Боксер: назад в СССР - Валерий Александрович Гуров
Тома бросила на меня признательный взгляд.
Я скромно пожал плечами, молча ожидая, как выкрутится из непростой ситуации Роман.
— Тамара Ипполитовна, я правда рад, что с вами все хорошо, а отсутствовал я… ну, понимаете ли, отошел…
Намекал, что приспичило.
Пионеры, которым явно необходимо было расслабиться после всего увиденного, захихикали. Тома тяжело поднялась, вручила полотенце Шмелю и надела шляпу — по волосам и спине у неё из-за этого потекла вода, но ничего, внимания на это она не обратила.
— Но все хорошо, что хорошо кончается… — прошептал Рома едва слышно.
Чувствовал себя тренер явно не в своей тарелке, поэтому решил прикусить язык. Хотя я на его месте задался бы вопросом — какого вообще лешего Тома полезла в воду, не умея плавать. И что нас ожидает завтра, если тренеры, вожатые и медики не договорятся между собой. Я, например, ожидал тут получить хорошую физическую форму, а не статус участника войны домов Монтекки и Капулетти.
О том, что старшая пионервожатая обвела его вокруг пальца, тренер не догадался. А может, и не догадается, если его разъярённая Алла не надоумит. А Томой я даже немножечко гордился. Только что тонула, а сумела повернуть ситуацию в свою пользу. Молодец все-таки девушка.
— Дети, давайте-ка все дружно поблагодарим за героизм и проявленное мужество вашего товарища Михаила, — Тамара, наконец, решила выделить меня, но, как обычно, по-своему, на публику. — Спасибо тебе, Михаил!
— Спаси-и-ибо… — нехотя потянули пионеры.
— Так, я не поняла, а где Алла Викторовна? — Тома захлопала ресницами, деланно удивляясь.
— Ушла, — вздохнул Рома, быстро смекнув, куда клонит вожатая. — Видимо, какие-то срочные дела образовались.
Было ясно, что сказать ему, по крайней мере, при детях, попросту нечего.
— Интересные такие дела… — воспламенилась Тома. — Что же, дети, в отсутствие медицинского работника купаться в реке строго-настрого запрещено.
— Ну Тамара Ипполитовна, — канючили пионеры, не горя желанием уходить. — Ну мы же осторожно!
— Нет, не положено, — победно отрезала Тамара. — Дружно переодеваемся в сухие вещи и возвращаемся в лагерь! Спасибо Алле Викторовне скажите.
— Ребята, Тамаре Ипполитовне в любом случае надо зайти в медчасть, так что даже без Аллы Викторовны остаться не получится, — вставил Рома, за что удостоился прожигающего взгляда старшей пионервожатой.
Ну да, правда глаза режет.
Как бы то ни было, купание подошло к концу. Мы построились и замаршировали обратно в лагерь, правда, без песни на этот раз.
* * *Я решил немного заняться самообразованием и, сходив в библиотеку после ужина, взял почитать Александра Дюма. Оригинальничать не стал, выбрал «Трех мушкетеров», как раз давно хотел перечитать. В библиотеке попалось, на мой взгляд, лучшее издание — 1967 года, с иллюстрациями и послесловием, выполненное в запоминающимся стиле — обложку венчала рамка с завитушками и узнаваемым рисунком Кускова. На тёмно-кирпичном кожзаме обложки по мосту скакали четверо мушкетеров. Самое забавное, что такой талмуд аж на семьсот страниц стоил 1 рубль 35 копеек, и это было оттиснуто на обложке. Со средней зарплатой в сто пятьдесят рублей можно было купить больше сотни таких вот книжек. Во время же, из которого я сюда попал, той самой медианной зарплаты едва бы хватило на три десятка. А потом все удивляются, почему дети тупеют и не читают. Да потому что за стоимость такой книжки можно на месяц оплатить мобильный интернет, и останется на газировку.
Помню, как в детстве часами рассматривал картинки в этой книге, да и вообще перечитал всего Дюма до дыр. Но все равно каждый раз, открывая книгу, я как будто прочитывал историю заново. Так и сейчас, читал медленно и за несколько часов дошёл только до главы, когда Д’Артаньян отправился на дуэль с теми самыми тремя мушкетерами.
— Мих, ну собственно — готово! Посмотришь?
Это Солома плюхнулся на мою кровать.
Я помолчал, дочитывая главу. Не люблю, когда хоть какое-то дело остаётся незаконченным. Сразу после ужина пацаны начали выпытывать из меня место появления ежика, и я назвал первое, что пришло мне в голову — небольшой палисадник за нашим корпусом. И все это время ребятня была занята конструированием ловушки. Видимо, что-то у них таки получилось.
— Че молчишь?
— Дай главу дочитаю, и скажешь.
Он согнулся, чтобы подсмотреть, что написано на обложке.
— Мушкетеры? Да я сто раз читал, хочешь, расскажу?
— Я хочу, чтобы мне Дюма рассказал, можно? Подожди, осталась последняя страница.
Вообще я знал, что чтение в палате пионерлагеря — идея так себе. Постоянно будут отвлекать конским ржанием, громкими голосами и топотом.
Солома набрался терпения и подождал, пока я закончу главу, правда, прежде еще пару раз спросив — скоро ли я. Закончив, я отложил книгу, не закрывая, корешком вверх.
— Ну?
— Говорю все готово, посмотришь?
— Ты про что? — я решил немного подрессировать Солому.
— Ну помнишь, я тебе на пляже рассказывал про ловушку на матерящегося ежика? Мы с ребзей все собрали! Но обязательно нужны мысли по ее усовершенствованию. Ты как человек, который в шахматы играет, наверняка дашь подсказки!
— Ну пойдем, посмотрю, — без особого энтузиазма согласился я.
Покосился на книгу и все же решил ее закрыть, сунул в тумбочку.
Час назад мы успели поужинать и разбрелись по палатам. Наверняка, какие-то активности на вечер были предусмотрены. Но тренер по борьбе, который подменял Тамару (Алла рекомендовала ей провести остаток дня в постельном режиме, и на ужин старшая пионервожатая не пришла) сказал, чтобы мы сегодня посидели в палатах и отдохнули.
Солома провел меня прямиком за корпус, где компания ребят была озадачена подготовкой ловушки для ежика.
Я увидел два вставленных в землю колышка, поперек которых оказалась поставлена палка. Держалась она на специально подготовленных засечках на колышках. К конструкции была привязана капроновая нить, которую другим концом привязали к дереву, добиваясь нужной
