Отдел возмездия - Алим Тыналин
Потом снова выглянул в коридор и посмотрел на второго противника. Он еще дышал, а завидев меня, попытался поднять ППШ. Ну уж нет, я в эти игры больше не играю. Не хватало еще, чтобы меня снова подстрелил раненый и не добитый враг.
Я поднял наган и застрелил его. Затем добил первого, хотя он и так лежал неподвижно. Потом вернулся к Олегу Николаевичу и осмотрел его. Дела плохи, пули из ППШ насквозь изрешетили моего куратора, он уже не жилец. Но сейчас все еще лежал в сознании, хотя глаза быстро мутнели.
— Эй, товарищ майор, — тихонько сказал я и потряс его за плечо. — Ты как там, слышишь меня?
— Найди капитана, — прохрипел Олег Николаевич. — Его зовут Штеменский Анд… Андрей Матвеевич. Он из генштаба. Он любит играть в катране на Мойке, зайдешь через Гешу Индейца. Узнай про Койота и убей.
— Э, ты чего, товарищ майор? — сказал я. — Ты давай, не окочурься здесь. Потерпи немного.
Но он уже сжал мне руку, так сильно, что у меня хрустнули кости. Затем прохрипел:
— Найди их и устрани, — а затем устранился сам.
Затих и перестал шевелиться. Я осторожно высвободил свою руку и положил куратора на пол. Пощупал пульс и сердцебиение, убедился, что он и вправду скончался. Затем обыскал. Так, деньги и «вальтер» мне самому не помешают, а остальное я, пожалуй, оставлю. Да, вот еще, ключи от машины, тоже мне не повредят.
— А что это здесь происходит, товарищ? — спросил сзади напряженный голос.
Я обернулся и увидел того самого скандального доносчика в очках, обрадовавшегося поначалу нашему визиту. Только теперь, когда он увидел меня с окровавленными руками, мародерствуюшего среди горы трупов, его радость куда-то улетучилась. Не успел я что-либо сказать, как он попятился назад и споткнулся о руку лежащего в коридоре трупа.
— Не извольте беспокоиться, товарищ! — закричал он из коридора и я услышал, как он выскочил из квартиры, хлопнув дверью. — Я сейчас вызову милицию!
Вот сучонок, побежал жаловаться. А еще я услышал, как он по дороге перекинулся парой слов с какой-то старушкой, там, в подъезде:
— Ты куда это торопишься, милой?
— Матрена Ильинична, беги домой давай, там диверсанты стрельбу устроили.
— Дык я слышала уже, уже и милицию вызвала. Они уже поднимаются.
— Молодец, Матрена Ильинична! — закричал доносчик и тоже хлопнув дверью, скрылся в своей квартире.
А далеко в подъезде я услышал голоса. Наверняка, менты. Вот удружила бабка, просто молодец.
— Долгих лет тебе жизни, Матрена Ильинична, старая ты жаба, — пробормотал я, поднимаясь и озираясь по сторонам.
Подбежал к двери, хотел выскользнуть на верхнюю площадку, а потом тихонько выйти, когда милиционеры войдут в квартиру. Но нет, они уже на нашем этаже.
— Какая квартира, Гнеденко? — спросил один из коридора.
— Тринадцатая, кажись, — ответил другой и попробовал открыть дверь, которую я успел запереть. — Здесь закрыто. Зови дворника, пусть ключи принесет. Он же где-то здесь ошивался.
Так, времени у меня совсем мало. Я подошел к окну комнаты, где мы устроили побоище, распахнул, выглянул наружу. Нет, не вариант, карниз очень узкий, стена гладкая, никуда не пролезть.
Зато рядом, оказывается, был балкончик, через который можно залезть вниз или вверх. Не желая терять времени, потому что милиционеры уже пробовали выбить дверь квартиры, я прыгнул на балкон и уцепился за толстые каменные перила.
Повис над улицей, спустился ниже и раскаявшись над балкончиком третьего этажа, прыгнул туда. Попробовал открыть дверь в квартиру, потом не стал рисковать и точно таким же манером спустился на второй этаж. Хорошо, что в эти благословенные годы еще не вошло в привычку застеклять лоджии.
С балкона второго этажа я опять спустился ниже, цепляясь за основания перил и спрыгнул на тротуар под окнами. Ноги обожгла боль, которая всегда бывает, когда прыгаешь на твердую поверхность, но я ничего не ушиб. А самое главное, теперь я оказался свободен и мог идти куда заблагорассудится.
Выйдя обратно из-за дома на широкую улицу, все еще занесенную весенним льдом. Подошел к «Победе» и сел за руль. Как заводится это чудо инженерной мысли? Я вспомнил, как это делал Олег Николаевич и вскоре машина звонко загудела двигателем.
Я отъехал от опасного здания и поехал по городу. Навстречу через дорогу вырвалась черная собака и хотел бросился под колеса, глупое животное. Я едва успел затормозить и отогнать ее сигналами клаксона.
Завидев будку ближайшего телефона-автомата, я остановил машину на обочине дороги и подошел к будке. Затем подошел к телефону и порылся в кармане. Найдется ли у меня пара монет?
Слава богу, у Миши, прежнего владельца тела, монеты нашлись и вскоре я услышал далекий писк телефонного вызова. Звонил я, разумеется, в штаб-квартиру своей конторы. Что там будут за дальнейшие инструкции?
Я, конечно, мог крутануть руль и направить колеса туда, куда глаза глядят, а то и попробовать убежать за границу. Но сомневаюсь, что это хорошая идея. Найдут ведь, даже за границей достанут. У них длинные руки, а бегать всю жизнь и оглядываться в поисках убийц я не собирался. Сейчас у меня есть другая работа, на которую я вроде бы подписался, а значит, надо выполнить заказ.
— Я слушаю? — сказал Зверь в телефон. Ого, значит, сработало. — Это ты, Комар? Как все прошло?
Затем он замолчал, ожидая отзыва, а я ответил:
— Нет, это не Комар, а Москит. Или, может, дадите мне кличку Кастет?
— Это ты, — в голосе Зверя я не почувствовал особой радости. — Почему это ты вышел на связь? Где Комар?
— Комара прихлопнули, — ответил я. — Двое парней с пистолетами и ППШ. Я их списал. Там милиция прибежала на шум, можете что-нибудь с ними сделать?
— Адрес? — деловито спросил Зверь. Какой он, однако, душка, когда разговаривает по телефону. — Ясно, сейчас я вышлю туда группу чистильщиков. Значит, капитана ты не нашел?
— Нет, — ответил я и крепче сжал холодную трубку. — Но у меня есть зацепка. Комар дал напоследок.
— Тогда работай. Сюда без результата не возвращайся, — приказал Зверь. — И помни, только от тебя зависит, будет у нас волшебный меч или нет.
И повесил трубку, невежа, даже не попрощался. И насчет майора ничего не сказал, даже не всплакнул. С какими жесткими, если не сказать черствыми ребятами мне приходится служить, однако.
С другой стороны, при такой работе лучше держать эмоции в узде и не слишком привязываться к сослуживцам. Ладно, я так и привык работать. Никаких переживаний, голый расчет и хладнокровие. Вперед, на поиски помощника Койота.
