Экспедиция (книга 3) - Игорь Павлов
Беру её механической кистью, зажимая меж пальцев.
— Это письмо для Татьяны. Я написал его… на случай… — закашлял кровью, но вскоре продолжил. — Передай, прошу.
Глаза закрыл. Вижу, что пульс всё медленней.
— Обещай, — прошептал он уже в полубреду.
— Обещаю, — отвечаю с комом у горла. Приоткрываю кабину и забираю записку вовнутрь. Потому что знаю, теперь её нельзя потерять.
Илья замолчал. Он будто уснул спокойно, удовлетворённый ответом.
Но Медведь показывает мне, что сердце моего друга остановилось. Всё.
— Андрей!! — Продолжают звать в эфире.
— Сейчас иду, — отвечаю жёстко и добавляю: — Илья мёртв.
— Поняла… — раздаётся на выдохе и новый вопрос: — Зотов?
— Теперь пеший, — докладываю принцессе.
Вижу майора. Да и держал его в поле зрения. Он уже вылез из потрёпанного мехара, который явно не смог бы восстановить так быстро. И уже нашёл себе пулемёт МГ, снял с тела погибшего товарища подсумок с магазинами, перезарядил.
Посмотрел на меня вопросительно. Подошёл устало к разбитой машине Ильи.
Взобрался кое–как и хотел было пульс потрогать.
— Мёртв, — остановил я и подал ему механическую руку.
Майор взглядом простился с другом и взобрался без вопросов. И мы двинулись, обходя центр побоища по левой стороне, чтобы не столкнуться с новыми тварями. Зотову, деловито сидящему на плече моего меха, не видно, а я распознаю нескольких затаившихся оргалидов на пути.
Иду плавно, чтобы Костя не сорвался, но иногда приходится перепрыгивать гряду.
Минуя трупы подстреленных мною крупных тварей, дохожу до скопления наших. Здесь спокойно. Небесная и Олег встречают. Мехары у них не так уж и сильно потрёпаны. У Олега руки исцарапаны, один клинок обломан, машина принцессы без нескольких клинков, тульский револьвер где–то выронила.
Степан и ещё трое бойцов вжались под чёрную глыбу и ощетинились. Все в крови и пожжённые, но никто не жалуется.
Твою дивизию. Со взвода выжило четыре бойца.
Но никто сопли не жуёт. Завидев нас, Небесная двинула нетерпеливо в идеально круглый проём диаметром метров под шесть, ведущий вовнутрь глыбы. Замечаю ещё несколько подобных отверстий дальше. Похоже, из дальних вылезали чёрные твари. А здесь следов никаких. Знак вверху над проёмом замечаю выдолбленный в виде кольца и его тени. Симметрия идеальная, впрочем, как и у всего, что связанно с мехарами.
Сами стены с потолком настолько гладкие, что отражают всех не хуже зеркал.
Под металлическими ногами захрустели мелкие ледяные шипы, легко ломаясь. Оргалиды, будто зная, что мы заявимся, устлали нам целую ковровую дорожку.
Ссадил Зотова. Хотел было последовать за ними. Но встал как вкопанный, сделав лишь несколько шагов в их направлении.
Потому что бой со стороны британцев стих. Выстрелы прекратились.
— Агни?!! — Зову в эфире с холодеющей грудью.
Секунда, две… три, как адская вечность!
— Андрей, за мной, — выдавила Небесная сквозь зубы.
— Агни!! — Кричу, начиная делать первые шаги в её направлении.
— Всё… в порядке, — раздаётся от Агни с усилием. — Я справилась с задачей. Поспешите к Цели.
Враньё. Стоит обратить взор в их направлении, и Медведь показывает мне дюжину тварей с несколькими крупными, что спокойно орудуют в её районе, вероятно, расправляясь уже с трупами. Там же и боевая машина Агнессы, которая теперь неподвижна.
Перед глазами окровавленный Илья в раскуроченной кабине.
От одной мысли, что с Агни может случиться подобное, боль в душе пробивает до дрожи. И я готов изничтожить весь мир, если с ней что–то случится!!
Вопреки всем командам Небесной, ни секунды не медля, я спешу на помощь к той, кто когда–то меня предала.
Стоит мне преодолеть первые тридцать метров прыжком, в меня летит сосредоточенный залп шрапнели.
Оргалиды ждали.
Глава 22
Метеорит — наша цель
По кабине стучит, отрывается крыло вместе с одним движком. Второе — в решето! Закрываюсь, выставляя руки, как в боксе, дабы не пробили кабину. Барабанит, что град. Не прекращая. Панель повреждений мерцает, цвета на фигуре машины всё темнее.
Но я иду сквозь этот град. Ноги на соплях, если бы мог, прыгнул бы ещё раз!
— Андрей… ты всех нас погубишь, — слышу голос принцессы.
— Предатель, — бросает Олег цинично.
— Не надо, — раздаётся и от Агни.
Эфир зашипел, голоса перемешались.
Успел увидеть, что Олег ринулся за мной, но отстал, потому что его зацепило.
Или просто струсил, когда понял, что оргалиды встречают в лоб.
Шквал не прекращается ни на мгновение, но я всё равно иду, как будто в метель, двигаюсь против сильного ветра.
Шипы вгрызаются в броню, пробоины всё больше, вскоре уже прошивают руки машины насквозь и врезаются в кабину. Концентрируюсь и ращу броню вновь, восстанавливая защиту. Но её тут же крошат новые залпы.
Нога поражена, мех падает, но успеваю сесть на колено, чтобы не завалиться полностью. Тогда набросятся, тогда сожрут.
Стоять Сабуров!
— Что ты делаешь? — Раздаётся в эфире, казалось бы, безмятежное.
Это Агнесса. Она как будто смирилась со смертью. И просто смеётся надо мной. Над моей агонией. Как тогда, у пирамиды.
— Иду за тобой, — отвечаю с усилием. — Или ты решила, что будет иначе?
Восстанавливаю ногу! Поднимаюсь. Удар за ударом принимает мой мех. Пошатывает, дрожь по всему телу. Скорее унять.
Иду! Шаг за шагом, всё ближе!!
— Ты не понял меня, — шепчет Агни.
Второе крыло отвалилось, верхние бронелисты над кабиной скосило.
Новая мощнейшая волна! Срубает руку к чертям и разворачивает боком!
Твою дивизию, один из стрелков оказался крупный Чёрный! Ждал до последнего, сука. Слышу крик Олега в эфире, который, похоже, попал под раздачу.
— Не иди за мной! — Кричу ему и сжимаю зубы от боли в голове. Потрясло неплохо.
В обрубок и бок машины стали залетать шипы, вероятно, твари нацелились на реактор. Слишком умные, не такие, как ходят по нашей земле.
Резко в сторону ухожу! Перекатываюсь! Поднимаюсь на ноги и ускоряю шаг! Нога вот–вот откажет, латаю её!!
Шквал огня на время прекратился. Первые твари набегают! Успеваю нарастить клинок едва–едва и рублю! Эрений угрожает погаснуть.
Притормаживаю восстановление и дерусь чем, есть. Одной рукой особо не разгуляешься, пускаю в ход куски крыльев. Резкие повороты корпуса с выставленными планками под определённым углом работают, как мечи. Но они более хрупкие. Поэтому вскоре я
