Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — король
Самое смешное, что я, обманывая всех и вся, в самом деле стремлюсь к этой цели и добьюсь, что королевство будет могучим, безопасным для его жителей, со справедливой властью и процветающим на зависть соседям.
Похоже, епископы Варт Генца и Скарляндии то ли ладят отлично, то ли понимают, что спорь не спорь, а коронацию проведу с ними или без них, потому сейчас епископ Изидерий несет Святую утварь со священным елеем, епископ Купедий держит на расшитой золотом подушечке королевское кольцо, епископ Боницериус бережно держит в растопыренных руках королевскую мантию, а епископ Выверий несет королевскую перевязь.
За ними, согласно протоколу, что не нарушался сотни лет, идут настоятели монастырей, хранители регалий королевской власти. На церемонии, если ничего не перепутал, в обязательном порядке участвуют высшие лорды королевства, обычно это принцы и герцоги, так что герцог Меганвэйл поднес королевскую корону и передал ее старшему из епископов, это оказался Керубий, а сам опоясал меня мечом.
Престарелый герцог Шторх, что для этого прибыл из Варт Генца, поднес королевское геральдическое знамя, герцог Урсус поднес второе геральдическое знамя, я пока не понял, зачем мне два, граф Арнубер-нуз поднес шпоры, граф Альбрехт принес и держит в ожидании церемониальный меч древних королей, а граф Фродвин поднес боевой штандарт.
Королевскими рыцарскими доспехами владеет Церковь, обычно их доставляют именно на коронацию. Когда я произнес клятву, главный казначей королевства, им я временно назначил Фридриха Геббеля, бывшего сенешаля и лорда малой печати в бывшем правительстве Фальстронга, вручил мне особые королевские башмаки, а сам архиепископ вручил меч, что все это время держал граф Альбрехт как временный вице-канцлер нового королевства.
Когда мне вручили королевские доспехи, я снял верхнюю одежду, это выказывает мою готовность сменить положение с принцевого на королевское.
Мои военачальники распустили серебряную шнуровку на моей шелковой блузе, освобождая от одежды грудь, плечи и руки до локтей, а я с тоской прислушивался к пению литаний, прикидывая, сколько все это еще будет длиться.
Архиепископ Керубий, весь в золотом облачении, что не только цвета золота, но и в самом деле прошито золотыми нитями так густо, что других и не видно, в золотой митре с двумя крестами по обе стороны, ждет нас со строгим лицом и вопрошающими глазами.
Я подошел ближе и преклонил колено. Керубий взглянул на меня, затем на собравшихся, что затихли и стараются не пропустить ни слова.
— Мы здесь затем, — проговорил он раздельно, — дабы от имени Господа возложить на принца Ричарда корону государя. Я счастлив, что это выпало мне, ибо возлагается не просто королевская корона, а корона правителя легендарной Улагорнии!..
Помощник передал ему корону, епископ степенно приблизился ко мне, начал поднимать руки с короной, но я властно взял из его рук, преодолевая сопротивление, сам надел себе на голову и тут же вскочил на ноги.
— Благодарю, — сказал я громко, — благодарю за доверие!.. Постараюсь оправдать. Да что там постараюсь, оправдаю. Это будет прекрасное мирное королевство, предмет восторга соседей и зависти. Еще раз спасибо!
Я зыркнул в сторону Меганвэйла, он должен выйти из ряда лордов и сказать громко, что теперь, как водится среди очень занятых людей, пир и празднества по случаю коронования, однако он посмотрел на меня с укором и погрозил пальцем, как взрослый мальчишке.
Я стиснул челюсти, это еще не все, пришлось преклонить колени перед архиепископом Керубием, он большим пальцем руки смазывал меня елеем в семи точках: от макушки головы и точки на груди, равноудаленной от плеч, а дальше плечи, локти, а когда я наконец поднялся, смазал еще и ладони рук.
Вот только теперь я стал королем «милостью Божьей», что значит, избранным самим Богом на земле, в чем вообще-то я и раньше не сомневался, а как же иначе?
Пока длилась молитва, я хмуро рассматривал новые знаки власти, уже королевской. Туника красноватожелтого оттенка, украшена геральдическими знаками, по слухам, такую же точно носил Петр, первый епископ, поставленный самим Христом главой Церкви.
Далматика, что, на мой взгляд, всего лишь богато украшенная риза священника. Королевское кольцо, что символизирует брачный союз короля и Церкви, а также короля и народа. Потому так важно, чтобы вассалы целовали это кольцо, подкрепляя этот союз.
Скипетр, символ власти, а также жезл правосудия, ну да, когда-то короли заседали в судах лично, помню, проходили, Соломон даже удостоился прозвища Мудрого именно за разбор судебных тяжб.
Золотая корона, обод с четырьмя опорами, шпоры, что символизируют военные обязанности, еще меч, даже и не знаю, что символизирует, а спросить как-то неловко.
После того меня возвели на высокий помост, где трон с прямой спинкой, трон возвышается над амвоном.
Высшие лорды начали приносить оммаж королю, затем фанфары, овации, веселые вопли, в конце концов «открыли ворота храма», то есть разрешили войти всем желающим, началась веселая суматоха.
По традиции я должен бы разбрасывать монеты, но как-то глупо, взамен я велел объявить, что каждый в армии получит полуторное жалованье за этот месяц.
Сама церемония продлилась около пяти часов, потом пир, на котором я, символизируя Христа, должен пить вино и есть церковную пищу в окружении двенадцати высших лордов, по числу учеников Христа. Женщины, понятно, на такой пир не допускаются, ведь среди учеников Христа этих сосудов греха не было, а жаль.
После коронации и помазания я уже не такой простой человек, как рыбак или принц, а нечто священное и сакральное, а посягательство на мою жизнь уже приобретает особое значение, как нападение, скажем, на церковь, это самое тяжкое из всех существующих преступлений.
Король может исцелять болезни, хотя это я и так умею, но, надеюсь, эта способность усилится.
Пир с двенадцатью лордами я постарался провести ускоренно, чтобы не слишком придирались, что на нем нет лордов из Скарляндии, но я постарался повернуть дело так, что нет ни одного также из Варт Генца: Альбрехт и Норберт — из Армландии, а Меганвэйл, Фродвин, Арнубернуз, Буркхарт, Габрилас, Елиастер, Фитцуильям и Николас Бэрбоун — это моя армия, командиры и полководцы, а вовсе не своевольные лорды, у которых собственные армии.
Как только осушили первые чаши за нового короля, Меганвэйл произнес медленно и торжественно, даже глаза закрыл, словно смакует изысканное вино:
— Ваше величество... Господи, как же приятно наконец-то сказать это!.. Ваше величество... В вашем случае впервые не звучит это грустно-торжественное: «Король умер, да здравствует король!»
Граф Арнубернуз коротко хохотнул:
— А в самом деле!
— Сэр Ричард, — сказал граф Фродвин значительно, — первый и единственный король Улагорнии!
Альбрехт посмотрел по сторонам.
— Первый?
— Первый король нового, — уточнил суховато Норберт, — укрупненного королевства. Думаю, прежнее было все же помельче.
— Значит, — сказал Альбрехт с удовольствием, — основатель королевства новой Улагорнии! Можно, Новой Улагорнии, но, думаю, все же лучше Великой Улагорнии.
— Основателю положен памятник, — сказал барон Хельмут веско. — Особенно великой. На пьедестале, восседающим на его верном коне, с обнаженным мечом в воинственно воздетой длани...
— Может, — спросил Меганвэйл, — лучше с крестом? Он же мирно будет править...
Арнубернуз изумился:
— Кто?
Все начали переглядываться, на лицах военачальников рангом пониже появились скептические усмешки.
Меганвэйл пробормотал досадливо:
— Да что это мы в самом деле... Это же речи были для собравшихся.
Я сказал сердито:
— Да, для собравшихся! И для вас. И для меня. У нас в самом деле будет мирное королевство. Которое никогда на ни кого не нападет. Разве это не пример для просвещенных правителей?
Арнубернуз спросил в недоумении:
— Никогда ни на кого?.. А если на нас кто...
— Тогда сдачи, — отрезал я. — И мало не покажется никому. Мы мирные люди, но Победоносную и Познавшую Радость Побед разве распускаем? Увы, к нашему всеобщему несчастью, всегда находятся безголовые агрессоры, что спят и видят... Потому армию будем крепить, чтобы давать сдачи, даже заранее!.. Война должна быть до победного конца и на чужой территории! Добьет вражеского зверя в его же вонючей норе!
Они переглянулись, лица светлеют на глазах так, словно солнце вышло из-за тучи, и его лучи сейчас не просто осветили, но зажгли в каждом пылающий факел.
— Это мудро, — изрек барон Хельмут с глубочайшим уважением. — Да, это нужно в анналы...
— Именно, — подтвердил Фродвин. — Его величество король... его величество король... как же мне нравится это произносить!., велел своевременно давать сдачи озверевшему противнику. Даже заранее, когда те предатели мирных интересов только начинают помышлять о нападении... Ибо Господь сказал, не греши даже в мыслях!
