Александр Михайловский - Крымский излом
В соседних частях завыли сирены воздушной тревоги, наводчики зенитных орудий внимательно вглядывались в темное небо. Но они ничего не заметили. А "сушки", обогнув горящие немецкие аэродромы по широкой дуге, легли на обратный курс. Тем более что в этом мире их никто не мог догнать.
5 января 1942 года. 03.00. Рейд Евпатории. Борт катера МО-4 (бортовой номер СКА-042). Старший лейтенант разведотдела Черноморского флота Петр Борисов.
Как я попал в десант? - Да, вот так и попал, молча. Вызвали меня в штаб и сказали -- пойдешь в Евпаторию. Капитан Топчиев собрал нас, разведчиков, и сказал, что командованию Севастопольского оборонительного района поступил приказ - произвести высадку тактического десанта на Евпаторию, откуда в дальнейшем можно будет нанести удар на Симферополь, в тыл основной немецкой группировке. Какими силами, никто не знает, но наша задача захватить Евпаторию, и восстановить там советскую власть. Ну, а за нами должен пойти полк морской пехоты, который и доведет дело до конца.
Скажу честно, стало как-то не по себе -- высаживаться так далеко в тылу врага. Но по нашим разведданным, в Евпатории немцев не было, только румыны и татарские изменники. А вояки они еще те.
Вечером 4 января началась погрузка на корабли десанта. Флагманом у нас там был БТЩ (быстроходный тральщик) "Взрыватель". На нем и шли основные силы. Ну, и еще семь "мошек" (катеров МО) и один буксир. Всего десантников было человек семьсот. Были среди них и моряки с Дунайской флотилии, и пограничники, и наш брат-разведчик. Были даже милиционеры из Евпатории.
На буксир СП-14 погрузили две плавающие танкетки Т-37 и три 45-миллиметровые пушки.
Уже ближе к полуночи корабли с десантом вышли из Севастопольской бухты. Шли без огней, соблюдали светомаскировку. Да и за звукомаскировкой следили -- катера шли с подводным выхлопом двигателей. Волнения практически не было. В районе Севастополя что-то гремело, взрывалось и горело.
Пока мы шли, командиры провели инструктаж, где каждой группе поставили задачу. Мы, разведчики, с приданными нам бойцами, должны были захватить и удержать Товарную пристань, а потом, продвигаться в город, захватить артиллерийскую батарею на мысе Карантинный и электростанцию. Ну, а потом, как сказал нам капитан Топчиев, мы броском продвинемся в сторону кладбища, и освободить наших военнопленных, которых там в лагере охраняли румыны.
Ну, а после был короткий митинг, где мы пообещали нашему народу и лично товарищу Сталину бить немецко-румынских захватчиков до последней капли крови.
Где то в час ночи, когда мы были уже на полпути, на море опустился туманный кисель, видимость сократилась метров до ста. С неба посыпалась мелкая морось, не пойми что - не то дождь, не то снег.
В два часа сорок минут наш катер подошел к точке развертывания. Согласно плану буксир с танкетками, наш СКА-042 и еще две "мошки" с десантом пошли налево. Тральщик "Взрыватель" с тремя МО пошел по центру, а еще два катера повернули направо.
Вот мы подошли к Торговой пристани. Сердце забилось сильнее, - Сейчас начнется высадка! - подумал я. Катер довольно мягко ткнулся причал, и я, подхватив свою "светку" вместе с остальными товарищами бросился на берег. Что удивительно, по нам никто не стрелял. В центре высадки, на пассажирской пристани, кто-то сдуру выпустил в небо красную ракету.
И тут такое началось: на всех высоких зданиях города: минаретах мечети, колокольнях церквей, крышах гостиниц "Бо-Риваж" и "Крым" зажглись прожектора. Стало светло как днем. Оглянувшись, я увидел, как с буксира выгружают пушки, при этом часть причала была разрушена, и наши бойцы, стоя по грудь в ледяной воде, руками придерживают мостки, по которым на берег артиллеристы спускали сорокопятки.
Я аж зажмурился от обиды. Стало понятно, что немецкое командование ждало нашего десанта и основательно подготовилось. С минаретов и колоколен, из окон городских домов по улице Революции, зданий гимназии, гостиниц, по нам ударили вражеские пулеметы. Почти тут же к ним присоединились минометы и артил?лерийские батареи, расположенные на мысе Карантинном, на улице Эскадронной, возле складов "Заготзерно", и на пересыпи - улица Симферо?польская. Но, недолго музыка играла.
Позади нас в море раздался пульсирующий гром и рев. Я оглянулся назад, и увидел, как сквозь туман пробиваются бело-оранжевые сполохи, будто там заработала грандиозная электросварка. Прямо на наших глазах румынскую батарею на мысе Карантинном, которая и была нашей целью, накрыл лес артиллерийских разрывов. Неизвестные корабли, накрыли артиллерийским огнем и минометную батарею у складов "Заготзерна". По румынской батарее на Пересыпи ударили чем-то страшным, по сравнению с которым наши Раисы Степановны, действие которых я наблюдал в Одессе, это просто детская хлопушка. Пламя взрывов, казалось, поднималось до самых небес. От стоящего в воздухе грохота туман почти распался, и стали видны темные силуэты стоящих на рейде Евпатории крупных кораблей, ведущих беглый артиллерийский огонь по вражеским позициям.
- Какие еще корабли, откуда они?! - подумал я. И тут, прямо над нашими головами со свистом и воем пронеслось нечто напоминающее большой винтокрылый автожир. Еще до войны я читал о них в журнале "Техника-молодежи". Почти над нашими головами эта машина выпустила реактивный снаряд по румынскому прожектору, находящемуся на крыше гостиницы "Бо-Риваж" и освещавшему пассажирскую пристань и буксир СП-14. Пламя ракетного выхлопа высветила на голубом брюхе винтокрылого аппарата большую красную звезду. Крыша гостиницы поднялась вверх, и обломки ее медленно кружа в воздухе, стали падать на стоящие рядом домики.
Другие винтокрылые машины, обнаружили себя, выпустив ракеты, и открыв огонь из пушек по немецким и румынским пулеметам, которые в этот момент обстреливали корабли десанта из окон жилых домов, гимназии, гостиницы "Крым". Мы все, сорок здоровых глоток единодушно заорали "Ура!", когда от каких-то удивительно, снайперски точных попаданий эрэсов, вражеские огневые точки стали замолкать одна за другой.
И в этот момент прожектора с пулеметами, расположенные на минаретах и церквях, вдруг развернулись в сторону опорных пунктов противника - зданиям гимназии и гостиниц "Бо риваж" и "Крым", залив их как потоками света, так и перекрестным пулеметным огнем. Уже после боя я узнал, что проникшие заранее в город осназовцы взяли в ножи расчеты этих румынских огневых точек, и по команде открыли огонь по противнику.
Капитан Топчиев хлопнул меня по плечу, - Шевелись, Борисов, ишь рот открыл, как в цирке. Это товарищ Сталин для немцев с румынами такую баню устроил, чтоб мы не скучали. А у нас еще одно задание есть, занять мыс Карантинный. - бойцы тихо засмеялись, и отряд перебежками направился к подавленной артиллерией неизвестных кораблей румынской батарее.
Живых румын мы по дороге так и не встретили, так что и повоевать нам не пришлось. Сама батарея была разбита в хлам. Повсюду валялись обломки зарядных ящиков, разбитые станины и исковерканные стволы орудий, изуродованные тела румынских артиллеристов. Делать тут нам было уже нечего.
Правда вид на эскадру стоящую на рейде Евпатории открывался великолепный. В сполохе разрывов и отблесках пламени было видно, как два больших корабля идут к берегу в сторону курортной зоны, да так быстро, будто они собирались его таранить. Неожиданно их носовые части раскрылись, словно ворота средневекового замка. И из внутренностей кораблей рыча двигателями и окутанные сизыми клубами выхлопов, выехали бронированные машины, смахивающими на танки, но с носами, похожими на острие стамески и с приплюснутой башней наверху. Из башни торчали два орудия - одно большое, второе - поменьше. Нырнув в воду, танки поплыли в сторону ближайшего пляжа. За ними из подошедших к берегу кораблей вышли еще несколько таких же машин. Когда с берега по ним ударила пара румынских пулеметов, в ответ загрохотала пушка головной машины, калибром этак в восемьдесят пять миллиметров, а может и все сто. Пулеметы заткнулись, и больше не возражали против высадки. Короче, на привычные нам плавающие танкетки Т-37 эти танки были так же похожи, как ЗИС-5 на телегу.
Сняв фуражку, капитан Топчиев, провел рукой по коротко остриженной голове, - Вечер перестает быть томным товарищи, и в первую очередь для немцев. А мы с вами, продолжим выполнение нашего задания, и попробуем найти того, кто сможет ответить нам на пару интересных вопросов.
Следующей нашей целью был захват электростанции. Когда мы уходили с разбитой береговой батареи, я оглянулся на пассажирскую пристань. Бой на улице Революции почти угас, здание гимназии и гостиница "Бо риваж" очевидно уже были в наших руках, и только гарнизон гостиницы "Крым" продолжал вялое сопротивление. Неподалеку разъяренными осами крутились два винтокрылых аппарата, время от времени выпуская по обнаружившей себя огневой точке реактивный снаряд. Там все шло нормально, было очевидно, что с такой поддержкой румынский гарнизон скоро додавят.
