Сергей Симонов - Цвет сверхдержавы – красный. Дилогия
В ночь на 14 сентября 1956 г. лоцманы из Англии, Франции, Голландии, Норвегии, Италии и других стран, работавшие на канале, по указанию правительств этих стран, прекратили выполнять свои обязанности. Между тем к Суэцкому каналу подходили с двух сторон все новые и новые суда. 14 сентября в Порт-Саиде и Суэце находилось уже 50 кораблей. Колониальные державы решили саботировать работу Суэцкого канала, пытаясь доказать, что Египет не может обеспечивать работу канала самостоятельно. В Лондоне и Париже надеялись, что отзыв лоцманов может надолго приостановить работу канала.
На следующий день египетские лоцманы провели через канал 13 судов. Начало англо-французской военной операции пришлось отодвинуть на более поздний срок.
Чтобы помочь Египту решить проблему с лоцманами, Хрущёв позвонил в Киев Алексею Илларионовичу Кириченко, который долгое время проработал секретарем Одесского обкома, и мог дать консультацию по морским вопросам. (Исторический факт)
Алексей Илларионович подтвердил, что можно хоть завтра отправить черноморских лоцманов в Порт-Саид и Суэц. Министр морского флота СССР тоже согласился, что по квалификации наши лоцманы не уступят англичанам и французам. Конечно, фарватер канала им незнаком, но профессионалы подобного класса всё изучат и освоятся достаточно быстро.
Египетское руководство обратилось к правительству СССР с просьбой направить лоцманов. Наше правительство быстро откликнулось на эту просьбу и 14 сентября 1956 г. для работы на Суэцком канале в качестве лоцманов выехали 15 советских капитанов дальнего плавания.
Чтобы у направляемых лоцманов был статус частных лиц, стороны договорились проделать необычный трюк. Египетское посольство дало объявление в газете «Известия» о найме новых лоцманов на Суэцкий канал. Направленные моряки могли говорить, что они устроились на эту работу по собственной инициативе. (Исторический факт)
В срочном порядке были подготовлены новые кадры лоцманов из числа египтян и опытных моряков, прибывших в Суэц из СССР, Индии, Югославии и других стран. Суда, скопившиеся у входа в Суэцкий канал и выхода из него, были проведены, и пробка ликвидирована. К концу сентября 1956 г. движение судов по каналу осуществлялось совершенно нормально
1 октября 1956 г. первых четыре советских капитана сдали лоцманские экзамены и получили право самостоятельно проводить суда. 2 октября советские лоцманы впервые самостоятельно повели суда по каналу. Всего Советский Союз направил в Египет около шестидесяти лоцманов.
Возникшие противоречия в дипломатических позициях США, Англии и Франции создавали дипломатам Советского Союза широкую свободу маневра, чем они умело воспользовались, всячески демонстрируя поддержку поискам дипломатического решения.
Помимо ситуации с каналом, Никите Сергеевичу приходилось решать и другие неотложные проблемы. Обычную текущую работу с него никто не снимал.
В начале сентября Хрущёву позвонил Королёв. Главный конструктор доложил о готовности к запуску ракеты Р–5 в варианте космического носителя – со 2й ступенью, разгонным блоком и небольшим простейшим спутником. Желание Первого секретаря сразу же начать формирование на орбите полноценной спутниковой группировки оставалось пока красивой мечтой. Мощности Р–5 для этого было недостаточно, а Р–7 пока что была ещё не готова.
Вопрос был важный, поэтому собрали заседание Президиума, на которое пригласили Королёва и Серова. (Председатель КГБ в те годы в Президиум ЦК не входил)
Королёв повторил свой доклад для членов Президиума.
– Сергей Палыч, для запуска ещё время не пришло, ждите пока, – сказал Хрущёв.
– Так чего ждать, Никита Сергеич? Не опоздать бы! Американцы ждать не будут, – Королёв настаивал, и его можно было понять.
Нелегко сдерживать на самом финише людей, полгода работавших на износ, «в едином боевом порыве». Но запуск спутника был необходим Хрущёву не сам по себе. Он был логически увязан с общим планом действий.
– Ждите, Сергей Палыч, – твёрдо повторил Хрущёв. – Иван Александрович, как дела у фон Брауна?
– Тормозят его, Никита Сергеич. – ответил Серов. – Браун технически готов запустить свой спутник, но у них там межведомственные дрязги. ВМС пытаются сделать собственный носитель, без помощи немцев, но получается у них через ж..пу. Не летает ракета. (В реальной истории американцам удалось запустить спутник только 31 января 58 года, и лишь после того, как они наступили на свою гордость и дали фон Брауну делать своё дело).
– Если мы сейчас запустим свой, они, конечно, спохватятся быстрее. Но если будем держать все в секрете, их чиновники ещё год будут сопли жевать. Мои ребята всё отслеживают и мне докладывают.
– Ну вот, не волнуйтесь, Сергей Палыч, у ответственных товарищей всё под контролем. – сказал Хрущёв. – Но вы, всё–таки, держите носитель со спутником на стартовом столе, готовый к заправке, чтобы, если что, запустить его в течение нескольких часов. А главное, нужно, чтобы спутник все видели и слышали.
– Увидят и услышат, товарищ Первый секретарь, – заверил его Королёв. – Мстислав Всеволодович передал нам информацию об американском проекте SCORE. Ну, мы немного поднапряглись... В общем, на спутнике теперь не просто радиомаячок–пикалка установлен. Мы туда ещё магнитофон добавили, и управляющую схему. Теперь можно передать на спутник любой звуковой сигнал, хоть речь, хоть музыку. Спутник её запишет, и с заданной задержкой проиграет, например, над Америкой. Можете Эйзенхауэру привет передать, через спутник, – Королёв усмехнулся.
– Вот это да! – обомлел Хрущёв. – Это что же... Мы теперь можем напрямую обратиться к американскому народу?
– Да, – подтвердил Королёв, – но недолго. Минут пять, примерно.
–Что, батареи сядут? – спросил Никита Сергеевич..
– Нет, корпус спутника солнечными батареями облицован, – ответил Королёв, – Мы, получив от товарища Серова информацию, заранее заказали разработку солнечных батарей. КПД у них, конечно, пока ещё очень маленький, и срок службы выходит пока небольшой, но специалисты работают над улучшением. Просто спутник летит быстро, а Америка все же поменьше Советского Союза. Спутник слишком быстро проскочит над американской территорией, если говорить долго, начало речи услышат в Сиэтле, а конец – во Флориде.
– А система надёжная? Не подведет? – недоверчиво спросил Хрущёв.
Он помнил, что в «той истории» подобная система при запуске «Спутника-3» «сдохла» незадолго до старта.
– Проверяли трижды, – ответил Королёв, – и перед запуском ещё проверим. Хотя, надо понимать, что в технике абсолютной надёжности не бывает. Сделаем два запасных комплекта, и закрепим в корпусе спутника на салазках, чтобы в любой момент можно было всю систему целиком заменить.
– Договорились, – согласился Никита Сергеевич. – Надо подходить к вопросу разумно. Техника есть техника. Специалисты сделали всё, что могли, претензий никаких.
– Если в спутнике будет магнитофон, – начал Микоян, – может быть, пусть спутник передает, скажем, «Интернационал?»
Хрущёв хотел было возразить, ему почему–то показалось, что не правильно, что спутник, сам по себе объект уникальный, будет использоваться как летающая по орбите шарманка.
Но Королёв, опередив его, напомнил:
– Технически мы можем любой сигнал через спутник транслировать.
– Идея интересная, – сказал Никита Сергеевич. – давайте не будем спешить и хорошенько подумаем. Надо учитывать все факторы – вопрос идеологический. Сейчас напряженная международная обстановка. Возможно, наш призыв к миру, переданный через спутник, будет воспринят лучше, чем идеологически выдержанный, но далеко не самый мирный «Интернационал».
Вернувшись домой вечером, Никита Сергеевич рассказал сыну о разговоре в Президиуме ЦК.
– А по–моему, – сказал Сергей, – спутник сам по себе – настоящий символ будущего. Было бы правильно, если бы он передавал песню из будущего, которой никто ещё не слышал.
– Гм... Интересно, – задумался Никита Сергеевич. – А где ж ее взять–то?
– В том телефоне, что из 2012 года прислали, были какие–то фильмы, – напомнил Сергей. – Надо проверить, может, там и музыка есть?
– Есть музыка! – вспомнил Никита Сергеевич. – Серов мне её на магнитофон переписал, а я в сейф положил и забыл. Дел и без того хватает.
Он достал из сейфа бобину с плёнкой, Сергей включил магнитофон, поставил бобину и запустил воспроизведение. Они слушали одну песню за другой. На третьей или четвёртой песне Хрущёв-старший остановил его:
– Вот эту и запустим. Текст переведём на английский, и пустим вперемешку, один куплет на английском, другой на русском, чтобы всему миру понятно было.
