Когда приходит детство - Юрий Цой
- Усачик,- сказали мои губы, а руки сорвали гибкий стебель бурьяна и, оголив от листьев по всей длине кроме макушки, протащили через жабры небольших круглых рыбешек похожих на маринку. Затем прутик был воткнут голым концом в бережок, чтобы рыбки оказались в воде. За час мы натаскали десятка два рыбешек, самая большая из которых не превышала пятнадцати сантиметров. Так как они были толщиной всего с палец взрослого человека, то говорить о практической пользе добычи было нельзя, зато адреналиновый шторм в организмах доставлял огромное удовольствие и желание повторить это завтра и послезавтра и послепослезавтра.
Нашу добычу дедушка порубил большим ножом, как и до этого пойманных вчера бузолбашек, и скормил цыплятам. Мне понравилось, сидя внутри ощущать яркие эмоции малыша, его незамутненную радость бытия, открывающего для себя огромный мир человечка, и я почти смирился со своим положением, но все же надеялся, что когда-нибудь смогу достучаться до общего мозга и управления телом.
Дни побежали за днями. Мы загорели почти так же как местные мальчишки, наши подошвы босых ног огрубели и уже не приходилось каждый вечер освобождать их от многочисленных колючек. Нашим детским забавам не было конца. Мы купались ежедневно по несколько раз, рыбачили, играли по вечерам в казаки разбойники, прятки, скакалки и прочие немудреные забавы. У нас не было вчерашнего дня и мы не думали о завтрашнем. Было здесь и сейчас, полное сосредоточение на текущем моменте и слияние с процессом. В один из дней приехала откуда то наша тетя, то есть мамина (или папина) сестра, которая оказывается жила вместе с бабушкой и дедушкой. В остальном наша жизнь не поменялась, пока в один из дней не приехали мама с папой и сказали, что лето кончилось. Как кончилось?! Было также солнечно и жарко, деревья совсем не думали желтеть и еще мы столько всего не исследовали в этом мире неиссякаемых забав.
Тот же самый автобус со смешной табличкой забрал нас на остановке, оставив плачущую сестру и бабушку, провожавших нас в дорогу. Олежка поехал с нами, а сестре надо было закончить третий класс и только тогда уже переводиться в другую школу. Неожиданно, сойдя с автобуса мы не вернулись в нашу глиняную мазанку, а преодолев свежевыкопанную траншею по проложенным мосткам зашли в подъезд четырехэтажного панельного дома, видимо только сданного строителями и бывшим первой ласточкой панельного строительства в этом городе.
- Ула-а! – Мы с братом ворвались в открывшиеся двери квартиры на втором этаже и пронеслись по двухкомнатной квартире восхищаясь ее огромным (разумеется только для нас) размером и большому балкону, выходящему на фасад здания.
- Это наша комната! – Мы остановились посреди пустой комнаты с голой лампочкой и окном, выходящим на заднюю сторону дома. – А на чем мы будем спать?
- Пока ляжете на полу, потом папа привезет кровати. – Мама улыбнулась и прижала нас к своим крутым бедрам.
- Тогда мы на улицу!
Строители еще не закончили с прокладкой коммуникаций и дом спереди и сзади был изрыт траншеями. Наш панельный «небоскреб» из четырех этажей стоял метрах в ста от бывшей улицы, которая временно превратилась в огромный песчаный бархан вынутого из глубокой траншеи песка и уходящего дальше по улице к высоким трубам. Спереди дома грунт уже был земляной, поэтому мы без сомнений отправились покорять песчаные вершины. Было весело съезжать по теплому и чистому песку до самого дна с еще не уложенными трубами. Потом мы копали себе дом, чудом не засыпав себя с головой и то только потому, что песок обрушивался раньше, чем мы смогли в него достаточно заглубиться. Вокруг также копошились местные пацанята и кричали что-то на своем языке. В один момент они что то не поделили и когда моя голова повернулась посмотреть чего они раскричались, мой глаз увидел приближающийся в замедленной съемке камень. Удар, искры во все стороны и уцелевший глаз наблюдает улепетывающего черноволосого аборигена. Под прижатой ладошкой вспух огромный шишак, а Олежка испуганно смотрел на меня. Как ни странно, я не расплакался, а стал переживать, что опять огорчу свою маму.
- Пойдем! – отряхиваюсь одной рукой от песка и идем сдаваться.
- Больно? – заглядывает мне в лицо братишка.
- Не особо, онемело все.
- Я его запомнил! Поймаем и надаем!
Дома мама как увидела мою сливу, не стала рассусоливать, а вытряхнув меня из трусов вместе с набившимся песком, протерла мокрой тряпкой и одев повела в городскую больницу. Там меня осмотрели, с трудом добрались до моего заплывшего глаза и через полчаса мы уже шли обратно с повязкой как у пирата, только белой и диагнозом – ушиб глазного яблока.
- Как же тебя угораздило? – спросила мама, уже немного успокоившись и вышагивая по дороге к дому.
- Да случайно, ма! Там мальчишки стали камнями кидаться, а в меня случайно попали. – Мама вздохнула, поправила закрывшую глаза челку.
- А мы теперь в новом доме будем жить? А Литку тоже забелем?
- Да, сынок! Теперь будем жить все вместе! И Риту заберем. Окончит третий класс и заберем! Будете вместе в школу ходить. –
