Реликтовая популяция. Книга 2 - Виктор Васильевич Ананишнов
Еноты преодолевали сдвоенный вал из согуртников, давая отступившей защите краткую передышку. Она была необходима Свиму не только для физического отдыха.
– Камрат! – позвал он мальчика. – Полезай опять наверх стены. Посмотри внимательнее, нет ли где невдалеке каких-либо людей. Они могут и прятаться. Понял? Давай малыш! – Свим отбил неуклюжую атаку ошалелого выродка. – Пусть тебе помогут пришедшие сегодня. Попроси у них сам… – и он опустил меч на голову, не успокоившегося енота.
Камрат стал пробираться через плотные рады незнакомых ему людей и выродков. Призыв Свима помочь мальчику услышали все и также все наперебой стали предлагать свои услуги. Они уже отдышались, пришли в себя и были готовы послужить общему делу отражения нападения недавних своих преследователей, хотя бы таким образом.
Пока мужчины и торн отбивались от наседающего на руины гурта, за их спинами женщины, да и путры с ними, начинали жить новыми реалиями и страстями. Шум схватки не мешал горячо обсуждать внезапное спасение из, казалось бы, безвыходного положения; на устах повисла невероятная встреча с Хараном; восхищались мужественностью и монументальностью Свима.
Иные уже ощущали боль утраченного…
Глава 2
После загадочного исчезновения Харана безутешная в горе Гелина во всём обвинила своего приёмного отца – гита, Правителя бандеки, главу Великого Кугурума, слугу Правдивого Сената и прочая – Гунака Гделина Гамарнака.
Гунак, крупный, с жестковатым лицом человек, чуть наклонив с лёгким налётом седины голову, выслушал до конца её сбивчивые, прерываемые слезами, претензии, свёл густые брови и, угрюмо глядя ей в лицо, спросил:
– Это всё?
Она вспыхнула негодованием и продолжила изливать на него свои упрёки, на сей раз её хватило ненадолго.
Гунак хмыкнул.
– Теперь, вижу, всё… Я так и думал. Мне сейчас, Гелина, не до твоих капризов. Поэтому поживи-ка ты в своём городском хабулине. Подальше от меня будешь, к тому же тебе пора привыкать жить в своём доме. А кугурум тебе противопоказан!.. Вот теперь и у меня всё! Я пришлю Никилена, он распорядится. Да, можешь взять с собой за одно и Грению…
Никилен, устроитель родового хабулина Гамарнаков, появился так скоро, словно стоял под дверью. Невысокого роста, лет двухсот от роду, он не отличался многословием. Его хватило, чтобы кротко посмотреть на Гелину и спросить:
– Что прикажешь взять с собой, канила?..
Вначале Гелине казалось, что приёмный отец не только лишил всех надежд на встречу с Хараном, но и унизил её, выселив из здания кугурума в другую часть столицы, почти к самой защитной стене, опоясавшей его.
Однако уже через несколько дней она и думать позабыла о своём, так называемом, унижении. Её хабулин, выделенный городом как не имеющей своего жилья приемной дочери правителя бандеки, хотя и был не слишком велик и не имел разветвленных подземелий, но он ей понравился. Ни внутренним убранством, поскольку здесь, так же, как и в здании кугурума, у неё было всё необходимое для жизни и увеселений, ни уютом скромных по величине комнат, а тем, что в этом доме единоличной хозяйкой была она, и никто другой не мог указать ей на что-либо. Каждая вещь здесь принадлежала ей и только ей. Под её рукой находился свой устроитель хабулина, своя охрана, свои слуги-путры.
На следующий день после переезда канилы Правителя ауны – жёны и канилы – приёмные дочери многоимённых и родные их дочери заполнили досуг Гелины сполна, находя времяпрепровождение в её хабулине более приятным, чем у себя дома, где им совершенно не с кем было обсудить самые важные и животрепещущие новости, сплетни и слухи.
А уж как была довольна Грения, родная дочь Правителя! Она вырвалась из-под постоянного присмотра всевидящего ока отца. Так ей казалось, поскольку Гамарнак занимался куда более серьёзными делами, чтобы не спускать глаз с дочери. Но девочка каждый день видела его, ей приходилось рассказывать ему о своей учёбе и поведении, то есть о скучных вещах, оттого и тяготилась повседневным его участием в своей жизни.
Грении едва исполнилось восемнадцать лет, и её еще не слишком обременяли учёбой или какими-либо обязанностями. Нянек в доме Гелины, в лице тех же аун и канил, хватало с лихвой, зато её тут окружали подружки-ровесницы, отпрыски многоимённых семей. Так что Грении у Гелины жилось привольно и весело.
Вскоре у Гелины появился и новый телохранитель, назначенный приёмным отцом. Видимо, памятуя о Харане, Гунак выбрал здоровяка, который внешней красотой не блистал, также как и умом, с виду был неуклюжим и застенчивым, а его профессиональные данные Гелину не заинтересовали. Поэтому она сразу распорядилась охранять её так, чтобы ей его никогда не видеть. Пусть это он устраивает по своему усмотрению, а ещё лучше будет, если он не станет торчать всё время рядом с ней, а заодно займётся организацией общей охраны хабулина, так как приносимые в дом новости и слухи с каждым днём становились тревожнее.
Впрочем, она распорядилась и позабыла и о телохранителе, и об охране, было не до них.
«И что её держало в здании кугурума?» – теперь часто приходило ей в голову. Вечная суета, какие-то дурацки-скучные приёмы представителей других городов и бандек, толпы дурбов, тескомовцев, горожан, и каждый пялит на неё глаза…
Фу! То ли дело жить в своём хабулине!
В день переворота, а точнее захвата власти в столице Тескомом Гелина проснулась поздно. Встала вялой. Вчера она поссорилась со своей ближайшей подругой Жаристой из-за какой-то чепухи. За время сна настроение не улучшилось, напротив, хотелось капризничать, кому-то на что-то пожаловаться.
Машинально глянув на себя в зеркало, не увидела любимую свою служанку – хопперсукса Р”янусту.
Прилежная, ласковая, готовая исполнить любую волю Гелины, она всегда к моменту пробуждения своей госпожи находилась где-то рядом. Держалась скромно, незаметно, но так, чтобы быть всегда на виду у канилы, если той вдруг захочется её увидеть или дать какое-нибудь указание. Чаще всего тонкая фигурка хопперсукса отражалась в зеркале – громадном сооружении, занимавшим почти всю стену комнаты-спальни.
Отсутствие Р”янусты ещё больше испортило Гелине такое неудачное утро.
– Хм, – недовольно поджала губки канила, рассматривая в зеркале, как это у неё получается. Оказалось, не очень красиво, и она показала сама себе язык. – Р”януста-а! – позвала она, но ей никто не ответил. – Да что же это такое? Р”януста! Ты где?
И опять никакого отзыва.
Капризно передернув плечиками, она решительно направилась к дверям почти через всю свою мило обставленную спальню, где имелось всё, чтобы быть еще красивее, чем она была на самом деле.
Ударив дверь толчком руки, Гелина ойкнула – дверь была заперта. Буркнув угрозу в адрес прислужницы, она, наконец, справилась с
