Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 3 - Артём Март
В следующий момент в голову Косому пришла одна мысль. Он глянул на ролекс. Времени было полдень, и может быть, Шелестов уже добрался домой.
Косой взял сотовый, открыл ежедневник и нашел номер Шелестова, позвонил.
— Да, алло? — Ответили на том конце.
— Здорова еще раз, Саша, — ответил Косой потеплевшим тоном. — Что ты там хотел сказать про работу Скорпиона?
* * *Полдень следующего дня
— Ну как ты? — Спросил я, войдя в Маринину комнату. — Ты совсем не пообедала.
— Не хочется, — вздохнула она.
Марина сидела на сложенном диване и смотрела в небольшое окно, куда-то на небо. Сквозь приоткрытую форточку мерно дул теплый весенний ветерок, колыхал шторы.
— Я очень переживаю, — сказала она, помолчав полминуты. — Почему он так?
Я понимал, в чем причина. Кулым прибыл в город и сегодня утром я отвез Марину домой, чтобы проведать дедушку. Увидеться с Кулымом Марине не дали его люди.
— Марат Игоревич сейчас не может поговорить с тобой, — сказал тогда Сом. — Поживи у Вити еще пару дней.
— Почему он не захотел говорить со мной? — Марина глянула на меня, и в ее больших ясных глазах стояли слезы. — С ним что-то не так? Дедушка умирает?
Я знал, в чем была причина. Разговор с Кулымом тогда, на свадьбе, открыл мне глаза на него настоящего.
Кулым был стариком. Больным человеком, который уже давным-давно должен отдыхать, рассказывая подрастающим внукам истории из своей бурной молодости. Однако этого позволить себе он не мог. Его положение и образ жизни обязывали старика оставаться сильным. К этому он и привык. Показать кому-то свою слабость было не в характере авторитета.
Кулым просто не хотел, чтобы внучка, которая видела в нем защиту и опору, узнала его другим: немощным и слабым.
Однако из этого вытекал новый вопрос: почему Кулым открылся мне тогда, на той свадьбе?
— Нет, Марин, — я приблизился к девушке, сел рядом. — Дай Кулыму время. Я уверен, он мечтает увидеть тебя не меньше, чем ты его. Просто дедушка не хочет огорчать тебя своим болезненным видом.
— Ты так думаешь? — Марина повернулась ко мне.
— Уверен.
Она вздохнула, и мы немного помолчали.
— Знаешь, — начала вдруг Марина. — Я бы хотела, чтобы этого всего не было. Хотела бы жить обычной жизнью. Родиться в простой семье. Хотела бы, чтобы не было в моей жизни никаких ОПГ.
— Уверена? — Спросил теперь я. — Благодаря дедушке ты имеешь многое, чего нет у простых граждан нашей страны сейчас. Как минимум ты всегда знаешь, что утром у тебя будет завтрак, в полдень обед, а вечером ужин. Есть такие люди, которые не имеют даже этого.
— Но я также знаю, что каждый день моих близких могут убить, а вместе с ними и меня. — возразила Марина. — Это очень тяготит.
— Я знаю. Но ты должна быть сильной. Помнишь? Как мы с тобой договаривались.
Марина помолчала еще немного. Я заметил, как она придвинулась ко мне чуть-чуть ближе. Это движение было едва уловимым и будто бы случайным.
— Скажи, Витя, как у тебя это получается?
— Что?
— У тебя в жизни столько проблем, столько опасностей и невзгод, что будь я на твоем месте, у меня, наверное, просто взорвалась бы голова от напряжения. Как ты справляешься?
— Тут нет никакой тайны. Я просто делаю, что должен.
— И все? Так просто?
— Это совсем непросто, — покачал я головой. — Жизнь сейчас сложная, особенно несправедливая и опасная. Такие уж времена. Но, скоро они уйдут в прошлое со всем этим беспределом, бандами, заказными убийствами, нищетой и голодом.
— Все вокруг твердят, что будет только хуже.
— Нет. Не будет.
— Почему ты так уверен?
— Просто поверь мне. Мир я не могу поменять. Медленно, но, верно, он изменится сам. Однако я могу сделать мир лучше для себя и моих близких. Этим я и занимаюсь. Ведь нельзя же просто сесть и умереть, ведь так?
Марина улыбнулась.
— Это очень мужской ответ, — девушка приблизилась еще немного.
Я почувствовал, как ее бедро коснулось моего. Не ответив на ее слова, только пожал плечами.
— Неужели ты не позволяешь себе никаких слабостей? — Чуть не прошептала она, приблизив свое лицо так, что я почти почувствовал дыхание девушки. — Неужто ты постоянно…
Она недоговорила. Недоговорила, потому что я обнял ее за талию, привлек к себе и поцеловал в губы. Девушка издала глухой стон, прижавшись ко мне всем телом. Она была горячей. Очень. Кожа ее прямо-таки пылала под одеждой, и мне захотелось сорвать эту одежду, чтобы почувствовать истинный жар ее тела. Сейчас я этого хотел. Хотел и все. Она тоже хотела.
Мы страстно целовались, и Марина была словно податливая глина в моих руках. Я ловко расправился с застежкой на ее платье, взялся за бюстгальтер.
Внезапно в другой комнате зазвонил телефон.
— Тихо, — я аккуратно отстранил Марину.
— Витя, пожалуйста! — Жарко дыша взмолилась девушка. — Не уходи! Перезвонят!
— Нет, это может быть важно. Подожди минуту, — я встал, и Марина немного обиженно проводила меня взглядом.
Подойдя к телефону, я взял трубку:
— Алло. Да, Летов слушает.
— Виктор, — прозвучал на том конце знакомый голос. Я услышал в нем нотки беспокойства. — Звонит Валентин Кондратенко. Директор комбината.
— Да, слушаю. Что-то случилось?
— Случилось, — выдохнул в трубку Кондратенко. — У нас проблемы, Виктор.
Внезапно в дверь забарабанили. Квартира наполнилась таким грохотом, будто дверь сейчас выбьют.
