Сергей Сезин - Река Снов
Ладно, теперь займемся умыванием и бритьем. Поплескался, побрился. А стоит ли завтракать? Мне как–то и не хочется. Ладно, пока Левчику положу ветчины, разморозив ее Силою, а сам пойду вниз, рассчитываться с хозяином. Может, на пути вниз и захочется позавтракать.
Да, цены у Меро не детские, а прямо столичные. Но куда ж денешься — либо ночуешь в лесу со всеми вытекающими, либо платишь одноглазому. Есть я так и не захотел. Барон и свита громко храпели из комнат, занятых ими. Интересно, когда они вчера угомонились? Я так задрых, что и не заметил.
Глянул снизу: вроде возле моего окошка следов когтей на бревнах нет. Значит, не то летучая мышь, не то белка. Ну и ладно. Еще упыря тут не хватало. Мотор на утренней прохладе слегка капризничал и не спешил заводиться, но потом сменил гнев на милость. Оставил его прогреваться и пошел наверх, за вещами и за Левчиком. В тори рейса снес добро вниз, котик сам спустился, а на четвертый рейс остался котиков лоточек, который им всю ночь активно использовался. Поэтому пришлось еще его и помыть. Спасибо этому дому, поехали к другому.
Меро отворил ворота, и я медленно выехал за пределы постоялого двора.
— Ну что, чернохвостик, здесь ты фурора не произвел? Никто вокруг тебя не ходили не рассматривал? Ничего, это тут семейство такое , а аборигенам–гостям не до тебя было, к пиву рвались:
— Мяу!
Это означает, что котика совершенно не беспокоит свой имидж среди семейства владельцев постоялого двора . У него сейчас другой интерес–свернуться клубочком и подремать.
Ну и пусть себе дремлет. Ночью он сторожил, белок пугал, так что пусть сейчас отдыхает.
У меня с утра настроение было хорошее, ничто не мешало и не угрожало, поэтому я прямо не заметил, как подъехал к посту.
А вот тут мне его слегка подпортили. Мающиеся со вчерашнего перепою таможенники не только потребовали мзду, то бишь пошлину, но и захотели ею Левчика обложить. Вот свиноты!
Я разозлился и потребовал документ ,согласно которому котята вообще облагаются налогами. Не лошади, свиньи, коровы, птицы, а именно котята. У них, естественно, ничего не нашлось.
Тогда я заплатил только за себя и машину. Они потребовали и за котенка, по ставке чуть меньше машины. Я отказался. В грубой форме. Мне пригрозили задержанием и отправкой в баронскую тюрьму. Вот пьянь! Они уже забыли, кто ими командует!
Тогда я продемонстрировал им амулет и заявил, что если они еще будут требовать мзду не по чину и мешать мне проезжать дальше, то сейчас их таможенный пост будет испепелен, а они побегут домой, украшенные хвостами и рогами. Вокруг медальона возникло голубоватое свечение.
Один из таможенников схватился за веревку и поднял шлагбаум. Остальные покинули место действия. Вот так–то оно лучше. Приращивать хвосты людям я не научился за полной ненадобностью этого, но не так давно я узнал заклинание, вызывающее нестерпимый анальный зуд. В прошлом году я не раз жалел, что о не могу его применить,ибо не знаю его, а вот теперь вполне и могу применить.
Теперь есть у меня кара для отдельных граждан, кого убивать еще рано, а словесно обозвать мало. Настроение несколько увяло, но постепенно выправилось. Я это и раньше, в прежние приезды замечал — располагает Убежище и его окрестности к покою и умиротворению. Не зря его избрали для такой цели.
А раз начинает спокойствие ощущаться, то до ворот километров пять осталось. Вот сейчас переедем мосток через ручей, потом дорога пойдет через заросли кустов, которые в переводе с вилларского называются «ежиная теща». Цвести они будут где–то через полмесяца , а в сентябре вызревают их плоды. На вкус они наподобие тернослива, но чуть слаще. Из него варенье варят, а также делают довольно приятный напиток. Плоды собирают, давят, добавляют мед и уксус и оставляют бродить в бочках. Потом добавляют еще какие–то травы (а вот какие — это их секрет). Может, есть еще какие–то дополнительные процессы. В итоге получается напиток, по вкусу напоминающий начинающий сбраживаться компот из сливы. мне он больше нравится разбавленным, в виде близком компоту. Но можно пить и как слабое фруктовое вино.
А теперь еще один мосток, поворот налево и видны деревянные ворота в ограде. Ограда здесь не сильно мощная, в виде частокола с парой ниток колючей проволоки поверху. Видимо, слабость ограды компенсируется магической защитой в ней или перед ней. И вооруженной охраны там нет. Сидит на входе старый человек с винтовкой, которая у него в углу стоит, когда он встает и ворота открывать ходит. Я об этом разок задумался и решил, что дело в храме и его жрицах. Либо в какой–то магической структуре места ,которая отгоняет всех нехороших отсюда.
Я подъехал к воротам и стал ждать, когда ко мне выйдут. Сигналить здесь не надо, здесь место тишины и покоя. Сидел и рассматривал резьбу на воротах. Котик проснулся, потянулся и зевнул так, что аж мне самому зевнуть захотелось.
Правая створка ворот отползла назад, хромающий сторож заковылял к левой, открыл и ее. Потом подошел ко мне и хриплым шепотом спросил, чего я хочу. Я ответил, что приехал узнать о той, кто здесь спасается. Он тем же шепотом сказал. чтоб я проехал вперед на стоянку, там ко мне подойдет сестра из Внешнего круга. Мне это знакомо уже.
Я тронулся и ,проехав метров двадцать, свернул налево и припарковался на стоянке машин. Моя машина была четвертой здесь. Заглушил мотор и встал походить вокруг машины, пока меня встречать не выйдут. Шептал сторож на автомате, от него никто этого не требует. Тут в некотором роде храм молчания. Среди сестер–жриц есть несколько степеней посвящения, которые в зависимости от нее могут говорить полным голосом, могут только шепотом, а некоторые вообще не должны говорить. Возможно, такое есть и среди тех, кто здесь скрывается от мира. С приезжающими разговаривают только специально выделенные сестры, имеющие право разговаривать. А от обслуги этого никто не требует(я интересовался), но они, следуя атмосфере места, голоса обычно понижают или вообще шепчут. Должен сказать, и я, когда сюда приезжал и разговаривал с шепчущими сестрами, невольно сам переходил на шепот.
Постоять пришлось минут двадцать. Левчик окончательно проснулся и ходил дозором то по машине, то вокруг нее. Ага, вот идет. Одета в зеленый балахон, значит, разговаривать будет.
Сестра подошла ближе, склонила голову. Это они так всех приветствуют. Я тоже склонил.
Лицо уже немолодое. Балахон и чепец покрыты очень сложной вышивкой, но она сделана нитками зеленого цвета, потому издалека не выделяется. От нее идет мощная волна Силы, но амулетов на ней не видно.
— Мир тебе, путник. Что ты хотел узнать здесь?
— Мир и вам, сестра. Некогда я соединил свою судьбу с женщиной в храме Богини. Сейчас она скрывается от мира в вашем Убежище. Я приехал узнать про нее. И если она захочет со мной говорить, то и поговорить с ней.
— Протяни руку с кольцом, путник.
Сестра извлекла из незамеченного мною кармана амулет в виде четок и прикоснулась к моему кольцу.
— Если она не захочет говорить с тобой, то это ты узнаешь завтра утром. Если она захочет, то тебе, возможно, придется подождать пару дней, когда ей будет это дозволено.
— Благодарю, сестра.
Все, как обычно. Сестра захотела что–то сказать, но тут ее внимание привлек Левчик.
— Какой интересный котенок! Никогда не встречала такой расцветки. А где живут такие?
— Точно не знаю, сестра. Я предполагаю, что они живут где–то далеко на юге и являются храмовыми животными.
— А какому богу они посвящены?
— И тут я точно не скажу, но скорее всего, богу огня. У меня есть известие, что в их храме горит неугасимый огонь, появляющийся из земли. А вот точно могу сказать, что их присутствие плохо переносится некоторыми демоническими существами.
— Мы сейчас пойдем в домик, где ты остановишься ,путник. Своего котенка пока не отпускай из дома. Я сейчас соберу нескольких сестер и мы решим, как может находиться этот котенок на территории храма. Следуй за мной.
Я подхватил Левчика и пошел вслед за ней. Во незадача! Неужели его можно не допускать сюда? Я о таком и не думал. Сюда приезжают и на лошадях, и с собаками и вроде никаких препонов этому нет. Мда, посмотрим, как повлияют на ситуацию отношения между храмами, здешним и гипотетическим.
Мы прошли вдоль цветочных клумб, еще не успевших расцвести, подошли к небольшому бревенчатому домику на две половины. Сестра отодвинула засов двери.
— Располагайся, путник. Мы с сестрами постараемся подойти как можно быстрее.
Я занес котика внутрь. В таких домиках я уже бывал. Внутри две комнатки, спальня и то, что среди аборигенов называют гардеробной. Спальня не отапливается, в ней народ греется алкоголем, одеялами и другими людьми. А в гардеробной есть печка. Поэтому приехавший сюда барон или рыцарь утром лежит на перине и под одеялом. И ждет, пока слуга растопит печку и в гардеробной станет тепло. Далее барон быстро скачет в теплое место и там одевается.
