Андрей Кощиенко - Чужая шкурка. Трейни-ян
— Хмм… — задумывается бабушка, — Как такое может быть? Странно… А Чжу Вон об этом знает?
— Не знаю, — пожимает плечами Хё Бин.
— О чём он там думает? — ворчливо говорит бабушка.
— Я прикажу навести более подробные справки про эту Юн Ми, — говорит Хё Бин.
— Прикажи, — кивает бабушка и делает вывод, — выходит, она не глупа, раз знает несколько языков? Один можно вызубрить, но несколько… Для этого нужно голову иметь!
Бабушка задумчиво смотрит на внучку.
— Она и военных уговорила танки прислать, — говорит Хё Бин, — я тебе не сказала, бабушка, но это именно она сделала. Она тогда дежурила в отеле. Я думала, что поседею, отбиваясь потом от всех этих исков.
— Расскажи мне, — требует бабушка у Хё Бин.
Та рассказывает.
— …Свежая кровь, — выслушав и сделав паузу, задумчиво произносит бабушка смотря мимо Хё Бин куда-то в пространство, — может быть нашей семье не помешает капля свежей крови? Такая жена подошла бы Чжу Вону…
— Бабушка, ты шутишь? — не верит своим ушам Хё Бин.
— Меня очень беспокоит, что твой младший брат ленив, — обращаясь к внучке, говорит бабушка, — лень может съесть человека полностью или завести на кривые дороги, с которых не возвращаются…
Бабушка делает паузу. Хё Бин молчит, опустив глаза в пол.
— …Хоть он и мужчина, но к сожалению, похоже, у него нет внутреннего стержня, Хё Бин. У тебя — есть, ты много уже добилась, у твоего старшего брата — тоже есть, а вот Чжу Вону — судьба видимо его не дала. Ему нужна внешняя опора, на которую он бы смог опереться в жизни. Я уже ей быть не смогу, мне тут не много осталось…
— Ба! — возмущённо вскидывает голову Хё Бин.
— Не перебивай, — делает в её сторону жест рукою старая женщина, — его мать — тоже не подходит. Ин Хэ слишком его любит и станет ему потакать. Она его и избаловала, но теперь уж ничего не поделаешь… У тебя самой скоро будет своя семья. Ты не сможешь быть с младшим братом каждый день. Отец будет только спрашивать с него… Чжу Вону нужна жена, которая сможет его контролировать и не даст предаваться лени. Думаю, что девушка вроде Юн Ми с этим могла бы справиться…
— Бабушка! — поражённо восклицает Хё Бин, — ты это серьёзно? Она ведь совершенно не нашего уровня!
— Это вы тут все родились с «серебряными ложками во рту», — морщится на её слова бабушка, — не будь такой заносчивой, Хё Бин! Вспомни свою родословную! Разве никто из твоих предков не голодал? Никто не сберегал заработанную тяжёлым трудом каждую вону, чтобы сейчас они превратились в то, что ты имеешь? Разве те родственники соответствовали бы сейчас твоему уровню?
— Прости, бабушка, — кланяется до пола Хё Бин, — я сказала глупость. Конечно, я уважаю всех своих предков и благодарна им за то, что они сделали для меня и для всей моей семьи.
Хё Бин снова низко кланяется.
Бабушка с осуждением смотрит на внучку.
— И потом я не сказала, что это именно Юн Ми, — говорит она, — я сказала — «вроде». Но где такую найти?
Бабушка задумывается.
— …Смотрю я на современных девушек, — вновь говорит она, — они изнежены, избалованы и считают, что все их проблемы в жизни должен решать мужчина, за которого они выйдут замуж.
— Но разве это неправильно, бабушка, что мужчина должен решать? — осторожно спрашивает Хё Бин нагнувшись вперёд и заглядывая ей в глаза.
— Запомни, внучка, — голосом пророка, вещающим истину, произносит та, — Мужчину меняют не обстоятельства и не время. Мужчину меняет женщина, которую он любит. Если женщина ничего из себя не представляет, то и мужчина останется прежним. Чжу Вону это не нужно. Ему как раз нужно измениться.
Хё Бин задумывается над услышанным.
— Бабушка, ты такая умная, — подумав, говорит она.
— Жаль, только что свои мозги я не могу вложить вам в ваши головы, — хмыкнув, отвечает та, — придётся забрать их с собою в могилу.
— Ба-а, ну не говори так, — сердится Хё Бин, — ты будешь жить ещё долго-долго!
— И будешь каждый день читать вам нравоучения, — добавляет бабушка к её фразе свою, — мы ведь так их любим!
— Ну, бабуля…
— Смотри, смотри, начинается! — восклицает Му Ран указывая на телевизор, — и где это моя невестка ходит? Неужели она думает, что я опять буду ей пересказывать серию?
Время действия: примерно тогда же
Место действия: Дом мамы Юн Ми
Сижу за ноутом, копаюсь в интернете. Меня интересуют все темы, так или иначе касающиеся мировой музыкальной индустрии и к-поп в частности. Подборкой сведений я занимаюсь уже можно сказать — давно, с того момента как решил заняться музыкой. Появляется время — читаю новости о шоу бизнесе, смотрю клипы, слушаю песни. Конечно, на агента-аналитика я не учился, и нужных знаний для построения длинных логических цепочек на основе всего лишь пары фактов у меня, увы, нет. Но, как могу, так и кручусь. На данный момент мне сейчас просто следует понять, в каком музыкальном направлении мне стоит двигаться, дабы получить максимальный эффект от своего движения.
Пока картина у меня вырисовывается следующая. Музыка в этом мире есть и это уже здорово. Однако, при всех тех же музыкальных инструментах, такой же нотной записи, есть в ней что-то такое… непонятно-неуловимое… Что именно, я окончательно ещё не сформулировал, но «это» даёт ей несколько странное для меня звучание. Не то чтобы уж совсем, как какое-нибудь этно-произведение с забытых богом островов, которое просто «в уши не лезет», но вот то-то в ней есть, необычное. Это первое. Второе, просмотрев выступления модных нынче европейских и американских исполнителей, я пришёл к выводу, что здешнее «музыкальное» время можно сдвинуть от нашего 2014 года этак лет эдак на пятнадцать-двадцать назад. В середину наших девяностых, либо в начало века. Когда у нас тоже увлекались подобными ритмами и мелодиями. В-третьих, про Корею, в Америке и Европе, похоже, никто и слыхом не слыхивал. Я имею в виду корейских исполнителей. Нет их в европо-американских чартах, нет на радиостанциях, нет в клипах на ТиВи… При всём при том, что в здешней Корее есть то же самое явление какое было и у нас — Корейская волна, или Халлю, как она звучит на местном языке. В нашем институте как-то раз приглашали известного востоковеда прочесть лекцию для студентов. Помню, ещё и название у неё было такое провокационное — «Националистические идеи как движущий фактор развития государств Азиатско-Тихоокеанского региона». Лектор был достаточно убедителен, по крайней мере, для меня, доказывая на примерах свою мысль о том, что внутри государств этого региона очень велико влияние националистических идей, пусть и не видных с первого взгляда. Я и тогда с ним согласился, с лектором, и сейчас, пообщавшись с местными — ещё раз убедился в правоте его умозаключений. Кстати, лектор, в подтверждение, часто приводил в качестве примера мононацию Кореи и её пресловутое Халлю, как яркое выражение национального посыла общества.
Корейская волна — это корейская национальная идея по распространению культуры своей страны во всём мире. Что-то типа того, как Советский Союз в своё время распространял социализм. Это идеология, базирующаяся практически на тех же опорах, на коих она базировалась и в СССР.
Прежде всего, это кино. Корейские телесериалы, или как их тут называют — дорамы, имеют стабильный ежегодный рост популярности во всём мире, а в странах-соседях Кореи так уж и подавно. Потом, это корейская эстрада, сокращённо — к-поп. Пока в масштабе планеты ему похвастать особо нечем, но на соседей, опять же, он уже «выплеснулся». Япония, Китай, Тайвань и Гонконг уже слушают, привыкают и проникаются. У к-поп в этих странах тоже есть стабильный рост популярности. Кроме этих двух ингредиентов, Халлю, включает в себя ещё национальную кухню, одежду и обычаи, а так же современные компьютерные игры и язык. Корейская волна — предмет национальной гордости. Если судить по статьям, которые я прочитал о ней в местном интернете, то по ним выходит, что каждый кореец спит и видит, как огромная и прекрасная волна корейской культуры поднимется к небесам, чтобы оттуда ринуться вниз, затапливая собою весь свет. Прочитанное живо напомнило мне мои институтские учебники истории, в которых говорилось, что во времена СССР в его газетах писали подобное. Мол, каждый колхозник и крестьянин только и думает о победе идей социализма во всём мире…
В общем, подводя промежуточные итоги моего «аналитического анализа», можно резюмировать, что ситуация в корейской эстраде сейчас смахивает на ту, которая была в моём мире примерно лет десять-пятнадцать назад. У нас, в 2014 году, корейские исполнители уже стали проникать в Америку, их стали там замечать, они стали появляться в чартах, а тут об этом лишь только мечтают, да пытаются осуществить наполеоновские планы покорения заокеанского рынка. Но, как и Наполеона, неудачно сунувшегося в Россию, их, корейцев, сующихся в Америку, там тоже «больно бьют». В интернете мне попалась парочка статей, в которых долго и нудно, размазывая сопли и слёзы, разъяснялось корейским обывателям, почему та или иная группа провалилась в Америке, несмотря на величие Халлю.
