Шаг вверх (СИ) - Земляной Андрей Борисович

Оказавшись в машине, Александр ещё раз окинул Веру длинным взглядом.

— Хороша. — Он улыбнулся чуть зардевшейся девушке. — Вер, смотри. У нас есть пароход, где будет полно женщин, мужчин, и вообще всяких людей. Часть из них — никчёмные, пустые обмылки. Ни богу свечка ни чёрту кочерга. Но будет много настоящих. Прошедших войну и революцию, а то и не одну, гениев в науке, или в искусстве. Они все разные, но если скажем человек гениальный художник, то скорее всего никто не будет от него ждать такой же гениальной игры на рояле. То есть в чём-то он силён, а в чём-то слаб. Ровно, как и ты. Ты можешь любого из них размазать в бою, и конечно проиграешь на его поле. А что это значит? Значит вы практически равны. Да, ты не сможешь написать песню которую будут петь миллионы, а он не сможет зайти на охраняемый склад, и взорвать его. И не нужно мне тут говорить, что написать песню это сложно, а стать отличным воином просто. Да воинов больше чем поэтов песенников, но только на поле боя. В том месте, где ты окажешься, будет много поэтов, музыкантов, генеральных конструкторов, и прочих героев. А воинов таких как ты ну может с десяток.

— А ты? — Вера с вызовом посмотрела на Александра.

— А что я? — Сашка вздохнул. — Вера, мне восемнадцать лет. И я не хочу жениться. Я хочу гулять с молодыми девчонками, и время от времени менять их. И через десть лет, я тоже не захочу жениться, а возможно и через двадцать. А тебе уже пора вить своё гнездо. Я же видел, как ты засматривалась на малышей. Вот и используй свой шанс.

— А если не встречу? — Вера опять опустила нос.

— Ты же никуда от меня пока не уходишь? — Александр рассмеялся. — Будут ещё поводы вывести тебя в общество.

Пароход «Михаил Светлов», построенный на Николаевской верфи, был новым проектом, сделанным специально под Москва — реку, именно как круизное судно. С удобными каютами, кинозалами, танцевальной площадкой, и прочими увеселениями. В этот рейс на «Михаил Светлов» взошло больше трёхсот человек. Не только творческая интеллигенция, но в основном конструкторы космической техники, приехавшие на теплоход после банкета по случаю награждения. Тут были Лангемак, Янгель, Клеймёнов и Королёв. Последнего в коллективе не любили за склочный характер, но уважали за светлую голову и безусловный инженерный талант.

Кроме ракетчиков, были военные, но немного, какие-то непонятные личности, и высшее руководство страны, включая Сталина. Всех при входе естественно проверяли, и охранников сразу отправляли в салон на третьей палубе, где для них тоже были сервированы столы и играла музыка. Оружия у Веры при себе не было, а ствол подмышкой у Александра проверявшие проигнорировали.

— Саш, а чего это они? — Вера глазами показала на сотрудников Комитета Госбезопасности. — Они же должны были забрать твой пистолет.

— Вера. Это оружие мне подарил Лаврентий Берия. Как ты думаешь, могут они его у меня забрать? Тебе Гриша вообще ничего не рассказывал?

— У нас не принято… — Начала было Вера.

— Ну и дураки, — отрезал Александр. — Нужно знать кого охраняешь.

Пароходные круизы в один — два дня были очень популярны в среде советского начальства и простых граждан. Речные и морские порты имели внушающие уважение флоты таких теплоходов и пароходов. У Сталина до некоторых пор был собственный пароход, но он постепенно ветшал и был списан. Замену ему делать Сталин запретил, предпочитая пользоваться в поездах по реке теплоходами Московского пароходства.

Ничего особенного, но с воды было куда интереснее наблюдать салюты, и на такие вот поездки обычно приглашали исключительно своих.

Допускался небольшой разврат, но строго между незамужними дамами и неженатыми мужчинами, а также теми, кто находился в состоянии развода. Все прочие знали, что вызов в партийный комитет за аморальное поведение — так называемую аморалку, это только предвестник грядущих сложностей в жизни. Если конечно не удавалось на парткоме отбрехаться. Вообще за моралью советского человека следили не очень пристально. Были и гулящие девки, и ну вот совсем проститутки, которые за деньги, а также отдельные кабинеты в саунах, где не проверяли паспорта и Пансионаты Выходного дня с одноместными номерами, поэтому пошалить было где. Но это ровно до тех пор, пока ты не попадался. Далее следовала чистка на парткоме, или если беспартийный — на профкоме, с лишением всяких благ, типа бесплатных путёвок и премий. Впрочем, с рабочего человека что взять, и дело обычно затухало, на уровне лишения ежемесячной премии. Но вот для ответственных работников, всё было куда хуже. Там любой скандал мог стать причиной задержки в карьере, или вообще поводом для её остановки и в совсем тяжёлых случаях увольнения так, что уволенный сразу оказывался фактически выдворен из общественной жизни. Нет, не навсегда, но на срок достаточный чтобы человек всё осознал.

Конечно Александр понимал, что рано или поздно придётся жениться, но в Москве было полно таких вариантов, когда муж и жена давали друг другу полную свободу гуляя на стороне. Главным было опять-таки не попадаться и избегать публичных скандалов.

Но в восемнадцать, и даже в двадцать восемь лет, никто к Александру и не подойдёт.

Вера, красивая от природы, после того как её приодели и подкрасили специалисты Лейзера стала просто невероятно хороша. Сам Сашка не отказался бы от такой девицы у себя в постели, но понимал, что ей действительно пора становиться мамочкой, чтобы не потерять часть себя.

У Александра уже было так много знакомых, что от вереницы рукопожатий скоро заныла рука, а тут ещё Берия, со своей медвежьей хваткой, которого он нашёл на самой верхней палубе.

— О! Самый геройский комсомолец пожаловал. — Берия уже чуть принявший вина довольно захохотал. — Смотри Коба какую красотку с собой привёл. Сейчас меня Нино растерзает. — Нино Теймуразовна стоявшая рядом, и точно знавшая что Лаврентий ей никогда не изменял, только улыбнулась, и взяв ситуацию в свои руки, подошла к Вере, и о чём-то говоря увела её в сторонку, где под навесом был сервирован столик для кремлёвских жён и подруг.

— Ты не голодный? — Заботливо спросил Берия Александра. — Шашлыки не скоро будут. Только начали жарить. Там вон, столик, салаты всякие, закуски.

— Спасибо Лаврентий Павлович. — Александр благодарно кивнул. — Мы с Верой не удержались и заехали в ресторан.

— Она кто? — Берия сверкнув стёклами пенсне, посмотрел куда-то вдаль, продолжая в целом контролировать ситуацию.

— Да охранница моя. Девчонка интересная, ладная, не дура, владеет тремя языками. Но что-то в ней заклинило. На детей смотрит и чуть не плачет. Своего хочет. Я её сюда привёз, так, пусть посмотрит, может сладится у неё с кем.

Берия уже оценивший и стоимость украшений, и общий вид девушки, кивнул. Ему было важно, чтобы в ближний круг не попадали люди чужие идеологически и духовно, но у Александра было хорошее чутьё на людей. И та, девочка… Рита. Бывший нарком НКВД не сразу вспомнил имя миниатюрной красотки. Хорошая девочка. Правильная. И эта судя по всему тоже. В Госконтроль кого попало не берут. Можно было оказаться на госслужбе с пятном в биографии, но не в Госконтроле.

— А сам что думаешь?

— В смысле брака? — уточнил Александр. — Лет через тридцать, возможно. А в восемнадцать лет… Да даже в двадцать восемь. Я сейчас пришёл с работы, учебники почитал, и уже полночь. К восьми на работу. До четырёх непрерывно встречи. А будет семья? Вот уж тогда я наработаю…

Сидевший чуть в стороне Булганин, попивавший красное вино, отставил бокал на столик стоявший между ним и Сталиным, и негромко рассмеялся.

— Лаврентий ну зачем ему жена? Ты видел, как вокруг него вьются девчонки в театре?

— Пусть гуляет пока молодой. — Сталин тоже отставил бокал. — Мы тоже были не ангелы. Но у нас была общая любовь — революция. Да и потом было не до амуров. Но сейчас-то? Парень много делает, да. Очень много. Так что пусть гуляет.

— Кстати про «сделал». — Булганин снова рассмеялся. — На совещании по системам управления, товарищ Глушков, раскритиковал всех. Гнеденко, Анатолия Ивановича Китова, Белоногова[8], говорит неправильно мы ставим задачи. Если нужно получить информацию об источнике, первое о чём нужно думать, это о линиях связи. Потому что источники будут всё сложнее и сложнее, информации всё больше и больше, а стало быть мы по телефонным линям быстро упрёмся в потолок. И что пока не поздно нужно тянуть информационною хорду под трассой Ленинград — Москва — Казань — Уфа, а во вторую думать об источниках данных, накопителях, и о едином отраслевом стандарте на все внедряемые устройства[9]. Хотя ещё месяц назад, на межминистерском семинаре, всё было чинно-благородно. — Булганин поднял бокал и сделал глоток. — Это не вы ли Александр Леонидович, сбили с пути истинного нашего великого кибернетика?