Наследник - Дмитрий Шимохин
В данный момент я просто наслаждался и упивался каждым мгновением. Мой план сработал и сработал на отлично, тот, кто хотел меня нагнуть, сам сейчас стоит в колено-преклоненной позе, и это доставляло мне удовольствие.
«Что мое, то мое! Никому просто так не отдам», — мелькнула у меня в голове мысль.
Я всегда был собственником, как и любой нормальный мужчина, вот только сейчас понял, что это чувство во мне усилилось, причем многократно, до какой-то жадности, что ли. Причем в некотором смысле я готов был делиться плодами своих трудов, но только по собственному согласию, а не когда у меня это хотят отнять.
— Чего стоим-то? — повертел я головой, отходя от собственных мыслей.
— Так, хозяин в дом не приглашает, — хмыкнул задорно Василий.
— Ой, было бы кого спрашивать, — махнул я рукой в сторону Игоши, словно отгонял надоевшую муху.
Не дожидаясь какой-либо реакции, я уверенной походкой направился в дом купца. Спокойно прошел мимо него, лишь расслышал скрежет зубов. После и люди купца ушли с моей дороги, не рискуя что-либо предпринимать.
Сзади я расслышал, как двинулись мои послужильцы с бойцами из Гороховца, а там со мной и Игоша поравнялся, выйдя вперед.
Он сутулился, его потряхивало, да и бледен был как мел, но, подойдя к дому, почти справился с собой. Вот только его руки тряслись по-прежнему.
Завалившись в дом, мы уселись за точно тот же стол, за которым Игоша делал мне свое замечательно предложение.
Вместе со мной за столом, помимо верного Прокопа, расположились Микита и Василий, а также один сотник с Гороховца, которого звали Нелюб, и десятник Истома. Уважаемые люди и пользующиеся авторитетом в полку.
Произошедшие события добавили мне очков, и был я нынче не Андрейка, а Андрей. Они признавали меня равным, таким же служилым, как и сами, хоть и не прошедшим верстания, и не был я отроком в их глаза. Да и Микита с Василием явно рассказали о нашем бое под Нижним Новгородом и как все прошло.
— Ну что, Игошка, пошел за шерстью, да сам стрижен, — хмыкнул я. Не удержавшись и еще раз пройдясь по поверженному противнику, или все же врагу. Да, пожалуй, врагу все-таки.
— Акинфей, он жив? — Игоша глянул мне прямо в глаза.
— Да жив, жив, — вмешался в наш разговор Нелюб. — Не совсем уж здоров, но жить будет, если мы сговоримся.
— Что с ним? — перевел взгляд Игоша на Нелюба.
— Кости не все целы, бой все же был. Шелом да доспех спасли его, а то вместе со всеми прикопали бы, прям там, — жестко произнес Нелюб, оглядывая купца.
— Чего вы хотите? — выдавил из себя тот, уткнувшись в стол.
— А что ты нам можешь предложить? — успел я первым, пока Нелюб только открыл рот, и тут же заработал от него неодобрительный взгляд.
Ну да, так-то он старший среди нас, вот только это на меня напали, и треть будет моя.
— Серебра могу отсыпать за сына, но не много, — вздохнул Игоша.
— Серебро — это хорошо, — довольно хмыкнул Нелюб, а дальше пошел торг с причитаниями, слезами и чуть ли не истериками. Игошу даже два раза за бороду потаскали.
В итоге выбили с него двести пятьдесят рублей, что было достаточно внушительной суммой. Вот только я считал, что жать его по полной надо, так чтобы пискнуть больше не смел, выбить у него почву из-под ног.
— Значит, сговорились, двести пятьдесят рублей сейчас, — подвел итог Нелюб.
— Да, — кивнул Игоша, его лицо было в испарине.
— Так, это мы только за сынка твоего сговорились, — хмыкнул я, и тут все взоры устремились на меня.
— Ты о чем, Андрей? — нахмурился Нелюб.
— Как о чем, татьба была? Когда этот пес своих людишек ко мне отправил, живота меня лишить да ограбить, — спокойно произнес я.
Микита с Василием довольно переглянулись, и Василий даже толкнул Микиту в плечо.
— И? — напряженно буркнул Игоша, поглядывая на меня исподлобья.
— И то, что о татьбе мы не сообщили, пяточки ему за это не прижгли, да и наказания никакого не будет. Так что как торговал, так и будет. Пусть за это тоже платит, как за татьбу, так и за молчание наше, — довольно произнес я, наблюдая, как у Игоши меняется лицо.
— Андрей правильно говорит, — закивал тут же Истома, задумчиво уже прикидывая, сколько можно еще содрать с Игоши.
— Это все ты, — подскочил с лавки Игоша и попытался кинуться на меня, вот только ему этого не позволили, Нелюб и Василий тут же навалились на купца, усаживая обратно.
— Э нее, Игоша. Это все ты и твоя жадность. Я тебя к себе не звал, сам пришел, подумал, что сладишь, а вот шиш тебе. — И, изобразив кукиш, я поднес его прямо к лицу купца.
— Ты, Андрейка, хоть и прав, но уймись, а то глянь, как раскраснелся Игошка, поплохеет еще, и с кого мы брать-то будем? — прогудел Нелюб.
— Нету у меня больше серебра более. Все в товаре, — схватился за волосы Игоша и уткнулся лицом в стол.
— А мы и товаром возьмем, — довольно произнес я. — Да и утварью можем, нам все сгодится.
— То верно, — заулыбался Микита.
Вновь начался торг, в этот раз пришлось выйти на улицу и пройтись по сараям, где хранилась часть товара Игошки, да еще и людей в свою лавку он отправил, чтобы и оттуда товар везли.
Так что в этот раз купца обдирали как липку. Причем он плакал и бросал на меня злобные взгляды.
Помимо монет, мы заимели пять подвод всяких разных тканей, шесть меринов, бахтерец, что был на Игошке, четыре неплохих сабельки, самопал и пару немецких пистолей с колесцовым замком.
Вот к этим самым пистолям мой взгляд и прикипел, они были украшены серебром, можно даже назвать произведением искусства, и в то же время было видно, что это оружие самое настоящее. Вероятно, в подарок кому-то готовил или за долги забрал, не почину купцу такая вещь.
Так что со всем этим добром мы вернулись на нашу стоянку, где и вернули кровиночку в руки родителя.
Игоша даже поблагодарил нас, но
