ПТУшник-2 - Иннокентий Белов
— Могу отдать через два, нет, три месяца все деньги!
— Посмотрим, — снова улыбаюсь я, — Это не совсем то, о чем я думаю...
— Ты не думай, я точно отдам!
— Теперь буду думать постоянно.
Пожилая продавщица, по виду русская, тоже улыбается, пробивая покупки.
Все же хорошо в таком возрасте иметь на кармане сейчас пару сотен лишних рублей, уже закупившись товаром наполовину. Мне теперь и пятидесяти рублей хватит, кондитерка новогодняя довольно объемна, запас жевательной резинки еще солидный остался в комнате. В такое предновогоднее время всем нужны подарочные наборы, а если на них еще на иностранном языке написано — вообще самый цимес для продажи среди знакомых.
Все разлетится со свистом, глазом моргнуть не успеешь.
Можно и девушку побаловать, и себе купить, что нужно.
— Добавьте еще, пожалуйста мне такой же свитер для сестры и брючный костюм, такого же размера. Да еще и платье тоже, вот то, красивое, — говорю я продавщице.
Когда все покупки упакованы, оплачены и уже находятся у нас в руках, я понимаю, что гулять с такой кучей пакетов не получится, поэтому захожу в соседний спортивный отдел, где покупаю еще одну яркую небольшую сумку за двенадцать рублей, складываю в нее покупки и вешаю себе на плечо.
Время уже к четырем вечера, нам гулять еще шесть часов по городу, поэтому я приглашаю девушку передохнуть в кинотеатре. Там показывают не особо нравящееся мне «Спортлото-82», этот фильм подходит не хуже других на то, чтобы убить время до отъезда и дать отдохнуть ногам.
Народа в зале немного, фильм уже идет довольно давно и успел примелькаться местному зрителю.
Тем лучше, мы располагаемся в последнем ряду, где понемногу начинаем целоваться, по моей, конечно, инициативе.
Я бы не назвал это настоящими поцелуями, скорее, такое расцеловавыние, первые уроки для девушки.
Отогревшись, как следует, в киношке, гуляем еще пару часов по вечернему городу и, конечно, влипаем в неприятную ситуацию. На длинном подъеме в Вышгород, где снимали сцену из «Трех толстяков», до нас активно докапываются трое русских парней, по внешнему виду конкретные гопники.
Просто перегородили дорогу, пока на лестнице никого нет, и незамысловато попросили закурить. Понятно, что придется драться.
— Чего, нету, что ли? Маленький еще, значит, с девками ходить, — продолжение тоже самое обычное.
Я успеваю отдать сумку Свете, как мне сразу прилетает по лицу, причем, довольно ощутимо. Кидаюсь сам в атаку на начавшего драку парня, примерно моего роста, такого коренастого, успеваю отвесить ему пару хороших ударов, как снова прилетает сбоку. Отбиваюсь от нового противника, однако, парни хорошо сплоченные, плюхи сыплются со всех сторон, пусть и не очень тяжелые, однако, мне приходится туго.
Верчусь изо всех сил, отбиваюсь и временами успеваю хорошо попасть по гопникам, однако, и они по мне попадают постоянно.
Хорошо, что на одного хулигана сзади напрыгнула Света, с криком натягивая ему шапку, обычный петушок, на глаза.
Становится немного полегче, вскоре появляются люди внизу, Светка зовет их на помощь, после этого хулиганы убегают. Правда, тот, на которого она напала, успевает и ей съездить по голове напоследок.
— Боевая девчонка, — успеваю подумать я, как Светка меня обнимает и целует уже по-настоящему.
У меня на лице горят все места, по которым попали кулаки хулиганов, похоже, что и кастет у одного из них был, или потом достал, когда я начал давать отпор. Чувствую, завтра я окажусь в такой синей расцветке, с хорошо побитым лицом.
Пока прикладываю пострадавшие места к холодным стеклам пустого учреждения на том же подъеме.
Должны меньше распухнуть завтра, как я надеюсь.
Оставшееся время сидим на вокзале, я умылся в туалете, смыл немного крови. Кулаки тоже все разбиты, отвешивал я, не жалеючи себя и свои руки.
Надеюсь, что и у гопников осталось немало отметин на лицах.
Перекусываем в буфете, скоро закрывающемся, потом уже можно залезать в фирменный поезд. Сумка и рюкзак у меня не полностью заполнены, поэтому я докупаю все, что осталось в вокзальном буфете на оставшиеся в кармане тридцать рублей.
Забиваю еще два пакета коробками, вручаю их подруге, у меня все сумки на плечах и еще рюкзак за спиной. Занимаем своим багажом в купе весь низ и верх над своими местами.
— Сколько у тебя денег с собой было, если ты столько всего купил, — с удивлением смотрит Света на мою последнюю покупку.
Пока мы одни в купе и можно поговорить откровенно.
Наверно, стоит немного приоткрыть девушке смысл моей деятельности, хотя, как она относится к таким людям, официально называемым спекулянтами, мне не известно. Все равно, она уже много чего видела, что-то я покупал при ней, что-то, те же вещи, вместе с ней.
Даже пережили вместе и вместе пострадали от свирепой драки под Вышгородом, такие события сплачивают достаточно хорошо.
— Не везти же деньги обратно, милая. Пусть в буфете немного дороже, уровень наценки здесь другой, однако, это такая мелочь по сравнению с теми деньгами, которые я могу заработать. Когда продам их в Ленинграде.
— Так ты за этими шоколадными конфетами катаешься сюда? — понимает девушка.
— И за этими, и за другими, тут много всего интересного. Сегодня еще купил кое-что, первый раз, кстати.
— А, это ты про вещи, которые выбрал вместе со мной? — догадывается подруга.
У нее тоже распухла скула и завтра, вполне возможно, ей понадобится тональный крем, чтобы замаскировать синяк под глазом.
— Да, именно про них. Аудитория у меня женская, поэтому думаю проверить, как будут продаваться.
Тут мы начинаем обсуждать наши покупки, потом приходят новые пассажиры, мы выходим в проход, где стоим, смотрим на народ, проходящий по перрону и забирающийся в наш вагон.
Устав за день и померзнув, как следует, мы быстро расходимся по своим местам, верхнему и нижнему, и засыпаем.
Света сказала, что не собирается продавать ничего из купленного, очень хочет отвезти платье своей сестре-погодке.
Я, наоборот, ничего оставлять не собираюсь, тем более, что не мой фасончик, однако, и ее не уговариваю особо, рано еще ей такое предлагать. Девушка еще слишком комсомолка и советский человек, впрочем, я думаю, она не удержится, чтобы не похвастать подругам обновками, а там уже как кривая вывезет.
Утром мы немного притворяемся семейной парой, приехавшей в город трех революций, как туристы и с удивлением рассматриваем красивую архитектуру Варшавского вокзала.
