Акселератор жизни. Финальный слой - Сергей Александрович Соколов
— Хоть что-то хорошее… — шепнул я сам себе, чувствуя, как губы расходятся в кривой усмешке.
Сбросил пиджак, стянул подрагивающими пальцами галстук, поколебавшись, решил оставить «бабочку» с кольтом.
Волна аплодисментов привлекла моё внимание. Я поднял голову вверх и вправо, где находилась смотровая площадка. Там сейчас собрались мои дамы, почти в полном составе, и все так или иначе близкие мне люди. Ещё туда каким-то образом затесался Лука, Кандэ с Сонхвой, и странный мужик во фраке в сопровождении двух молодых фигуристых брюнеток.
Уверен, что именно об этом «стильном старом перце» мне рассказывала Зоя, матерно восхищаясь его «крути несусветной». Последний, к слову, вообще повёл себя загадочно. Продемонстрировав сомкнутые в замок руки, статный пожилой брюнет указал в центр полигона, потом на Алана с компанией, и провёл большим пальцем по горлу, после чего подмигнул и довольно улыбнулся.
Растолковав эту пантомиму в позитивном ключе, я одобрительно кивнул незнакомцу, ещё раз помахав подрагивающей рукой смотровой площадке.
— Что ж… Погнали наши городских.
Подпрыгнул на месте на пятёрку метров и, сделав несколько оборотов в воздухе, принял горизонтальное положение, готовясь к ещё одному прыжку. Уплотнив оргон там, где были мои ступни, я оттолкнулся от невидимой стены и резко устремился кометой в центр арены, где со скучающим видом меня ожидал третий перст…
Глава 18
Третий перст приподнял голову, оглядывая трибуны, на которых уже собрались затаившие дыхание благородные.
— Впечатляющая арена! Концентрические кольца мест для зрителей; колонны, поддерживающие аркады; несколько лож для знатных гостей. Очень похожа на знаменитый Амфитеатр Флавиев или… Колизей.
— Именно им я и вдохновлялся при разработке проекта. Правда, в оригинале семь концентрических колец трибун, а у меня всего два. Да и вместимость не та. Амфитеатр Флавиев мог принять больше пятидесяти тысяч человек, а мой — только пять. Но как понимаю, вы в центр полигона не для того встали, чтобы завести со мной беседу об архитектуре?
— Сразу к делу, Айзек? Хорошо, — князь Строганов едва заметно усмехнулся и окинул меня холодным взглядом. — Там в зале ты бросил вызов всем несогласным со своей кандидатурой на титул. Я — один из таких людей. Ибо ты заносчив, честолюбив, самонадеян, взбалмошен, алчен…
— Являясь сильнейшим одарённым Петроградского княжества и главой рода с самой высокой боевой мощью — вполне могу себе позволить. — На этом месте глаза моего оппонента заледенели ещё сильнее, хотя, казалось, куда уж больше. — Прежде чем мы начнём убивать друг друга, позвольте уточнить один момент: чего вы вообще ко мне привязались? Вы даже не представитель Петроградского княжества. Сидели бы в столице, небо коптили, печеньки в кофеё окунали да умные советы императору давали. Какое лично вам дело до того, кто станет Великим князем Петроградским?
— Ещё и хам, — постановил князь Строганов, неторопливо доставая из кармана брюк пару чёрных перчаток из тонкой кожи. — Айзек, думаешь, я не понимаю твоих замыслов?
— Ничего себе! Просветите, если не затруднит.
— Мне доводилось встречать подобных тебе, и не раз. — Третий перст поиграл пальцами обеих рук, расправляя складки на чёрной коже перчаток. — Сильная армия, родственные связи далеко не с последними благородными фамилиями, стремление к власти… Ты ведь не ограничишься Петроградом, Айзек. Не улыбайся, меня не обманешь. Я вижу, кто скрывается под этой улыбкой — циничное и расчётливое кровожадное чудовище. И нетрудно догадаться, что эти… — взгляд третьего указал в сторону Алана с компанией, мнущихся у заграждения, — вызваны на поединок не просто так. Для тебя они всё равно что пыль под ногами, хочешь на их примере продемонстрировать, что будет с остальными несогласными… Но я не дам этому случиться.
— Верно, Сергей Павлович. Ещё и материальное положение своего рода планирую поправить. Знаете, строительство особняка, банкет, то-сё… Казна рода Герас поиздержалась. Как только с ними расправлюсь, напишу на имя Дмитрия Евграфовича претензию о компенсации. Честь рода Герас, знаете ли, задета, плюсом ещё мои душевные терзания и нервотрёпка… А что? Имею полное моральное право. А даже если не имею, найду способ подобрать грамотную формулировку, чтобы окупить хлопоты.
— В голове не укладывается, — вспыхнул третий Перст, а его тонкие морщинистые губы скривились от омерзения. — И почему Его Величество тебя привечает?
— На это есть… Раз, два, три, — начал загибать пальцы, но тут же бросил это занятие. — В общем, на это множество причин не очевидных только для вас. Ладно! То, что вы обо мне не лучшего мнения, я уже понял и в ответ испытываю аналогичные чувства, Сергей Павлович. Спасибо большое, и давайте начнём, а то уже язык болит разговаривать со всякими мудаками вроде вас.
— Храбришься, юнец, а руки трясутся, — надменно хмыкнул старый князь. — Я давно бы начал… только, — его спокойный взгляд мазнул по трибунам, — что-то не видно магических щитов.
— За это не переживайте. Если их не видно — не значит, что их нет…И да, Сергей Павлович! — На моих губах заиграла довольная ухмылка. — То, что вы приняли за страх — азарт и предвкушение, ибо с вами я могу не сдерживаться.
— Поможет ли? Видел запись твоего боя с Морозовым, — блеснул осведомлённостью Строганов. — Впечатляет, но не обольщайся, молодой князь. Я всё же третий перст Его Величества, а не девятый. К тому же, Максим не сражался с тобой в полную силу.
— Так я тоже не использовал всех своих способностей. Тем более, с того времени довелось многому научиться.
— Охотно посмотрю. — Третий перст приподнял правую руку, потирая друг о друга указательный и большие пальцы, от чего кожа перчатки захрустела. — Что ж, давай соблюдём приличия и разойдёмся по отметкам.
— Ваше право, третий. Оружие с вами или в столице оставили? Если желаете, могу предоставить — у меня богатый арсенал.
— Всё есть, — Строганов взглядом указал направо, где перед заграждением стоял Салтыков Николай Сергеевич — шестой перст, придерживая рукой плоский здоровенный кейс, доходивший ему до пояса. — Только оно мне не понадобится — и без причуды справлюсь.
— Как будет угодно. Мне без…
Внезапно звуки в зале стихли, и вместе со всеми
