Александр Авраменко - Волк. Рождение
– Разумеется, доса Аруанн.
Маура едва заметно кивает дель Рахи, мол, всё будет отлично, а слуги тем временем сервируют стол, быстро разгружая подносы: мясо, фрукты, гарниры, салаты, соусы и подливки. Юрика снова пытается встать, но я опять удерживаю её на месте. Ей опять стыдно, потому что слуги выглядят богачами по сравнению с ней, какая она сейчас. На сервах добротная одежда из ткани с моих мануфактур, подобранная каждому по размеру, отлично сшитая. Доса Кери не зря получает жалованье из моих рук, и её мастерицы сейчас стремительно завоёвывают себе авторитет в Фиори, и не только. Легко поднимаю увесистое массивное кресло, баронесса слабо испуганно пищит, но я спокойно опускаю предмет мебели вместе с сидящей в нём женщиной к столу, который уже ломится от явств. Слуга подставляет тазик, второй стоит наготове с кувшином тёплой воды и мылом. Юрика недумевает, но мы с досой Аруанн уже тоже устроились за столом и спокойно-привычно моем руки. Баронесса соображает, спустя мгновение плещет вода… Ест девушка быстро, но аккуратно, и это мне нравится. И не только мне. Строгий взгляд мамы, обращённый на новую компаньонку, постепенно теплеет, она даже начинает улыбаться. Это хорошо. Похоже, Юрика найдёт с моей матушкой общий язык. Хлопает дверь, появлятся Маура. Подходит к столу, усаживается, так же привычно уже моет руки, вытирает полотенцем, слуги уходят, а она принимается за еду.
– А одежда?
Спрашиваю я, на что вторая баронесса отвечает:
– Всё приготовлено, сьере граф. В другой комнате. Слуги греют воду для мытья. Или вы собираетесь поселить Юрику в своей постели?
Звякает выпавшая из руки дель Рахи ложка, в воздухе повисает сгущающееся на глазах, просто осязаемое напряжение. Медленно, тщательно выговаривая каждое слово, ровным голосом отвечаю:
– Не собираюсь. Точно так же, как и снова спать с тобой, Маура.
Та прикусывает пухлую нижнюю губу. Этот вопрос для неё больной. Сама виновата. Спровоцировала меня – получи. Я умею больно кусаться…
– Атти, Маура, прекратите! Вы пугаете досу Юрику.
Это мама. Замолкаем. Дальнейший обед проходит в тишине, нарушаемый лишь звяканьем столовых приборов. Кажется, до дель Конти дошло, что она переборщила, и теперь не знает, что делать. Наконец, с красным лицом, обращается к подруге:
– Извини, Юрика. Я не хотела тебя оскорбить. И вы, сьере граф… Простите меня. Это… Ревность…
Изумлённый взгляд дель Рахи в ответ. Но я поднимаюсь из-за стола.
– Прошу прощения, дамы, я закончил. Когда поедите, позовите слуг. Пусть уберут.
– А ты куда, Атти?
Недоумённо спрашивает матушка. Отвечаю:
– В кабинет. Есть срочное дело.
Выхожу из своих покоев, торопливо шагаю на своё рабочее место. Я не солгал. Нужно немедленно отправить в Парда распоряжение готовить большой обоз для путешествия в Рахи. Собрать обломки кораблекрушения. Но почему так быстро? По моим подсчётам и данным электронного мозга 'Рощицы' полёт до планеты должен продолжаться ещё шесть лет! Ладно. Приеду – разберусь на месте. Чёрный ящик гарантированно цел, а в нём разгадка тайны… Торопливо пишу на листке бумаги, ставлю свой росчерк и печать. Закрываю в тубус, звоню в колокольчик. Появляется слуга. Протягиваю ему деревянный цилиндр:
– Отправить в Парда немедля, лично Дожу дель Парда.
Тот кланяется, исчезает. В двери вновь стучат, появляется служанка в чёрном платье с белым фартучком. Тоже кланяется, потом, скрестив руки на животе, докладывает:
– Сьере граф, благородные дамы отобедали и отбыли в свои покои.
– Все?
– Да, ваша милость.
– Хорошо. Иди.
Машу ей рукой, затем иду в свои покои. Надо собираться. Скоро начнут съезжаться гости. Интересно, сколько их будет?..
Опять торопливо спешу к себе… Буквально пробегаю через большой зал в строении и обалдеваю – чистота, порядок, на стенах, хм, полотнища. Из ткани. Ну, ладно. Пойдёт. Столики вдоль стен. Понятно, туда поставят угощение. Запахи, кстати, великолепные. А если матушка ещё выставит ликёры и прочее… Господа аристократы выпадут в осадок… Сцена для музыкантов. Неплохо… Влетаю в комнату, пробегаю в оборудованную под ванную каморку. Вода уже налита в деревянную лохань, и маняще парит. Торопливо моюсь, хорошо, что волосы короткие. Сохнут почти мгновенно. Затем вытираюсь насухо, иду в спальню, где стоит шкаф. Открываю, пробегаюсь глазами… Может… Да нет, не стоит, пожалуй. Выбираю более традиционный для этой эпохи костюм, но тоже с претензией. Сапоги. Высокие, узкие. С шитьём по голенищу. Берет? Да ну его… Осматриваю себя в зеркало. Улыбаюсь. Как говорили на начальных курсах Академии? На белых танцах все девочки мои? Надеюсь… Короткий меч на бок. На пальцы – пару перстней. Графская цепь переплетена с Гильдейской и составляет одно целое. Внушительно выгляжу, однако… Даже очень… Прикидываю время. Пора. Выхожу в зал. Мои ребята уже на месте. Смотрят на меня, облегчённо вздыхают. Одеты очень даже, прилично. Как привыкли ходить в Парда. Не в смысле замка, в смысле в графстве. Даже сервы, мужчины и женщины перенимают новые веяния. Вошли в обиход нормальные тулупы, шапки-ушанки. А уж валенки вообще – хит сезона. Уже пришивают разные украшения к голенищам. Помпончики, цветочки, и тому подобное. Спешит мажордом:
– Сьере граф, первые гости.
Я улыбаюсь:
– Помнишь, как я учил? Провожаешь лично, заходишь в зал и громко, чётко представляешь – граф такой-то, графиня такая-то, с семейством.
Серв кивает, хотя выглядит так, что и не скажешь, что крепостной. На нём чёрная одежда – цветов Парда, бронзовая, начищенная до нестерпимого сияния цепь, на которой висит серебряная голова волка с оскаленными клыками. В руке – инкрустированный серебром же посох. Мажордом склоняет голову, разворачивается:
– Побольше достоинства, парень! Ты служишь Парда, запомни это!
– Да, сьере граф…
Просто великолепно! Он заходит в зал степенной, важной походкой, громко стучит посохом по полу, ровно три раза:
– Баронесса дель Амани с дочерьми!
Я спешу навстречу даме, которую сопровождают две юные девчушки, забавно кланяющиеся. Приветствую женщину изысканным движением, которое они видели вчера на балу:
– Доса дель Амани, уважаемые дамы, прошу вас!
Широким жестом обвожу зал, все гости вытягивают шеи:
– Вы прибыли первыми, поэтому благодарю вас за проявленное добросердечие. Угощайтесь, скоро моя матушка пожалует. У нас неожиданная гостья, поэтому дамы немного задерживаются…
Машу рукой, появляется верный Грам:
– Сьере Грам, мой советник. Он развлечёт вас, пока собираются остальные гости…
Девчонки очаровательно алеют – какое внимание! А их маман цветёт – рядом с ней красивый молодой, а главное, неотразимо галантный молодой человек, подумать только, советник! Самого графа! Значит, у молодого дворянина очень могущественный покровитель и большие перспективы… Дальше гости следуют один за другим, но мои слуги справляются, а выступление мажордома вообще приводит фиорийцев в поголовное обалдение. Посох стучит почти непрерывно:
– Граф и графиня такие то…
– Барон и баронесса с семейством какие то…
– Маркиз дель сякой-то там вместе супругой и дочерьми…
– Виконт дель этакий с невестой…
– Герцог дель Саур с дочерью…
…По залу пробегает ропот, гости даже отшатываются к стенам, а я вижу крепкого седого мужчину с девушкой… Не верю своим глазам – на ней уже одето платье такого же точно покроя, какое вчера было на маме… Ого! Народ на ходу подмётки рвёт! Спешу навстречу сам, лично, отвешиваю галантно-куртуазный поклон, подметая пол руками, выпрямляюсь, на меня смотрят прищуренно-ироничные глаза герцога:
– Сьере граф?
– Сьере герцог, какая честь увидеть вас с дочерью на приёме. Я послал вам личное приглашение, но не был уверен, что вы его примете.
Мужчина, крепкий, широкоплечий, лишь чуть ниже меня, улыбается:
– Моё семейство ведёт довольно замкнутый образ жизни, граф, но получив ваше приглашение, особенно, после того, как увидел вчера вас на балу, я не смог себе отказать в удовольствии посетить вас, да и Лондра…
Девушка смущённо приседает в… Книксене!!!
– …упросила меня. Не могу же я отказать любимой дочери… Особенно в свете…
На лицо Лондры набегает тень, и я спешу развеять неловкость:
– Уважаемый герцог, знаете, мне, лично, как и моей матушке, плевать на все слухи. Про меня ходит не меньше, если не больше. И далеко не все они безобидны, поэтому будьте как дома.
Обвожу зал, но не забываю ехидно добавить:
– Только не забывайте…
– Что вы в гостях?
Однако!!! Мы оба смеёмся. И сразу становится легко и спокойно. Почему то мне кажется, что именно с этим герцогом я найду общий язык…
– Вы позволите?
Предлагаю Лондре руку, та не отказывается, смело кладёт мне узенькую ладошку на локоть, и мы все втроём шествуем к особому столику под моим гербом. Это столик хозяев. Спокойно беседуем на нейтральные темы, я рискую рассказать пару адаптированных приличных анекдотов, девушка цветёт, и её сумрак на лице начинает рассеиваться, герцог благодарно посматривает. Пожалуй, для него столь доброе отношение к его кровиночке редкое удовольствие. Стучит посох мажордома:
