Док и Муся - Александр Вячеславович Башибузук
Итак, место действия — Азия или по аналогии с Диким Западом, Дикий, мать его так, Восток. В том, что он не менее дикий, чем Запад, я даже не сомневаюсь. В карманах — ни шиша, перспективы очень туманные и так далее и тому подобное. Что делать дальше, я даже не представляю, иду по течению, в стиле: куда-нибудь да вынесет. В общем, все плохо. Но кое-какие приятные бонусы все-таки присутствуют. Во-первых, я снова молод. Да-да, молод, причем, как я подозреваю, нахожусь ровно в том же возрасте, в каком меня закинуло в Монтану. С точностью до дня, потому за день до первого переноса, меня тяпнул за палец слегка прикукуренный бигль Азот одного моего знакомого писателя. Так вот, прокус до сих пор у меня на пальце.
А во-вторых, несмотря на молодость, все мои навыки и мой опыт, приобретенные на Диком Западе, в бытность Доком Вайтом, остались при мне. Да, тело слегка тормозит, я не так быстр в стрельбе, но это дело поправимое.
В общем, все не так плохо.
С чего все началось — известно. Дальше, я вернул яхту сеньоре Диас, а точнее, Диаш, так как она оказалась португалкой. Она отправилась восвояси, ну а я с новыми знакомыми, к ним в деревню.
Честно говоря, немного побаивался того, как меня встретят их соплеменники, но прошло более чем нормально. Правда без настороженности не обошлось. Но, как нельзя кстати, раненый пацан начал оперативно помирать и мне пришлось устроить немедленный сеанс реанимации прямо на берегу, при стечении всех жителей. Реанимировать получилось, что, весьма расположило ко мне старосту деревни, так как пацан был его сыном.
Вдобавок, Жонг, оказавшийся весьма недурным актером, в красках рассказал жителям, как я их спасал от пиратов и холодок окончательно лопнул.
Меня приняли как самого Будду, обеспечили кровом, поставили на довольствие и даже выделили прислугу.
А когда я частным порядком начал помогать жителям по медицинской части, почтительность сменилось почти обожествлением.
Деревня расположена на острове, островок небольшой, деревенек на нем две, почти рядом, стоят на берегу, места — живописнейшие, сам островок расположен неподалеку от Лантау, самого большого острова Гонконгского архипелага.
В деревне нищета страшная, но сами люди неожиданно приветливые, добрые и симпатичные. Живут здесь гуандунцы[2], говорят они на кантонском диалекте китайского языка, на котором я прилично навострился болтать, общаясь с косоглазыми в Монтане.
Хижина простенькая, четыре стены из обмазанных глиной бамбуковых палок и крыша из жести. Вместо кровати гамак, вместо стульев и стола ящики. Впрочем, я неприхотлив, пока сойдет и так. Да и платить за жилплощадь не надо.
Год сейчас тысяча девятьсот пятьдесят четвертый, апрель месяц, правда, тот ли это временной поток, в котором я шерифствовал в Бьютте, я до сих пор не знаю. В моей прошлой жизни никаких изменений из-за меня в истории не произошло, кроме изобретения антибиотиков и кое-какого прогрессорства в оружейном деле, так что зацепиться пока не за что. Впрочем, шансов очень мало, и я это прекрасно понимаю.
— Губернатор Александр Грэнтэм инициировал программу строительства общественного жилья, призванную решить острую жилищную проблему среди иммигрантов… — молоденькая миловидная китаянка, увидев, что я на нее посмотрел, застенчиво улыбнулась.
Староста деревни, Гуй Гао, приставил ко мне дочь своей сестры в услужение. Явно с умыслом, возможно, чтобы сосватать, а может просто как соглядатая. Зовут ее Жаохуи, девчонка миловидная, личико красивенькое, кукольное, попа плоская, сисек кот наплакал, ножки коротенькие и кривенькие, но в целом ничего. Она таскает мне еду и воду, стирает, убирает в выделенной для проживания хижине, но главное ее достоинство в том, что она более-менее грамотная и вслух читает мне китайские газеты. Увы, в иероглифах я не рублю, а пресса на английском языке на остров еще не попадала.
Эх… знавал я одну китаянку Жаохуи в бытность шерифом. Горячая девчонка была. Правда девственность свою берегла пуще ока. Но мы все равно как-то обходились.
Я мельком глянул на остренькие соски девушки, выпирающие из-под полинялой маечки. Мелькнула мысль определенной направленности, но поразмыслив, я от нее отказался. Трахнуть комоглазенькую нетрудно, она сама набивается, связь с белым для китаянок очень престижна, а вот проблем потом не оберёшься. Так что, пока обойдусь.
— Продолжать, господин Ва-ит? — улыбаясь, пропела Жаохуи.
Я вытащил из пачки сигарету, подкурил и кивнул.
Море под боком, ветерок прохладный, качаюсь себе в гамаке, и газеты даже вслух читают — чем не благодать. Вот только гребаная рыба и рис надоели до чертиков и нормального вискаря днем огнем не найдешь.
И сигар…
И хорошо прожаренного стейка…
И податливой разбитной бабенки под боком…
И моего Мусички…
Короче, до хрена чего не хватает, но в целом терпимо.
Опять же, народец тактичный, не лезут в душу. Они, судя по всему, приняли меня за какого-то мафиози, скрывающегося от полиции. Или около того. И относятся донельзя почтительно. Моя рожа убийцы тоже способствует.
— Видная промышленница и коммерсант София Диаш, посетила благотворительный вечер у губернатора, все еще в трауре по своему жениху Сэмюелю Эдварду Джексону, — продолжила читать Жаохуи. — Она заявила, что будет помнить его всю жизнь. Напоминаем, Сэмюель Джексон трагически погиб, выпав за борт яхты во время прогулки неделю назад. Тело до сих пор не нашли…
Я чуть не поперхнулся дымом.
Да уж… а Софка-то огонь! Во-первых, как и обещала, шума не стала поднимать, а во-вторых, сама разобралась со своим хахалем. Может все-таки связаться с ней? Хотя… нахрен. Не привык я устраивать свою жизнь через бабу. Сам как-нибудь выкарабкаюсь. Благо привык всего в этой жизни добиваться сам.
Поощрив Жао улыбкой, я снова задумался.
За свою прошлую жизнь мне не стыдно. Всякое случалось, но жил по совести, душой перед собой не кривил.
Бель и Пруденс нарожали мне детишек, но я так и не женился на одной из них. Как они там, интересно? Хотя мои женушки не из тех, за кого надо беспокоиться. Дети… с детками, думаю, тоже все хорошо. Питер, Майкл, Анна, Екатерина, Александр, Джон и шалопай Бенджамин. Бенни, мой любимчик, рос настоящей занозой в заднице.
