Колхоз: Назад в СССР 2 - Павел Барчук
Моя бурная фантазия мгновенно нарисовала картинку, как оно может выглядеть. Скажу честно, стало немного страшно.
Теоретически, идея абсурдная. Все же 1980 год на дворе. Не готово ещё советское общество к подобным веяниям в спорте. Деревенское общество вообще за подобные веяния как бы меня потом не сожгло на костре своей классовой ненависти.
С другой стороны, самое оно. Серьезно. Председатель просил устроить ему такой матч, чтоб Воробьевские не могли выиграть. В присутствии будущей команды чирлидерш из Зеленух, они не то чтоб выиграть не смогут, у них, предполагаю, с вообще игрой сразу не заладится. Я бы на месте игроков охренел, если на поле выскочили бы эти девицы. Тем более, деревенские, да я думаю, что и городские, ничего подобного никогда не видели.
Дмитрий Алексеевич, с другой стороны, обещал посильную помощь в любом вопросе в случае, если Зеленухи поменяют председателя и проиграют. На матч пригласили какую-то газету и, так понимаю, кого-то из руководства. После того, как я воплощу свою идею в жизнь, разом решатся все насущные вопросы. Николаич точно будет вынужден уйти на отдых, вряд ли его по головке за такое погладят. А матч… Думаю, он завершится, не успев начаться. По сути, я выполню требования всех сторон и сам останусь при своих интересах.
— Чего это вы тут?
Я оглянулся на знакомый голос. У края поля, почти рядом с нами, стоял Матвей Егорыч. В руке дед держал верёвку, второй конец которой был привязан к Борьке. Со стороны, конечно, смотрелось так, будто козла вывели на прогулку. Увидев меня, Борька заметно оживился, пару раз игриво подпрыгнул и тряхнул башкой. Было ощущение, что даже подмигнул. А морда у козла стала хитрая-прехитрая.
— Мы наблюдаем репетицию дня позора Зеленух. — Я кивнул в сторону футболистов. — А Вы? Какими судьбами?
— Да вот, веду скотину эту к ветеринару. Он теперь новую хворь приобрел. Уж скоро ночь, а бабка моя одно по одному, иди да иди. Клавка обещала, сынок посмотрит. Эта сволочь рогатая, не ветеринар, естественно, про Борьку я, приспособился сбегать из загона. Натурально тебе говорю. Главное, только закрою, сидим с бабкой, обедаем, смотрю, идет Борька по двору. Первый раз испужался. Думаю, ну, все… Вот она какая, та самая горячка. Виду, главное, не подаю. Молчу. Не скажешь ведь вслух, что среди бела дня козлы мерещатся. Но тут Зинка увидала, ор подняла, будто я замок плохо закрыл. А как плохо-то? Там вот такенная щеколда.
Дед Мотя рубанул ладонью по локтю второй руки. Потом с тоской посмотрел на довольного Борьку. А вот Борька на деда вообще не смотрел, зато, как очарованный, пялился на меня. Аж не по себе стало. Отвечаю. Почему-то снова вспомнилось проклятие Зеленух. Взгляд у Борьки был очень уж выразительный.
— Нет, тут не только батюшку надо звать… Экзорциста, походу, тоже… — Сказал тихо, себе под нос.
— У-у-у-у-у… Скотина… — Матвей Егорыч замахнулся на козла, — Так ты представляешь, закрыл его, пошел в дом. Только повернулся к окну, опять козел по двору рыщет. У меня чуть сердце не остановилось. Бабка снова в крик. Мы с ней засаду устроили. Эта гадина подпрыгивает, по стенке разбегается и через калитку перескакивает.
— Кто? Бабка? — Вышло у меня как-то испуганно. Воображение тут же нарисовало Зинаиду Стефановну, которая по стенам бегает, а потом прыгает через закрытую ограду.
— Да какая бабка. — Дед Мотя сплюнул на землю, — Скажешь тоже… Если бы у меня бабка по стенам бегать начала, я б уже на станции у кума сидел бы. С вещами. Борька прыгает. Говорю тебе. Чистый архар.
— Архар — это баран. — Поправил деда на автомате Андрюха, который по-прежнему пялился на футболистов, а потому наш разговор слушал краем уха.
— Да хоть кто! Сволочь и есть. Приколотил доску, значит. Сверху. Так он один черт приспособился копытом щеколду выбивать. А знаешь, что ему покоя нет? Самогон, скотина, ищет. Да хлеще пограничной собаки находит. Ежели в доме, в дом лезет. Про летнюю кухню, вообще молчу. Ну, уж как найдет…. Не отнимешь. Дерется, главное. Представляешь? А почему позор? — Дед резко переключился на тему футбола, затем подошёл ближе и несколько минут пялился на бегающих по полю парней.
Видимо, в процессе наблюдения моя мысль стала ему более близка и понятна, потому что игроки о футболе имели представление только на уровне дворового баловства, тогда как команда соперников явно превосходила их профессионализмом. Правда, я об этом знал наверняка, воочию убедившись во время посещения соседнего села, а дед Мотя нет. Но и при таком раскладе даже ему стало ясно, новоиспечённым футболистам явно нужна помощь. Либо помощь нужна председателю, эту авантюру затеевшему. Причем, в виде божественной благодати или чуда. Других вариантов я, например, на видел. То, что парни вообще не сыграны, заметно без всякого спортивного опыта. Да и каждый по отдельности далеко не Роналду.
— Кто так бьёт?! Кто так бьёт, говорю! Эх… молодежь. Всему их учить надо… Держи. — Матвей Егорыч сунул верёвку мне в руку и шустро устремился на поле.
Борис, заметив исчезновение деда, подкрался ближе, с надеждой глядя в мои глаза и попутно обнюхивая, как самая настоящая собака, карманы брюк. Походу, наше прошлое знакомство и все, что с ним связано, реально осталось в его козлиной памяти.
Я же решил не затягивать, обсудить перспективу создания команды поддержки с потенциальными участниками этой самой команды. Тем более времени, кот наплакал. Сунул веревку братцу, не денется никуда Борис, и обошел поле по периметру, приблизившись к девчонкам. Те, в свою очередь, ещё больше оживились, "стреляя" глазами в мою сторону. Только Наташка нахмурилась, явно не испытывая восторга от происходящего. Федор вообще напрягся. Аж скулы побелели.
— Привет. — Улыбнулся девочкам своей "фирменной" улыбкой. Хоть тело не мое, но рожа тоже смазливая. А уж на фоне местных парней, так и правда кинозвезда.
— Ну, привет… — Протянула одна из девочек, рыжая, с россыпью веснушек на лице.
— Есть предложение. Вы же знаете, что скоро игра в соседним селом?
— Знаем. Как не знать. Николаич все темечко пробил. — Рыжая повела плечом, а потом хитро посмотрела, слегка наклонив голову. — А что?
— Ну я, как бы, отвечаю
