Восхождение в Голливуде - Just Do
«Даже если Баффет останется в Лос-Анджелесе, мне сейчас нужно съездить в Нью-Йорк, возможно я не вернусь до Рождества».
Его два ребенка не являлись секретом для присутствующих здесь. Джеффри даже навещал их там. Поэтому никто не удивился решению Эрика поехать в Нью-Йорк на День благодарения.
В отличии от своего ленивого босса, Майкл Линн и остальные будут трудиться все праздники. Они должны не только следить за выпуском фильмом, но также провести аудит и подготовить данные за текущий год.
Принимая во внимание эти обстоятельства, Майкл Линн сказал: «Тогда о личной встрече не может быть и речи, мы дождемся января, я предлагаю перенести это дело на февраль и март».
Время было уже позднее, Джеффри уже проявлял признаки усталости. В конце концов, Эрик решил не задерживать этих стариков.
«Ну все. Надеюсь на вас. Проведите громкую рекламу. Если случится что-то срочное, напишите мне по почте», - сказал Эрик, - «Уже поздно, может предоставить вам комнаты?»
«Нет», - Майкл Линн немедленно встал. Он не хотел оставаться здесь: «У меня вилла недалеко от университета Пеппердайн, недалеко отсюда».
Катценберг указал на север и улыбнулся: «У меня еще ближе, прямо у подножия горы».
Фрэнк Уэллс также улыбнулся: «Моя семья изначально жила в Малибу».
Эрик посмотрел на Джеффри, то тоже быстро махнул рукой: «Я думаю, Майкл не откажет мне».
«Конечно,» Майкл Линн улыбнулся и кивнул «Я недавно купил несколько бутылок хорошего красного вина, Джеффри, Фрэнк не хотите опробовать?»
«Забудь об этом, сегодня уже слишком поздно, я обязательно приеду, когда у меня будет время», - покачал головой Катценберг.
«Я тоже не могу сейчас. Моя жена позвонила мне еще в одиннадцать часов», - сказал Фрэнк Уэллс, вызвав смех и насмешки нескольких.
Если не сравнивать с Эриком, четыре этих человека были богачами. Неудивительно, что у них были виллы в Малибу.
Реквизит для вечеринки был убран персоналом. В пустом холле виллы было тихо. Эрик стоял посреди холла и смотрел на круглый коридор на втором этаже, там была закрытая дверь. Вдруг вспомнив фразу из «Форреста Гампа», он не смог удержаться от ухмылки.
Жизнь – как коробка шоколадных конфет.
Проснувшись, Эрик обнаружил, что лежит на полу. Хотя у него не было привычки стелить ковры, деревянный пол его не напрягал. В спальне было тепло.
У правой руки он почувствовал нечто странное. Эрик проморгался и увидел, что Фамке Янссен удобно лежала на нем. Она сладко спала.
Эрик посмотрел на часы, было уже больше одиннадцати. Давно он так долго не отдыхал.
Осторожно вытянувшись, он на ощупь стал двигаться от кровати, вскоре он нашел розовую пижаму, предположительно, Дрю. Прошлой ночью все девушки были в вечерних платьях, кроме Дрю, у остальных не было своих вещей на вилле. Эрик подтянул ее к себе и сложив решил подложить под голову Фамке Янссен.
Эрик был очень осторожен, но Фамке Янссен тут же проснулась. Девушка улыбнулась: «Прекрати, ты выглядишь странно».
Эрик отбросил пижаму в сторону, а Фамке Янссен прильнула к нему. Подняв глаза, она увидела свисающую с кровати руку. Когда Эрик попытался встать, она аккуратно прикусила того за плечо, под тихий крик мужчины она сказала: «Эрик, ситуация становится все более нелепой».
Эрик ответил с улыбкой: «Хорошо, хорошо, давай поедим. Оставим их тут».
«Я хочу, чтобы ты сам приготовил завтрак», прошептала она.
«Нет проблем, можешь даже сейчас съесть меня».
«Придурок, я действительно сделаю это».
Они осторожно встали, девушка направилась к шкафу за одеждой, в это время Эрик смотрел на кровать.
«Хочешь, я пойду, а ты останешься?»
«Нет, просто, мне кажется, одной не хватает?»
Фамке Янссен надела джинсы Эрика и посмотрела на большую кровать: «Может, Николь уже встала?»
Как только она закончила фразу, с другой стороны большой кровати раздалось бормотание Николь: «Я умираю, вы все ублюдки, это больно вообще-то».
Глава 581: Законы штатов
Эрик, Николь и Фамке спустились в столовую, остальные так и не проснулись.
Все трое были одеты одинаково, в джинсы и белые рубашки. Это была идеальная картина любовников.
Русские близняшки, сидевшие до этого на диване, быстро встали и поздоровались: «Босс».
За последние несколько месяцев Эрик привык к этому пассивному поведению, он уже понял, что это было всего лишь самозащитой в незнакомой обстановке. На журнальном столике лежал толстый русско-английский словарь, Эрик понял, что девушки упорно учились: «Пообедаем вместе?»
Близнецы были одеты в одинаковые светло-голубые свитера и брюки цвета хаки. Одна из сестер ответила: «Мы поели, босс, нам приготовить вам что-нибудь?»
Эрик покачал головой и жестом дал понять, что не стоило беспокоиться. Он все еще не понимал, как отличать этих девушек. Однажды он предложил им одеваться в одежду разных цветов, однако Дрю сказала, что им такое не нравится.
«Они действительно боксеры?» спросила Николь, когда они отошли на достаточное расстояние.
Эрик кивнул: «Да».
Фамке также сказала: «Не понимаю, у них идеальная модельная фигура».
Эрик улыбнулся: «Ты можешь попробовать в спарринге».
Фамке почувствовала, что улыбка Эрика несла странные эмоции. С некоторой настороженностью она спросила: «Ты пробовал?»
Эрик поднял палец и указал на правый уголок глаза: «Он болел очень долго».
Две женщины представили подбитого Эрика и рассмеялись. Фамке также сказала: «О, я вспомнила. В августе я как-то приезжала, у тебя были чернющие глаза. Тогда я подумала, что это из-за бессонницы и депрессии… теперь все понятно, ахах».
Николь также спросила: «Ээ, ты их не победил?»
Эрик покачал головой: «Никак. Меня несколько раз уложили на маты».
Николь ударила кулачком Эрика. Она сказала: «Ты запугиваешь нас».
«Неудивительно, что ты не привел их в спальню прошлой ночью», - последовали слова Фамке. Толкнув дверь, Фамке вдруг вспомнила о чем-то и улыбнулась: «Верно, кажется, на одного человека стало меньше, это сестренка Пенни, ты не забыл про нее?»
Как только прозвучали эти слова, все трое увидели Монику Круз, стоящую за кухонной стойкой.
Моника находилась в Соединенных Штатах уже почти полгода, и разговорная лексика больше не являлась проблемой. Девушка услышала последние слова и тут же вспомнила прошлую ночь. Ей с сестрой выделили общую комнату, но по середине ночи ворвался Эрик и забрал Пенелопу. Моника всю ночь грустила и не могла уснуть, поэтому проснулась немного ранее Эрика.
Видя, что все застыли
