АНАФЕМА: Свобода Воли. ТОМ 3 (Часть X) - Антон Тутынин
«Генерал-лейтенант Далан Донускаай»
— Что за стрельба⁈.. Ну, так выясни быстрее! — кричал Степан, стремительно ускоряясь вслед за весьма нервным гостем. Стоило прозвучать первым залпам зениток, как генерал сорвался с места словно спринтер. И ведь умел бегать в столь тяжёлой броне, что казалось вообще невозможным! — Товарищ генерал, не паникуйте, прошу вас! Детям у нас ничего не угрожает!!
— Молись, чтобы это было так, подполковник! — донёсся звук из его динамиков, и генерал, казалось, ускорился ещё больше.
— С-сука… Волк, у вас гость! Не стрелять!
В этот момент старик Далан уже преодолел почти всю оставшуюся дистанцию, словно бумагу проломив бетонный забор, составленный из плит толщиной в двадцать сантиметров. Врезавшись в него своим правым плечом, тем, где располагалось орудие, он вырвал из креплений бетонную плиту, разбив её в клочья! Крупные куски искусственного камня не разлетелись шрапнелью лишь потому, что всё ещё цеплялись друг за друга внутренней арматурой, свисая теперь с гиганта будто тряпка.
Отбросив от себя искорёженную плиту, Далан рванулся вглубь территории предприятия, туда, где располагался жилой блок Плазматроники. Он не мог позволить себе потерять внука, только-только найдя его! И потому был готов действовать с максимальной жестокостью, если кто-то встанет у него по пути!
Наверняка те сучки из Лазаря задумали какую-нибудь гнусность…
— Стойте! — преградили ему путь двое местных охранников, но он смахнул их рукой, словно и не заметил. Два тела отлетели с такой силой, словно их грузовик сбил, пусть и аккуратно. И вот оно: вход в модульный дом! Решив сходу ворваться внутрь, генерал Донускаай почти не тормозил свой доспех, но когда до удара оставались какие-то мгновения, он словно на невидимую стену напоролся, весь сжавшись от перегрузок!
«Дуо-ом-м!» — с глухим металлическим звуком его резко отбросило назад с такой силой, что даже броня застонала, хоть и выдержала. Короткая потеря сознания, короткий полёт, и вот он уже врезается в землю, пропахивая в утоптанном грунте глубокую борозду своей головой!
— Кх-х-ххх… — сипло выдохнув воздух из сжатых перегрузкой лёгких, старик попытался проморгаться, чтобы избавиться от чёрных точек, летавших прямо перед глазами, — Ох бляха… словно под ядерный поезд попал… — после чего снова зашевелился, поднимаясь обратно на ноги.
— Да вы совсем уже обнаглели. Теперь в открытую сюда лезете⁈ — на пороге дома стояла какая-то пигалица лет двадцати пяти. Беловолосая, смазливая, с такими аппетитными формами и ярким макияжем, что кроме как шалавой её и назвать никак нельзя было.
— Уйди в сторону, шлюха! Я не шучу! — на какое-то время установилось молчание, во время которого девушка перед ним спустилась на землю, медленно оттеснив его от дома. Но вскоре эту тишину разорвал звук раскладывающегося плазменного орудия, перешедшего обратно в боевое положение! И стоило только ствольному ускорителю растянуться на рабочую длину, как все экраны перед генералом потухли, а доспех его словно бы умер, перестав подавать любые признаки функционирования.
— Ну же, давай! Работай, сука! — генерал очень быстро щёлкал кнопками на панели управления, скрытой прямо в правой руке, куда можно было достать пальцами, но система никак не откликалась на его манипуляции. Доспех, способный работать без остановки и замены топлива лет двадцать, был попросту мёртв. При этом даже признаков взлома никаких не было! И ладно бы только это… реактор брони вообще нельзя было заглушить удалённо. Только физически вынув топливные элементы из-под бронекапсулы реактора. И, тем не менее, он сейчас тоже молчал, перестав светиться всеми своими индикаторами…
— Хм… так ты не из Лазбурга, так? Кто ты и какого хера забыл на территории моего господина? — вновь донёсся до его ушей голос девушки. Хотя, казалось бы, это было в принципе невозможно без работающей системы сканирования окружения. Броня была герметичной и полностью изолированной! А потом и вовсе случилось необъяснимое: его обесточенная броня вдруг «ожила» так и не включившись, и начала сама по себе сбрасывать с себя запоры, медленно раскрываясь наружу!
Не прошло много времени, и вот путь к нему уже был абсолютно свободен.
— Вылезайте уже, товарищ генерал-лейтенант. Я не кусаюсь, — голос блондинки раздался прямо у него за спиной, и столько было в голосе этой пигалицы ехидства, что старика аж злость пробрала! Стиснув зубы, он молча вылез наружу в одном лёгком скафандре, призванном сохранить жизнь пилота ШАД на случай разгерметизации или серьёзного пробоя основного доспеха. Защита от любых ядов поверхностного действия, радиации и лёгкого стрелкового оружия была в их ремесле обязательной.
Выбравшись наружу, он встал напротив девушки, возвысившись над нею на полголовы, и начал сверлить своим традиционным тяжёлым взглядом. На подавляющее большинство подчинённых это действовал безотказно и даже самые стойкие начинали так же давить в ответ. А эта!.. Словно и не замечала его взгляда, оставаясь спокойной, будто горное озеро в штиль, хотя сама при этом глядела ему прямо в глаза.
— Вы во мне дыру протрёте, генерал. На мне узоров нет, и цветы не растут! Может, хватит уже взглядом меня сверлить?
— Как ты обесточила мой доспех⁈ — наконец отошёл он от первоначального шока.
— Товарищ генерал-лейтенант!.. Настя? Ты чего здесь? — наконец-то сюда добрались и ребята с периметра во главе с Волком. Один из них при этом сразу бросился к тем двоим, что лежали сейчас без сознания, получив от Дамира осторожную оплеуху.
— Живы! Травм вроде нет, но без сознания! — тотчас донёсся до них облегчённый крик.
— Займись ранеными и восстановлением периметра, Волк. Лунь сейчас добежит — мы с ним все вопросы порешаем.
— Настя, что происходит? И чего ты тут раскомандовалась вообще? — Волк как-то странно оглядел следы, оставшиеся после двух столкновений во дворе перед домом, — Так… а что с Мамонтом?
— Аз вышел на связь. Он возвращается домой, — вместо ответа сообщила вдруг девушка, и атмосфера вокруг них тотчас изменилась. Даже он, чужак, это легко заметил.
— Почему с вами? — по голосу нахмурился её собеседник.
— Нетрадиционные методы связи, — улыбнулась ему девушка, — Ты же знаешь, он особенный.
— Особенный… да, — сразу хмыкнул
