рыча дизелями, перемалывали грунт, торопясь занять огневые позиции. Два дивизиона по восемь пусковых установок и машины обеспечения. Выйдя за ворота части, они разделились на две колонны, полковник Корнилов опасался вражеской авиации и решил идти к огневым позициям разными дорогами. Надежная внутренняя связь и космические системы ориентации это позволяли.
Все шло в полном соответствии с планом. Дивизионы, выдвинувшись к побережью, разворачивались в боевое положение. Воздух был чист, наземные посты ПВО сообщали, что противник проворонил марш-бросок батарей. Только на головокружительной высоте в космосе кружились спутники разведки. Но пока они передадут данные, пока эти данные расшифруют, пока поймут, что же такое выползло на берег, время будет упущено.
Море штормило. Волны одна за другой накатывались на пляж, холодный ветер пронизывал до костей. Полковник Корнилов, не обращая внимания на ветер, стоял на высоком обрыве и смотрел на пенные гребни волн. Сегодня был его день. Часы показывали четыре минуты до расчетного времени. Полковник, тяжело вздохнув, повернулся к застывшим в сотне метров от берега пусковым установкам. Там царила обычная армейская суета. Установки уже были развернуты, люди копошились вокруг тяжелых «Ураганов», последний раз проверяя технику. Две БМП бульдозерными ножами вгрызались в каменистый грунт. Еще пара проходов, и укрытия будут готовы. Важная предосторожность на случай аварии или взрыва ракет. Еще дальше, у склона горы, разворачивался пункт связи и приема целеуказаний.
– Товарищ полковник, дивизион готов к стрельбам. – К Корнилову подбежал офицер в серой шинели с погонами майора.
– Что с целеуказанием?
– Получено от «Легенды». Координаты целей уже переданы на огневые установки.
– Хорошо, – полковник кивком отпустил командира дивизиона и быстрым шагом направился к пункту связи. Время приближалось к расчетному. Подойдя к рации, Корнилов связался со вторым дивизионом. Майор Иванченко бодро доложил, что все готово, все в норме. Значит, можно стрелять. Системы управления и наведения уже заложили в электронные мозги ракет полетное задание. Указания от спутников разведки и наведения «Легенда» были точными, координаты вражеских кораблей определялись с точностью до метра. Сейчас оба авианосца шли курсом на юго-восток со скоростью 12 узлов. Дистанция 210 километров. Эскорт из восьми кораблей. Время 8.30.
– Огонь! – Корнилов словно выстрелил этим коротким емким словом. Командиры дивизионов моментально передали команду на пусковые установки. Целых три секунды ничего не происходило, а затем с застывших обезлюдевших установок с шипением тысяч рассерженных кобр стартовали все восемь ракет одновременно. Позиция окуталась дымом. Корнилов, не отрываясь, следил за ближайшей машиной. У пускового контейнера отлетела носовая крышка, и сзади вырвался хвост огня и дыма. Из контейнера показался нос ракеты. Стартовый ускоритель буквально выбросил трехтонный «Яхонт» в воздух. Ракета на мгновенье зависла над кабиной «Урагана», раскрывая крылья, и с жизнерадостным ревом метнулась к морю. Игорь Корнилов во все глаза следил за стремительно удаляющимися ракетами, пока они не скрылись за горизонтом. Наступила тишина, ветер быстро развеял клубы дыма, и только едкий запах сгоревшего пороха и ракетного топлива еще оставался в воздухе. Полковник вдохнул его полной грудью, для него в этот момент пороховая гарь была слаще самого изысканного парфюма. Это был запах силы, запах победы, аромат всесокрушающей мощи тяжелых противокорабельных ракет.
Ракеты ушли к цели, и батареи оживали. Люди выбирались из укрытий, бежали к своим машинам. Пустая скорлупа контейнеров сбрасывалась с установок. На позиции загонялись транспортные машины с запасными ракетами, с помощью автомобильных кранов новые контейнеры ставились на пусковые установки. Затем операторы проверяли крепление контейнеров и через специальные разъемы подсоединяли аппаратуру управления. Полчаса напряженной работы, и батарея снова готова к залпу. К сожалению, во втором залпе будет участвовать только первый дивизион. Второй был оснащен ракетами «Прогресс» комплекса «Редут», он не успеет подготовиться к стрельбе. По всем нормативам перезарядка «Прогрессов» занимает более двух часов.
Стая «Яхонтов» мчалась к цели на скорости в два раза выше звуковой. Пока что ракеты шли по автопилотам, ни на метр не отклоняясь от заданной траектории. Радиолокационные головки ощупывали горизонт в поисках целей. Но пространство было пустынным. Только один раз им попался одинокий сухогруз, спешащий на север, но полетное задание не предусматривало эту цель. Ракеты прошли мимо, у них была другая задача. В двадцати километрах севернее одновременно с «Яхонтами» стартовали восемь «Прогрессов». Эти ракеты шли чуть медленнее, только в полтора раза обгоняя звук. Они и к цели должны были подойти позже. Так было запланировано заранее. «Прогресс» – это просто модернизированная челомеевская «П-35». Его легче обнаружить и перехватить, его электронные мозги легче обмануть, увести в сторону ловушками и ложными целями.
