Пульт времени - Владимир Алексеевич Абрамов
***
Судя по ощущениям, он проспал часов пять, а то и больше. Он ощущал сильную слабость и будто горел изнутри. Боль от ног, казалось, разлилась по всему телу и била прямо в мозг. Обе ноги выглядели опухшими.
Импровизированные бинты были размотаны. Майку было жалко, поскольку другой одежды у мужчины не было, но себя было ещё жальче. Он в темноте пытался нащупать рану, но вскоре осознал бессмысленность этого занятие. Сколько бы он ни смотрел, ночное зрение у него не появится. Поэтому время было ускорено.
Ночь пролетела в одно мгновение до того момента, как Солнце взошло на горизонте. С рассветом, наконец, рану удалось обследовать. Четыре рваных следа от укуса загноились. Единственное доступное средство для лечения – бутылка из-под пива с остатками воды. Рана была аккуратно промыта остатками воды. Каждое прикосновение сопровождалось яркой вспышкой боли, из-за чего на всю округу разносился отборный мат, который сварщик из ЖКХ знал в огромном количестве и в любых вариантах.
После обработки укуса мужчина принялся осматривать местность в поисках целебных трав, ведь это единственное, что доступно ему в условиях дикой природы. Из всех лекарств ему оказался доступен лишь подорожник, которого в округе росло в огромном количестве. Медленно опустившись на землю, Алексей дополз до ближайших зарослей подорожника и нарвал листьев. Из них он сделал своеобразный компресс с помощью остатков майки, после чего снова занял своё место на кирпичах.
Ситуация вгоняла мужчину в тоску. Разрушенная цивилизация и отсутствие людей пугали его. А одиночество и боль сводила с ума. Он подумывал попробовать переместиться ещё дальше в будущее, но от этого шага его останавливался неизвестность. Вдруг в будущем мира не станет, к примеру, какой-нибудь метеорит разрушит Землю, а он переместиться прямо в космос? Этот вариант он оставил на последок, а сейчас ему жутко хотелось есть. Все манипуляции со временем на него не влияли – его тело жило в обычном времени, хоть замедли время в тысячу раз, всё равно останется потребность в еде и питье.
Решено было не терять времени даром. Всё равно идти он никуда уже не сможет, максимум сумеет проползти метров сто. Воронцов начал в положении лёжа разгребать завалы бывшего склада. Он принялся откидывать кирпичи в сторону и выгребать землю.
Когда уже силы начали покидать сварщика, ему несказанно повезло – он выкопал целую лопату! Если бы она была обычной, то от неё ничего бы не осталось. Но эта лопата оказалась от именитого импортного производителя и была полностью изготовлена из сплава алюминия. Она провела в земле больше ста лет, но при этом сохранилась в состоянии, близком к идеальному.
Радость от находки затопила сознание Алексея. Он никогда представить не мог, что может так сильно радоваться обычной лопате. Если бы ему ещё несколько дней назад подарили лопату из золота, он бы так сильно не радовался, как этой алюминиевой прелести.
На радостях Алексей сразу опробовал в деле свою находку. Сначала он копал аккуратно, опасаясь, что со временем алюминий мог сталь более хрупким. Потом осмелел и стал копать активнее. Работа ускорилась в разы. Он копал и откидывал землю, лёжа на боку.
Вскоре горе-археолог докопался до стеллажей выставочного зала, которые, не выдержав проведённого в земле времени, превратились в труху. Мужчине время от времени попадались разнообразные приметы быта: то пластиковые рукомойники, то мотки синтетической верёвки, которая тоже сгнила. Из ценного ему удалось откопать бухту одножильного медного провода, изоляция которого задубела, но сама жила была в идеальном состоянии. Сто метров кабеля сечением полтора миллиметра ему пригодятся как никогда. Раньше бы он такую находку с радостью сдал бы в металлоприёмку, но сейчас радовался ей, как ребёнок, получивший подарок от Деда Мороза.
В итоге силы закончились. Усталый Алексей вылез из раскопа и, опираясь на лопату, аккуратно похромал до кирпичей. Есть хотелось до невозможности. Он допил остатки воды, после чего от безвыходности замедлил время и завалился спать.
После пробуждения сварщик чувствовал, будто желудок начал пожирать самого себя. С момента нападения собак прошло всего часов шесть-семь. Он держался до последнего, ведь привык считать, что собака – друг человека. Но голод настаивал на своём. В итоге моральная дилемма отступила на задний план. Подумаешь, собака… Вон, в Корее ежегодно съедалось по три миллиона собак в год, и ничего.
Наплевав на все приличия, мужчина похромал к вожаку стаи. Есть у суки нечего, поскольку она мелкая и костлявая, а набухшие соски говорили о том, что она кормила щенков. Зато кобель был крупным. Его шерсть лоснилась в лучах светила и говорила о том, что он совершенно здоров. С помощь проволоки Алексей повесил собачью тушу на дереве и начал перочинным ножом снимать с неё шкуру.
Воронцов вспомнил шутку которую от слышал по радио в далёкие девяностые, и озвучил её:
- Вы не любите собак? Значит, вы просто не умеете их готовить! – он невольно засмеялся, ловко сдирая шкуру.
В свое время он увлекался охотой, и опыт разделки туш у него имелся. Перочинный нож был огромным подспорьем в этом деле. Спустя пару часов у него на руках имелись самые отменные куски мяса. Наломав веток, он развёл костер. Сырая древесина сильно дымила и резала глаза. Пока огонь разгорался, из кирпичей очаг был выложен очаг и подготовлены заостренные прутики, на которые были насажены кусочки мяса.
Вскоре Воронцов восседал на своём кирпичном кроне и вгрызался зубами в сухое мясо, пресное и вонючее, словно старая козлятина. Оно напоминало ему подошву от ботинок. Но голод делал свое дело, оттого даже такое блюдо увлечённо жевалось и приносило восторг. Больше всего Алексея радовало то, что на пятом десятке у него всё ещё были крепкие зубы.
Мужчина был настолько увлечён едой, что не заметил, как из-за кустов к нему выбежал маленький щенок. Пушистый комок шерсти жалобно скулил и жался к нему. Алексей не выдержал, и кинул ему кусок мяса. Щенок радостно схватил подачку и, издавая довольный скулёж, начал его грызть.
- Ух, каннибал! – погрозил
