Сергей Синякин - Полукровка (Der Halbblutling)
– Спортом надо заниматься не для рекордов, - любил повторять Рутбер. - Спортом следует заниматься исключительно для собственного здоровья. Лучше всего развитию помогает плавание, в этом случае развиваются все группы мышц.
Бассейн превратился в Мекку. Здесь учились бесшумно преодолевать водную преграду, проплывать длительное расстояние под водой, не теряя при этом ориентировки, подавлять робость, прыгая в воду с трамплинов десятиметровой вышки, и просто высиживать длительное время под водой, используя для дыхания полый стебель камыша. Иногда инструктор устраивал заплывы на дальность. Победитель поощрялся поездкой в город, побежденный наказывался черной работой в столовой или в поле, где воспитанники выращивали брюкву, морковь, огурцы и капусту для своего стола.
Скидок на возраст не делалось.
– Каждый из вас, - поучал Рутбер, - будущая боевая единица, которая должна уметь действовать самостоятельно, принимая решения и распределяя свои силы. От этого зависит выживание солдата. Фюрер говорит, что с солдатом рейха не может сравниться никто. Мы с вами должны сделать все, чтобы фюрер сдержал свое слово.
Воспитанники старались.
Интереснее всего было на стрельбище.
Здесь властвовал инструктор Фриц Герлер - непревзойденный снайпер нескольких войн. Невысокий, сухой, жилистый, с постоянно прищуренным взглядом, он раскладывал перед мальчишками «зауэры» и «парабеллумы», карабины «зондберг» и скорострельные «шмайсеры» последнего поколения, короткоствольные «зонненберги» и «хакслеры», предназначенные для бесшумного боя.
Огневая подготовка давалась ун-Леббелю без труда, он в любой момент мог по команде учителя сказать, как называется деталь разбираемого устройства, знал наизусть все таблицы поправки на ветер, мог правильно оценить обстановку на местности и определить, что наилучшим образом может послужить ведущему стрельбу солдату в качестве естественного укрытия. И в стрельбе Ганс отличился на первом же самостоятельном занятии - поразил девять мишеней из десяти.
– Отлично, отлично, - с легкой и довольной усмешкой на тонких губах похлопывал его по плечу Герлер. - Терпение и труд - с ними ты превзойдешь любого учителя. Даже меня!
А остальным объяснял, назидательно покачивая пальцем:
– Вы должны целиться так, словно перед вами враг, и если вы его не убьете, то он обязательно убьет вас.
В феврале сорок восьмого их привели на стрельбище.
– Мальчики, - объявил Герлер. - Сегодня у вас знаменательный день. Вы должны показать волю и меткость. Сегодня вы впервые в жизни будете стрелять по особым мишеням. Пусть вас не смущает их внешний вид. Это не люди - это сброд, приговоренный к смерти имперскими судами за уголовные преступления. Это убийцы, насильники, взяточники, которые своим поведением опозорили рейх. Пусть ваша рука будет твердой, а глаз - метким. Сегодня вы должны показать, что старый дядюшка Фриц не зря потратил время на ваше обучение.
И поощрительно подтолкнул Ганса к огневому рубежу:
– Ну, малыш! Задай тон остальным! Сыграй первую скрипку в нашем оркестре!
Издалека человечек в полосатой одежде мало чем отличался от мишени. Расстояние не позволяло разглядеть его лица. Дул боковой ветер, Ганс сделал поправку, прижал приклад карабина к плечу и легко, словно на обычных стрельбах, выпустил все три пули.
Фигурка исчезла.
– Прекрасно! - похвалил Герлер. - Ты заработал воскресный отдых!
Другие стреляли значительно хуже, были и такие, кому для поражения мишени потребовалось девять пуль. Таких неудачников дядюшка Фриц провожал с позиции легкими презрительными подзатыльниками.
– Учитесь у Ганса, - кивал он. - Вот будущий солдат, который обязательно станет гордостью рейха!
***А в воскресенье воспитатель Хеззель повез группу отличившихся в стрельбе мальчишек в город Штутгарт, в окрестностях которого располагался бюргер. Поощрения были различными - одни получили мороженое, а другим оно не полагалось, но в кино пошли все. А Гансу кроме посещения фильма и ванильного мороженого досталась еще большая рюмка красного сладкого вина.
В кинотеатре было шумно. Сначала показывали «Немецкие новости». Бравые немецкие солдаты шли по африканской пустыне с закатанными рукавами и в расстегнутых кителях. Тяжелые «юнкерсы» бомбили Алжир, где еще пытались сопротивляться «лягушатники» из армии де Голля. Фюрер осматривал автобан, построенный от Минска до Берлина. Рядом с ним почтительно стояли Геринг, Шахт, Заукель. Рейхсфюрер СС камрад Гиммлер давал пояснения по строительству. Фюрер был весел. Морщинки его лица лучились добродушием. На нем были военные бриджи, начищенные сапоги и коричневая рубашка с красной повязкой на рукаве. Потом показали репортаж из Тодтенштад-та - бывшей второй столицы России. Поразительное оказалось зрелище - все здания сохранились, но на улицах не было ни единой души. Ликующий голос диктора объявил, что бывшая столица России - Москва - подготовлена к затоплению с помощью гигантских гидросистем, разработанных немецкими инженерами, однако само затопление откладывается на будущее, пока не будет демонтирован и перенесен в Тодтенштадт московский Кремль - резиденция российских царей и большевистских вождей. В конце новостей показали, как немецкие подводники водружают знамя на Южном полюсе планеты.
А потом все смотрели кинофильм «Порт назначения - Гамбург», в котором тяжелые английские крейсфа, преследуя немецкий корабль, загнали его в устье африканской реки. Моряки доблестно отбивались от противника и от живущих в реке крокодилов, но выполнили свой долг перед рейхом - прорвали блокаду, потопив два судна англичан, и вырвались в открытое море, взяв направление на Гамбург. Особенно впечатляла сцена, когда за моряками начал гоняться огромный крокодил, и боцман Ульрих Шмундт, чтобы спасти товарищей, бросился с гранатой в руках в зубастую пасть хищника. И еще был потрясающий момент, который вызывал слезы и заставлял стискивать зубы и кулаки, - когда немецкие моряки, вышедшие в море на катере для прокладывания фарватера, оказывались под перекрестным огнем английских крейсеров и героически гибли, поочередно исчезая в океанских глубинах.
Но и англичане, в свою очередь, оказались под прицелом подводной лодки U-247, капитан которой, бородатый Михель Шпуллинг, поспешил прийти на помощь немецким морякам и из-под воды торпедами расстрелял один из английских крейсеров. Фильм кончался красиво - под звуки бравурного марша горящий, но непокоренный немецкий крейсер уходил в океан, потопленный английский крейсер заваливался на бок, и с него сыпались в воду перепуганные моряки, а из-под воды за ними наблюдал капитан Шпуллинг.
«Уходим, капитан? - спрашивали его. - Дело сделано». «Наполовину, - криво усмехался в бороду мужественный капитан. - Морские волки Германии не останавливаются на половине дороги. У нас еще две торпеды, камрады!»
На обратном пути все пели песни. И «Германия превыше всего», и «Марлен», и «Мой милый Августин», а Ганс молча вспоминал фильм, и ему представлялось, что он сидит в кабине пылающего истребителя и направляет машину на танковую колонну, идущую по дороге. Ему было немного жаль себя, но утешала мысль, что фюрер узнает о подвиге и скажет: «Вот так умеют умирать настоящие немцы!».
И от этой мысли становилось печально и торжественно на душе.
Осень 1957 года
ВОСТОЧНЫЙ ПРОТЕКТОРАТ
Школа люфтваффе располагалась на живописном берегу Буга, там, где река делала петлю. Окруженные лесами белые административные и жилые здания школы светлели сквозь листву, а чуть левее - Ганс едва не задохнулся от восторга - на зеленом поле, которое прорезала бетонная взлетная полоса, серебрились корпуса стремительных крылатых машин. Одной группой стояли «мессершмитты», фюзеляжи и крылья которых были покрыты пятнистым зелено-коричневым камуфляжем. Чуть в стороне поблескивали два Fi-166. «Высотный охотник» состоял из реактивного истребителя и ракетного грузовика, обеспечивающего взлет истребителя и набор высоты до двенадцати тысяч метров.
Возле учебного здания стояла стальная пятнадцатиметровая конструкция. «Катапульта», - вглядевшись в нее, понял ун-Леббель.
– Приехали, - сказал водитель легковой автомашины. - Зайдешь в штаб, камрад, доложишься. Штаб вон в том двухэтажном домике. Начальник школы - штурмбанфюрер Заукель. Страшный зануда, он любит, чтобы все было по форме - отход, доклад, подход. Так что руку тяни как можно выше и не забудь подбородок задирать.
– Спасибо, камрад, - поблагодарил ун-Леббель, легко подхватывая легкий кожаный чемоданчик с пожитками.
– Не за что, - хмыкнул водитель. - И будь осторожен с мелкими начальничками. Тут каждый себя мнит если не Герингом, то уж Рихтгофеном - точно. И все требуют к себе уважения. Впрочем, ты, я вижу, из восточных СС. У вас там уважение к старшим начальникам закладывается с детства. А уж кому лизнуть и как усердно это сделать, ты определишься на месте.
