Владимир Лещенко - Волчица и кот

...Бывший второй лейтенант оперотдела ПРУ Цефея рванулась вперед, распрямляясь как стальная пружина, одновременно нанося удар кулаком в висок охранника и сомкнутыми пальцами в поддых.

Оставшиеся секунды своего земного бытия охранник прожил, спрашивая себя – почему так больно?

...В кордегардию ворвалась толпа разъяренных фурий.

Дубинки из кейлоновых колготок, плотно набитые землей и гравием, вышибали дух из не успевавших ничего сообразить наемников, а потом черепа рухнувших без сознания начинали крушить подвернувшимися под руку тяжелыми предметами, и кромсать тела осколками стекла и твердого пластика.

Через пару минут сорок восемь здоровых лбов стали всего лишь тушами мертвой плоти.

Не без труда Азизе удалось отбить у разошедшихся подчиненных одного из них, со знаками различия ефрейтора – «язык» был нужен как воздух.

Связанного пленника разложили на полу, и тут же, под кровожадными взглядами обступивших его победительниц, амазонка начала допрос.

– Военных секретов я у тебя выпытывать не буду, – сообщила она замершему от страха парню. Лучше скажи, родной, как у вас на этой посудине со вспомогательным тоннажем? Как отсюда лучше улететь?

– Нету... – сквозь зубы простонал ефрейтор. «О боже, проклятые сучки!!». Нету у нас ничего...

– А если подумать, котик? – игриво хмыкнула Азиза, и коротко ударила кулаком в пах.

Уже после второго удара он начал отвечать на вопросы...

Нейтральный космос. Район 26786-23778-НО

Некоторое время капитан Хукк приходил в себя, не зная – радоваться ли свободе и чудесному избавлению, или горевать и страшиться будущего.

Затем, по укоренившемуся бухгалтерскому здравомыслию, решив, что все равно ничего не изменишь, начал действовать.

Прежде всего, он включил автоматический тахионный маяк, передающий сигнал бедствия. А потом решил, что надо принять кое-какие меры, чтобы у тех, кто его спасет, не возникло лишних вопросов. Перочинным ножиком (весь экипаж получил это древнее оружие, поскольку Флайнт – тогда еще второй помощник, был убежден, что это название тоже имеет отношение к пиратам) он кое-как расковырял диадему. Вынув из нее драгоценные камни, спрятал их за подкладку казакина. Золотую оправу смял ударами каблука и, скатав в комок, засунул в вентиляцию.

Потом решил отметить свое спасение, воспользовавшись любезным подарком Флайнта – тем более, взятым из его личного бара.

Открыв бутыль, Хукк сделал один глоток, смахнул уже привычные слезы, переждал обжигающую волну, прокатившуюся от горла к желудку, потерпел, еле сдерживая стон, пока огонь в животе погаснет.

Вместо виски, ему подсунули непонятный напиток, в котором по запаху можно было опознать перцовую настойку. Но что это была за настойка! На этикетке было обозначено два десятка ингредиентов, прочесть названия которых он был при всем желании не в состоянии. Надпись была выполнена мало того, что на незнакомом языке, так еще какой-то непонятной азбукой, очень мало похожей на латиницу, не говоря уже о резких штрихах общего языка.

Пить это без закуски было практически невозможно.

Да что там – как это вообще можно было пить?!

Он посмотрел на контрольную панель.

А что если его не найдут?? Запасы энергии-то не беспредельны?

Он вдруг подумал, что даже после того как откажут все системы, эмиссионный термоэлемент будет вырабатывать тепло еще неделю так что его труп, прежде чем замерзнуть, изрядно разложиться. Неприятное, должно быть, ожидает зрелище тех, кто через тысячелетия наткнется на эту шлюпку... Как они, должно быть, будут охать, да жалеть бедолагу-предка!

Глотнув еще раз, капитан Хукк вдруг ощутил резь в кишечнике – организм, изнуренный перенапряжением и нервными потрясениями последних дней, настоятельно напоминал о себе. На ходу расстегивая брюки, он направился к выгородке, за которой, судя по всему, прятались места общего пользования.

Спустя несколько секунд внутренности спасетельной капсулы огласил страдальческий стон смертельно разочарованного человека...

Район нейтрального космоса, приблизительно полтора килопарсека от места гибели «Последнего удара».

...Сказать, что удача была на стороне «Пассата» и его команды – значит, погрешить против истины. На их стороне была большая – да что там говорить – огромная удача!

Именно эта мысль появилась в голове Милисенты, когда упругие внутренности кресла расслабились, выпуская ее из противоперегрузочного защитного кокона, а потом кресло раскрылось, дрябло обвиснув, известив коротким писком о своей преждевременной кончине.

Пульт был на две трети черным с зеленью – зеленые надписи на черном фоне обнуленных экранов – «Функция не контролируется». Но более всего в пользу вышеприведенного вывода свидетельствовала строчка в углу главного оружейного экрана – цифры мощности залпа, под который они угодили при переходе. Их угораздило поймать почти полный бортовой одного эсминца, и второй тоже кое-чего добавил. После этого, да еще учитывая дистанцию, от них должна была остаться кровавая слизь на переборках «Пассата», смятого, как жестянка под ногой динозавра. Но чудовищная сила тяжести действовала слишком малые доли секунды, чтобы всерьез им повредить.

Взгляд на выходную панель навигационного комплекса (слава Богине и всем прочим богам – он не пострадал) она нахмурилась – дела были неважные.

...Их выбросило неизвестно куда. Причем, насколько принцесса могла понять – выбросило прежде времени – индикаторы беспристрастно показывали, что на пластинах гиперпространственного двигателя имеется только остаточный заряд. Не говоря уже о том, что треть ячеек была безнадежно испорчена, а два из пяти стабилизаторов поля были превращены в кашу.

И только после того, как она оценила обстановку и состояние корабля – как и предписывали все наставления – она повернулась к своему напарнику, намереваясь спросить – что им делать дальше.

Да так и обмерла – тело старпома бессильно свешивалось, вывалившись из «сдохшего» пилотского кресла.

Рывком поднявшись, она стряхнула перчатки, и подскочила к нему, одновременно пытаясь припомнить – где на кораблях этого типа обычно размещают аварийные аптечки.

Джейк был жив, но без сознания. Лицо было покрыто коркой хлынувшей из носа крови, дыхание было сиплым, но огонек на шлеме был желтым, а не красным.

Но тут она увидела цифры на таймере сенсорного управления, означающие момент отключения пилота от системы, да так и села. В самом прямом смысле – села на пол рядом с креслом.

По приборам выходило, что старпом вырубился за три минуты двадцать две с половиной секунды до того, как они ушли в прыжок.

«Так выходит, я что же – в одиночку вывела «Пассат» из боя?!» – с глубочайшим недоверием к этой истине спросила Милисента сама себя.

Джейк застонал, открыл глаза. Мутный взгляд впился ей в лицо...

– Аа, черт, как больно... надо же – током через разъем шибануло прямо по мозгам... Проклятая хреновина! – он слабым движением оттолкнул шлем, и тот покатился к двери.

Взгляд его вновь – не без некоторых усилий – сфокусировался на лице склонившейся к нему девушки.

Он расслабленно улыбнулся.

– М-маленькая паршивка... – почти с нежностью произнес он. Ты все-таки вытащила наши задницы... Когда вернемся, представлю тебя на первый класс...

Но имей ввиду – год прослужишь, и пойдешь в Академию Космопола... Как миленькая пойдешь! И не думай, что я позволю Сашке тебя отмазать...

В рубку ввалился бледный как смерть Александр...

Милисента, не помня себя, рванулась к нему, и они заключили друг друга в объятия. Но сказать ничего не успели.

Тело капитана вдруг отяжелело, так что принцесса еле-еле не выпустила его из рук, голова расслабленно упала ей на плечо. И Милисента, еще до того, как опустила тело любимого на палубу, поняла, что с тем приключилась обычная потеря сознания. И это ее не удивило. Все-таки он был существом мужского – более слабого пола...

22. Фактор внезапности

«Адские врата», район шлюзовой палубы.

...Лейтенант Азиза Джедаева осторожно, стараясь не издать ни звука, на цыпочках кралась к повороту коридора.

Из одежды на ней сейчас были только форменные кружевные трусики с амортизирующими противоперегрузочными нашлепками – незаменимый предмет туалета для дамы, вынужденной значительную часть времени носить скафандр, и летать на быстром корабле со слабым компенсационным гравитроном.

Кофта порвалась в клочья еще во время первой схватки со стражей, а колготки сейчас украшали шею подвернувшегося по дороге военного полицейского Лиги (если синелицый труп с высунутым языком можно было чем-то украсить). Нагота ничуть не смущала Азизу – она даже свой бюстгальтер отдала одной из пленниц, которая просто умирала при мысли, что ее голые сиськи попадутся мужчине на глаза.