Кризис доверия - Светлана Кузнецова
— А мутации ты не учитываешь?
Кир с шумом выдохнул. Превратиться в фанга ему точно не грозило, да и стать кровожадным чудищем, скорее всего, тоже. В любом случае, проклинать Дока и собственную участь он не станет. Ведь если бы не влитая в него сангри, Кир не жил бы вообще.
— Жизнь в долг — прекрасная вещь, Ард, — сообщил он. — О будущем совершенно не беспокоишься. Не находишь?
Ард пожал плечами:
— Пожалуй.
— Но нам теперь придется вплотную заняться и этим… агрессором. Потому что фанг, сговорившийся со стайрами, — это уже даже не угроза номер один.
Тот кивнул.
— И вот еще что мне скажи: Ижи старше Ириза?
— На три минуты.
— А старшинство имеет значение, не так ли?
Умиротворенная бирюза во взгляде Арда мгновенно стала лиловой. Выглядело это жутко, но не настолько, чтобы Кир принялся нашаривать оружие. А уж в сравнении с нависшей над ними всеми угрозой не имело значения вовсе.
— Поторопитесь там у себя, — посоветовал Кир. — Наш отдел не в состоянии бодаться со стайрами, о людском вообще молчу. Кто-то прессу подкармливает, ко мне на задушевные разговоры нацики ходят…
— Мы ищем, Ки-И-рилл. И я не зря у тебя учусь.
— Хороши заявления! Нашел у кого!
Захотелось рассмеяться. Ударить самого себя по лбу, вытворить чего-нибудь, пойти гулять по крышам.
— То, что ты сделал…
— Ард, не порти момент, лучше помолчи.
И они принялись молчать и пить чай дальше: Кир, сидя на подоконнике, Ард — на тонкой ветке за окном. И темное небо с острыми осколками звезд взирало на них благосклонно, а теплый ветер слегка шевелил волосы, забирался под футболку Киру и шевелил тонкую рубашку Арда.
Кир гнал от себя мысль о том, что именно так выглядит затишье перед бурей. Ард подыгрывал ему.
* * *— Как правило, снится то, чего тебе не хватает, — Мишка сидел в закутке дежурного, вертел в пальцах ручку и рассказывал лейтенанту Вязову очередную байку. Кир не слышал начала, но вот на фразу решил непременно отреагировать.
— Ой, да! Куча агрессивных монстров и говорящий кактус. Как же мне вас не хватает! — воскликнул он.
— Не смешно, — буркнул Вязов. — Мне теща явилась, обещала грибочков соленых привезти. А тещи-то три года как уже нет…
— Ну и что?
— Так и я подумал… а вечером Манька и говорит: «Очень соленых грибов хочу».
— И?.. — поторопил Кир.
— А вот если она меня отравит?
— Кто? Манька?
— Теща. Дотянется с того света и грибы отравит, они, говорят, впитывают отрицательную энергию.
Мишка будто бы невзначай постучал по виску указательным пальцем.
— О… — протянул Кир. — И как ты отступившихся собрался ловить с такой мнительностью?
Вязов перевелся в фангский отдел недавно, но уже стал притчей во языцех и героем анекдотов. Более суеверного типа Кир не видел за всю свою жизнь. Виктор Викентьевич утверждал то же самое. Увольнять его, впрочем, никто не спешил. Парень считался перспективным.
— Да ты не волнуйся, Тимоха. Если тебя отравят, мы непременно расследует твое дело и найдем преступника.
Мишка, не сдержавшись, хрюкнул и постарался замаскировать смех кашлем.
— А ты, Кирилл, в загробную жизнь не веришь? — спросил Вязов. — Совсем?
Кир хмыкнул.
— Отчего же? В призраков не верю, в ад с раем и все катавасии с судами-судилищами, а в то, что душа бессмертна — вполне. А потому ждет каждого из нас постоянная череда смертей и рождений.
— Зачем?
— С целью получения нового опыта и изучения бытия, — без запинки сообщил Кир и замолчал, предоставляя Вязову время проникнуться идеей.
Тот, казалось, всерьез задумался.
— А мне вот говорили, что все, кто у порога побывал, верующими становятся, — сказал он.
— И в какую секту тебя пытались заманить подобной чушью? — Кир усмехнулся.
— В церковь. Православную.
— Не вижу разницы. Вот совершенно никакой. Опиум для народа — и есть опиум для народа. Но ты не отчаивайся. Если теща тебя отравит, я засажу ее в кувшин, аки джина, — пообещал Кир.
— Ну бли-ин… Я думал…
— Три «ха-ха» на тебя, Тимоха! — вставил, кое-как отсмеявшись, Миша. — Это же Кирилл Агарев: гроза фангов, стайров, нацистов и религиозного менеджерья с бизнесменами.
— Ты хотел сказать: и прочих мошенников, — подсказал Кир.
У Вязова зазвонил телефон, он покачал головой, сказал «Маняня», и пришлось прекратить нести всякую фигню, поскольку объект для веселья скрылся за углом.
— Злой ты, Кирюха. У человека, между прочим, несчастье. К нему теща явилась с покушением на убийство, — последние слова Миша уже проговаривал, щедро разбавляя хихиканьем.
— Ага, — согласился Кир, — и память у меня хорошая. У нас чего нового за ночь произошло?
— Сон тебе приснился вещий, — огорошил Миша. — С монстрами и кактусом.
— Монстры, надо полагать, это вы, мои дражайшие коллеги?
Миша осклабился:
— А говорящий кактус дожидается в переговорной, ты же ему в свой кабинет ход запечатал.
— ЧиСД! Ки-И-ас?
— Ага, — Миша кивнул.
«И Ард периметр не открыл, — подумал Кир, — хотя оно и ясно: ни к чему ему нарываться на ссору».
То же, что Кир непременно пришел бы в ярость от подобного самоуправства без его ведома и дозволения, к гадалке не ходи.
— И долго он там скучает?
— С час где-то. Но именно скучать недолжен, — зафыркал Миша. — Я телевизор включил. На третьем кабельном. Очень познавательная передача шла, сам остался бы глянуть, но душевный раздрай у приятеля мне важнее.
Кир усмехнулся.
— И что же такого познавательного показывают по третьему кабельному? Битву отчаявшихся домохозяек с не менее несчастными домохозяевами? Выясняют, кто лучше посуду моет и меряются передничками?
— Вот говорю же: злой ты сегодня. А смотрит твой фанг какую-то передачу про вампиров, — широко улыбнулся Миша, демонстрируя все тридцать зубов (недостающие полгода назад выдрали, о чем он сокрушался на весь отдел).
