Василий Звягинцев - Скорпион в янтаре. Том 2. Криптократы
– Попробовать можно, только о чем говорить станем?
– Не твоя забота. Соединись, а дальше я…
– Неприятностей не боитесь?
– Волков бояться… Разве что тебе навредить могу?
– Да и мне сильно не навредите. Сбежать сумеем, если совсем плохо станет?
– Должны. До ближайшей станции СПВ далековато, сам знаешь, а на «заклинаниях» выскочим, если пуля в затылок из снайперки не догонит. А ты от своего друга подобной подлянки ждешь?
– Нет, на него не похоже. Адмирал строг, но не злокознен.
– Вот и поглядим…
Здешними компьютерами, не похожими ни на земные восьмидесятых годов, ни на те, что были установлены в Замке и на «Валгалле», Шульгин научился пользоваться давно, но у Ростокина была несколько иная модель, обычным гражданам недоступная. В большинстве своем аппараты индивидуального пользования представляли собой лишь терминалы с сенсорными панелями, заменяющими привычную клавиатуру, процессоры же использовались централизованные, сетевого типа. Только очень немногие имели право и возможность на настоящие, в нашем понимании, ПК, оснащенные крюгеритовыми псевдомозгами с быстродействием за триллион операций в секунду, причем на базе всех известных логик одновременно.
Вот и Ростокин таким разжился.
Включив устройство и начав вводить в него задачу, подчиняясь указаниям Игоря, Шульгин всерьез опасался, не случится ли прямо сейчас чего-то непредвиденного. Его ведь уже три раза «без объяснения причин» отстраняли от компьютерной техники. Вот и сейчас могло произойти нечто подобное – от спонтанного переброса в очередной эпизод до элементарного зависания машины на неопределенный срок.
Но нет, пока все шло гладко. Он решил, что, может быть, его нынешнее намерение не представляет опасности для «игроков» или «ловушки». Хорошо, еще шажок по тонкому льду. Пока не потрескивает.
Связь с компьютерной сетью СБКФ установилась сразу, известный Ростокину пароль не изменился. Несколько ступенек и уровней удалось пройти без помех и затруднений. Только на пороге личного портала Маркина замигал предупреждающий транспарантик.
– Ну-ка дайте, теперь я сам, – отстранил Игорь Шульгина.
Сашка отъехал со своим креслом на полметра в сторону, старательно запоминая все действия Ростокина. Тут опять пригодился дублированный мозг, он просто записывал на свободные клетки всю последовательность движений пальцев журналиста, со стороны посмотреть – неуловимо быстрых, возникающие на экранах символы, иные детали и подробности.
Примерно так же он мог бы зафиксировать и при необходимости успешно воспроизвести действия пилота, поднимающего в воздух реактивный лайнер, не имея никакого собственного опыта.
Все уровни защиты были пройдены, и на центральном экране высветился интерьер кабинета Маркина и он сам, склонившийся над солидной пачкой каких-то распечаток.
– Аппаратура и видеосопровождение включено принудительно, – пояснил Ростокин, очевидным образом нервничающий. Это ведь, как ни крути, несанкционированное проникновение на режимный, особо охраняемый объект.
– Все беру на себя, – Шульгин снова сдвинул кресло на центральную позицию, оттеснив Игоря за пределы видимости с той стороны. – Хорошо хоть что он на месте оказался, а не в космосе болтается…
Маркин, услышав потрескивание электрических разрядов на своем громадном мониторе, вскинул голову. То, что он увидел, его бесспорно поразило. С экрана на него благожелательно, но, как показалось адмиралу, с некоторым вызовом смотрел незнакомый мужчина тридцати с лишним лет, облик которого отмечала некая «потусторонность». В том смысле, что его фенотип заметно (для наметанного глаза) отличался от российского и даже общеевропейского. (Как, примерно, на старых фотографиях легко отличить бывшего царского офицера от красных «выдвиженцев».)
Но не это самое главное. Маркин знал, что незнакомец не принадлежит к кругу людей, которые хотя бы теоретически могли по собственной инициативе выйти с ним на связь.
– Здравствуйте, Валентин Петрович, нижайше прошу извинения за то, что отвлек вас от дел. Но мое, поверьте, не терпит отлагательства. Позвольте представиться – Шульгин Александр Иванович. Генерал-лейтенант…
– Не знаю такого, – не стал размениваться на обмен любезностями Маркин. – В списках, как говорится, не значится…
– Вы что же, пофамильно и в лицо всех генералов знаете?
– Положение обязывает. Итак – кто вы на самом деле, каким образом включились в систему и что вам нужно? Предупреждаю, в ближайшее время ваше местонахождение будет установлено, со всеми вытекающими последствиями.
– Разве желание поговорить с особой вашего ранга является уголовно наказуемым правонарушением?
– Специфика возглавляемой мною организации не всегда совпадает с действующими национальными законодательствами. Более того – не может ими регламентироваться по той же самой причине… У нас есть свой, космический Кодекс, одобренный ООН и применяемый ситуативно…
«Время тянет, – подумал Сашка, – а сейчас его ребята, как опеченые зайцы, прозванивают сети, запускают на полную мощность свою контрольно-поисковую технику».
Вопросительно взглянул на Ростокина. Тот помотал головой – не найдут, мол. Компьютерные хитрости Скуратова и аппаратура, установленная Левашовым на «Валгалле» и в Форте Росс, уведут их в такие дебри, что за неделю не выпутаются. Будут старательно «ловить конский топот».
Шульгин в очередной раз подумал, как все запутано. Казалось бы, проще всего сейчас связаться по этому же компьютеру с Новой Зеландией, кто-то же там находится в форте или на пароходе. Воронцов – почти наверняка. Запросить помощи, и она через несколько часов прибудет, а то и сразу, если через внепространство.
Все сразу стало бы хорошо и просто. С борта «Валгаллы» и с Маркиным куда легче переговоры вести, и с Суздалевым отношения налаживать. А вот явственно ощущается, что делать этого нельзя. Примерно как в «Конце вечности»: Харлан испытывал непреодолимый ужас при мысли о возможности встретиться с самим собой. Так и Шульгин – явится он к своим, находясь в собственном, каким-то образом полученном от (или в) Сети теле. Что это за тело? Белковое или сгусток энергии? Не случится ли самой обыкновенной аннигиляции при соприкосновении не только с собственным оригиналом даже, а с любым предметом, имеющим к нему отношение?
Или они все же оказались в реальности, смещенной по отношению к «настоящей» буквально на несколько хроноквантов, где МНВ заключается в том, что из нее на несколько месяцев был извлечен Ростокин и Алла, Суздалев познакомился с Новиковым и Ириной. Вполне достаточно, чтобы мировые линии сместились. Палец дрогнул на спуске, и пуля пошла мимо мишени. Или – в другую мишень.
Трудно даже вообразить, в сколь перепутанном клубке мировых и вероятностных линий он сейчас находится то ли в виде узелка, то ли ниточки, за которую надо своевременно дернуть. Или – одного из проводков в механизме хитро устроенной мины.
«Только не политурьте».
Тут еще одна хитрость имеется, на которую Ростокин или не обратил внимания, поглощенный более значительными событиями, или, по каким-то своим соображениям, решил промолчать. Как не подал виду, что узнал в могущественном Суздалеве скромного монаха.
Игорь очутился в личине князя, пройдя через астрал, и все время, которое он провел в обществе княжны, Артура, мертвых друзей, его тело пребывало в трансе на столешниковской квартире. Около пятнадцати минут, оставаясь в поле зрения трех сильных медиумов. После чего сознание к нему вернулось, вдобавок привело с собой обретших безусловную материальность Артура с Верой.
Теперь, значит, все случилось с точностью до наоборот? В момент пересечения дископланом какой-то незримой границы между вымыслом и реальностью их эфирные (или же астральные, ментальные, а то и высшие) тела сгустились настолько (под влиянием перенесенных страданий и просветления, объяснял это явление Удолин), что взяли на себя функцию физических. Отрицать подобную возможность нельзя просто потому, что Шульгин неоднократно убеждался в правоте великого мистика.
Соответственно, можно предположить, что в иной реальности, сто тридцать лет назад, Ростокин по-прежнему расслабленно дремлет в кресле, они втроем ждут его возвращения. Оставаясь вполне материальными, но ментально включенными в Сеть, ибо обеспечивают пребывание там Игоря.
«Одновременно», только четырнадцатью годами позже, второй ментальный слепок Шульгина тоже вышел в Сеть, поскитался в ее уровнях и закоулках, пересекся (или его притянуло) с точкой пребывания Ростокина. Случайно или со специальной целью. И при контакте с безусловно материальным Суздалевым случилось и их воплощение?
Теоретически (а какая вообще может быть здесь «теория»?) допустимо. Если они спокойно жили в своем исходном облике с рождения и до дня Исхода, при том, что одновременно геройствовали в прошлом и будущем, отчего бы не добавить к биографии лишнюю сущность?
