Участковый. Назад в СССР - Игорь Подус
— Антон Львович, скажи, неужели ты в третий раз всё видел? — спросил Горюнов, уже предполагая каков будет ответ. После этого он подошёл к закрытому окну и посмотрел на отлично просматриваемую арку.
— Ну ты же знаешь Иван. Мне по ночам не особо спится. Так что да. Я всё видел в подробностях, уже в третий раз подряд.
— Значит, всё повторилось. Антон Львович, может, заметил какие-нибудь различия?
— Когда девушка вошла со стороны переулка, на часах было без пяти минут три часа ночи. Она остановилась в арке, будто кого-то поджидая. Её нагнал мужчина в светлом плаще и шляпе. Они обнялись и поцеловались. А затем в его левой руке сверкнул клинок. Он ударил жертву не менее десяти раз в правый бок. Она хотела закричать, но он зажал её рот ладонь и держал до тех пор, пока жертва не прекратила биться в агонии. А едва она затихла, убийца опустил на асфальт тело и сразу ушёл.
— Значит, третий раз одно и то же.
— Да. Первый, в две тысячи первом. Второй в пятнадцатом и вот сегодня опять «двадцать пять». Иван, мне иногда кажется, что я проклят и обязан всё это видеть до самой смерти — печально проговорил старик.
— Первое появление нашего серийника состоялось в восемьдесят первом — напомнил Горюнов о эпизоде насильственной смерти собственной матери. В момент второго своего появления, маньяк после принесения жертвы, вынужденно убил старшину Харченко. Всего было пять эпизодов, на одном и том же месте, за сорок три года. Возникает вопрос: не долговат ли стаж у нашего серийника. Да ему сейчас, даже по самым скромным подсчётам, больше шестидесяти.
— Вполне возможно, он мой ровесник – предположил старик.
Горюнов кивнул.
— Антон Львович, а почему ты сразу мне не позвонил? Или номерок потерял?
— Да, я бы позвонил, но месяц назад какой-то пьяница телефонный провод в подъезде с корнем вырвал. Иван, ты не думай, после убийства я стучал соседям по площадки в двери. Но одна семья недавно переехала жить в центр. А у Кузьмича суточное дежурство в охране, на проходной комбинат.
— А местные опера? Почему ты им не рассказал об увиденном?
— Так, они меня и не спрашивали. Слышал, как один вниз по лестнице бежал. Наверное, на кнопку звонка жал, но ты же знаешь, он у меня уже лет десять, как не работает. А пока я до двери добирался и открывал, его и след простыл. А ещё я махал милиционерам в окно, но они будто специально меня не замечали.
— Раздолбаи! — вырвалось гневное у подполковника.
— Вот, вот. Меня старика, уже давно никто не замечает. Будто и нет уже древнего ветерана на свете. Родня заезжает, но редко. Внучатые племяннички всё ждут, когда я представлюсь и освобожу жилплощадь. Даже ты, Иван, в последний раз заходил шесть лет назад, когда первый раз на бывшую казарму камеру наблюдения вешал.
Старик пристыдил Горюнова, и было за что. Одно время он навещал главного свидетеля каждый год. Подолгу вёл беседы. Но после того как три раза пытался установить камеру и все три раза её уничтожали местные вандалы, заходить перестал. Теперь чувствовал себя виноватым.
— Извини, Антон Львович, дел было много — попытался оправдаться Горюнов.
— Иван, всё понимаю, у тебя служба тяжкая. Ты меня прости за старческое брюзжание.
— Антон Львович, а это точно был наш душегубец? — спросил Горюнов, съезжая с неудобной темы.
— Да. Все движения выверены и повторяются, в точности как в первый и второй раз. К тому же он левша. Да и те части лица, что я рассмотрел, их не спутаешь. Массивный подбородок. Большие глаза. Это точно он.
— Так он у нас что, совсем не стареет?
— Иван, убийца точно стареет, но, видимо, от природы неимоверно крепок, и это внешне незаметно. Я много думал об этом и недавно понял, он наверняка бывший профессиональный спортсмен — предположил инвалид и подкатил коляску поближе к окну. — Я думаю, даже несмотря на преклонный возраст, это убийство у него далеко не последнее. Одно непонятно: зачем он выдерживает такие большие интервалы и убивает именно здесь?
О том, что маньяк спортсмен, Горюнов догадался уже давно. Скорее всего, силовая гимнастика или тяжёлая атлетика. А может и всё вместе. Старшина Харченко тогда остался не просто так в одиночку. Он всю жизнь занимался вольной борьбой и был в себе уверен. Однако маньяк с ним справился, и даже пистолет опытному милиционеру не помог.
Но дольше всего подполковника терзала загадка больших временных интервалов между убийствами. Ведь терпеть по восемь-десять лет серийные убийцы обычно не в состоянии. Он долго шёл к разрешению этой загадки и около трёх лет назад обнаружил первую зацепку.
— По вопросу больших перерывов, у меня, кажется, наметился прогресс — неожиданно для самого себя признался Горюнов, решив сообщить старику хоть что-то. Вообще, это было не в его правилах, но старый свидетель заслужил узнать о подвижке в расследовании.
— Антон Львович, у меня и раньше были подозрения насчёт чересчур длительных периодов затишья. Ведь маньяку не под силу терпеть так долго. Забирать одну жертву и ложиться на дно на десяток лет — это как-то неправильно. Но недавно я, наконец, нашёл то, чего мы не замечали. Пока не могу доказать, но некоторые неоспоримые факты указывают, что у нашего серийника подобных мест для убийств несколько. Я уже сейчас обнаружил три из них. А совсем скоро, я найду реальные доказательства и подтвержу фактами своей теории.
— Выходит убив здесь, он продолжает собирать жатву в других местах. А потом, когда подходит черёд, маньяк возвращается. Но зачем ему это нужно? — спросил старик и снова выглянул в окно.
— Скорее всего он осуществляет некий извращённый ритуал. Возможно, считает себя миссией, очищающим общество от определённого типа людей. Ведь не зря по большей части погибают особы женского пола, имеющие склонность к творчеству. Кто-то сочинял музыку и пел, другие танцевали, писали стихи или картины. Ничего, скоро я всё выясню — пообещал подполковник и в этот момент услышал, как
