Мари Польская - С видом на жизнь. Дилогия (СИ)

— Ваши кольца уникальны, без сомнения! Но они неизвестно откуда взялись. Сами понимаете, за это можно и срок схлопотать. Вы мне глубоко симпатичны, я верю, что вы попали в сложную ситуацию, но я не советовал бы вам идти в другие подобные конторки. Там могут и обмануть, и в полицию сдать. Я же могу вам выдать на руки сто тысяч рублей. Это большие деньги!

Я нехотя кивнула.

— И еще… Я не буду их выставлять на продажу. Если в течение недели вы вдруг найдете деньги, то сможете их выкупить…

Я еще раз кивнула.

— Значит, мы договорились?

— Хорошо! Давайте деньги!

Скупку я покидала с непонятным ощущением, что что‑то кардинально поменялось. Я не понимала, что произошло. Мне казалось, что за мной следят. Я осторожно оглянулась, но никого подозрительного не обнаружила. С деньгами в кармане я чувствовала себя неудобно, а потому зашла в первую же риэлторскую контору, где мне удалось снять комнату в районе дома моей сестры на три месяца. Так как смотреть ее я отказалась, мне прямо в конторе вручили ключики от нового моего жилья.

Потом я пошла по магазинам и купила все необходимое для жизни: еду, одежду, косметику, газеты. Мне не только хотелось знать, что происходит в стране, но и поискать подходящую работу. Проблема вышла с телефоном. Мне его, конечно, продали, но симку без паспорта с пропиской не дали. Пока не нашла подходящую продавщицу, которой сумела сунуть сверх суммы покупки пятисотку, не успокоилась. Таким образом, облегчив свои карманы раза в два, я доползла до нужной мне квартиры.

Комната оказалась очень даже неплохой: большой с высокими потолками, огромным коридором и кухней. В квартире было три комнаты. Одна пустовала, в другой жила мама с ребенком. Меня это вполне устраивало. Комната был снабжена самой необходимой мебелью, на кухне стоял полагающийся мне холодильник, столик и плита.

Первым делом я направилась в ванную и привела себя в порядок, затем с удовольствием пообедала и засела за объявления. Первый же заход показал, что без документов я на порядочную работу претендовать не смогу. А беспорядочная работа не могла претендовать на меня. Я вздохнула, отодвинула газету в сторону и заснула.

Вечер встретил меня сумерками, в которых город переливался тысячами огней. Как же я могла позабыть о такой красоте: цветные фонтаны, подсвеченные фасады домов, сверкающие витрины. Я гуляла по городу и не могла налюбоваться. Идея пришла вместе с долетевшим до меня грубым, явно фальшивившим женским голосом из глубины сверкающего витриной ресторана. Я немного помедлила, сомневаясь стоит ли вообще вступать на это поприще, затем открыла двери и вошла внутрь. Ко мне подлетела женщина в строгом деловом костюме, загородив меня в джинсах, майке и кроссовках, от просторного зала, где отдыхала элита города.

— Чем могу быть полезна?

— Я певица и ищу работу, — ответила я. — С кем я могу поговорить?

— Вообще‑то у нас есть девушка…

По тому, как я хмыкнула и криво улыбнулась, она поняла, что этим меня не остановить.

— Да, конечно, она немного… — администратор не договорила. — Хорошо, пойдемте наверх, — она протянула руку, предлагая мне подняться по спрятанной от посторонних глаз лесенке первой.

Я не задумываясь двинулась вперед, она шла позади меня, скептически глядя то на мою одежду, то на ноги, то на руки: маникюра я так и не сделала. Женщина постучала в обычную деревянную дверь:

— Степан Петрович, к вам можно?

— Что еще, Верочка?

— Степан Петрович, тут девушка вас спрашивает, говорит, певица… Она ищет работу.

Из‑за женщины на меня глянула лысая круглая голова, затем вышел и мужчина лет пятидесяти в деловом коричневом костюме в продольную полосочку, которая призвана была скрывать его пивной животик. Я кивнула и улыбнулась.

— Певица? — протянул он. — Сейчас все себя мнят певицами! Образование у вас есть, девушка.

— Есть, — ответила я, — только не местное. Я приехала сюда из другой страны…

— А — а-а… — никакого энтузиазма в его голосе не чувствовалось.

— Разрешите мне спеть, а потом сами судите… — я пожала плечами.

— Спеть? — он окинул меня изучающим взглядом. — Но в таком наряде вас выпускать на сцену нельзя!

— Степан Петрович, у меня есть подходящее платье, — сказала Верочка. — Оно ей будет как раз в пору. И обувь ей подберем… Я думаю, стоит попробовать…

Он нехотя кивнул и отвернулся, показывая, что разговор окончен. Верочка подмигнула мне и повела дальше по коридору.

— У нас здесь есть рабочая комната, там и переоденешься. Я сейчас все принесу… тебя, кстати, как зовут?

— Вета… Вета Тиан — Иррская.

— Странное имя…

— Я же говорю, что иностранка…

Верочка удалилась и скоро вернулась с неким переливающимся серебристым чудом в руках. Я захлопала в ладоши. Моя реакция женщине пришлась по душе. Она помогла мне переодеться и подвела к зеркалу. Я была великолепна! Верочка принесла туфли, они, правда, оказались великоваты, но для выступления, решила я, подойдут.

— Простите, а что лучше спеть? — вспомнила я о главном и вопросительно посмотрела на Верочку. — Какой у вас репертуар обычно?

— А… — она махнула рукой. — Что любишь, то и спой. Здесь уже неделю работает Люся, дочка друга нашего шефа. Он пристроил ее, а петь она, как слышишь, не умеет совсем. Да и с репертуаром не заморачивается. То какой‑нибудь шансон затянет, то попсу. А к нам отдохнуть приходят солидные люди. Так что, если ты что‑нибудь необычное и серьезное споешь, тебе это зачтется.

Я кивнула головой, все еще не понимая, что бы такое выбрать. Спускалась вниз я уже на дрожащих ногах, проклиная свое появление в ресторане. То ли так Земля на меня подействовала, то ли я разучилась на публику работать.

Тем временем Верочка уже объявляла:

— Сегодня у нас дебют молодой зарубежной певицы Веты Тиан — Иррской!

Аплодисментами меня не наградили. Я вышла на маленькую сценку в углу большого зала, взяла стоявшую здесь полуакустическую гитару, провела рукой по струнам. Как давно я не держала в руках именно этот инструмент.

«На то она и ночь,Чтоб распахнуть окно туда,Где глупая звездаВсе падаетИ все никак не упадет,Желания загаданыНа сотни лет вперед.Кто о них вспомнит?Сын или дочь?На то она и ночь…Чтобы обняться в темнотеС руками антенн,Чтоб прогуляться в тишинеПо теплым спинам крыш!Идем скорей со мной туда!Ну что же ты молчишь?Кто на твои губыПриклеивал скотч?На то она и ночь…Чтоб ждать рассветкак ждать расстрел…Семь солнечных стрел…Чтоб умеретьИ вновь воскреснуть на заре!И эту боль не превозмочь!На то она и ночь»!

Зал замер и потонул в аплодисментах. Я поклонилась, поставила гитару и быстро выбежала в холл. Здесь меня уже ждала Верочка:

— Вета! — она смотрела на меня чуть ли не плача, закусив губу. — Ты пела так… Так… Как ангел…

По лестнице спускался Семен Петрович. Взгляд его изменился. В нем явно читалась заинтересованность.

— Признаться, девочка, ты меня поразила. Завтра же приступай к работе. Подбери репертуар, отработай с моими мальчиками из ансамбля. Пока пятьсот рублей в день… Будешь пользоваться успехом, подниму зарплату.

Я счастливо кивала головой, а когда он закончил перечислять свои требования, вставила:

— Семен Петрович, у меня только есть проблема!

— Ну вот так всегда, — ударил он себя по колену. — Без проблем никак!

— Меня ограбили и все документы — украли…

Кажется, он облегченно выдохнул:

— Ну это не проблема! Я тебя устраивать официально пока не буду, а там восстановишь…

Я улыбаясь кивнула, потом поднялась наверх, натянула опять свою одежду и пошла домой отдыхать. Выходя из ресторана, я слышала, как Верочка объявляла публике, что завтра я буду петь весь вечер.

Так время и полетело, сменяя день за днем. Утром я наблюдала за своей семьей, стараясь больше не попадаться им на глаза. Мне хотелось обнять их, но я… боялась. Вечерами я пела в ресторане, собирая толпы поклонников после выступления. Я вежливо отказывалась от различных предложений, не блиставших пристойностью, и даже в какой‑то момент подумала об охране. И, как обычно, тихая идиллия закончилась в один момент. Все‑таки, если не хочешь проблем, то лучше оставаться в тени. Едва выходишь из нее, попадаешь под град ударов.

В тот вечер в зале я увидела Антона. Он был с моей сестрой и ее мужем. Они смотрели на меня как на привидение. Я постаралась не выдать волнения, и спела весь отработанный запас песен. А потом взяла в руки гитару. Мне хотелось спеть только для них, моих родных. Я спела старую народную песню, которую еще в детстве пела сначала нам с сестрой, а потом и моим детям мама. Я старалась не смотреть на них, а, закончив выступление, очень быстро убежать в подсобку, но Антон уже ждал меня в холле.