Кудесник - Андрей Борисович Земляной
Киножурнал «Новости дня» 8 июля 1974 года.
В итоге посидели хорошо. А когда охранник принёс из машины подарочную паркеровскую авторучку в красивом чехле, и Виктор презентовал её Золотухину, народ совсем расслабился, и веселье покатилось само собой. Актёры много шутили, причём делали это с присущим им блеском, а Николаев просто наслаждался отдыхом в такой яркой компании.
Несмотря на призывные взгляды и откровенные заигрывания дам, Виктор уехал один. За последние две недели так устал, что хотел спокойно провести два дня в тренировках и чтении художественной литературы. А дамы, никуда не денутся. Вот и его старая подруга уже сватала какую-то студентку института физкультуры, в качестве спутницы, и даже приложила фотографию.
Так что варианты были. Но не в эти выходные.
Проснувшись в шесть утра, Виктор принял душ в недавно установленной душевой кабине, и переодевшись в спортивный костюм, выскочил из дома на пробежку. Охрана тащилась сзади на микроавтобусе, который имел специальный режим движения с маленькой скоростью.
А Виктор бездумно скрипел спортивными тапочками по дороге, правильно дыша, и раскачивая организм короткими спринтерскими рывками.
Светлану Берёзову, прихватили сразу после разговора на борту теплохода. Кроме охраны гласной, вокруг Николаева было ещё несколько человек, которые и «взяли» Светлану под белы руки, и когда она попыталась выкинуть невзрачную салфетку, тут же подняли бумажный комочек, обнаружив в нём крошечный наушник.
В Комитете как известно разговаривают даже немые, а подписывают протоколы и безрукие. Поэтому девушку спокойно и методично раскололи до самого седалища, выясняя многие подробности провокации, затеянной против Виктора.
Семён Кузьмич Цвигун, работавший в органах безопасности с 39 года, читал документы по делу, и у него то волосы вставали дыбом, то наоборот, хотелось стукнуть кулаком по столу, а в конце, он отодвинул папку в сторону, и глотнув давно остывшего чаю, прикрыл глаза и произнёс только одно слово:
- Молодцы.
Молодцы были все. И сотрудники негласной охраны, сразу взявшие девчонку, и капитан судна, предоставивший им кубрик команды для проведения неотложных оперативно-розыскных мероприятий, да и сам Николаев, спокойно и без эмоций поговорив с девицей, и фактически послав её, что заставило «кукловода» начать дёргаться, что и позволило вычислить его среди пассажиров.
И если девица была относительно добровольным помощником, которая мало что знала, то её кукловод уже неплохо осведомлён.
Разведка Ватикана ранее не особо светилась в делах СССР, лишь пассивно собирая информацию. Но сейчас «Pro Deo» («Именем Божьим») проявилась в полный рост, да ещё так, что уже было кого брать за все места. Особенно настоятеля храма Святого Людовика Французского[1] Джорджа Энтони Лабержа, который прямо участвовал в операции. На что рассчитывали паписты, затевая такую сложную игру было не вполне понятно, да и не столь важно. А важно то, что у них появился пусть и небольшой, но очень ценный ключик к тайнам Ватиканской разведки.
Со Святым Престолом вообще всё было сложно. В основном, по Папскому направлению, работало министерство Безопасности ГДР, коротко прозванное Штази. В ГДР было много католиков, и семейных связей, позволяющих работать с папской паствой, поэтому агентов в Ватикане у Штази было немало. Но и лишней информация о работе разведки, никогда не бывает. Особенно что касается такого государства как Ватикан.
Паписты были одни из тех, кто подтолкнул Германию к созданию Третьего Рейха, они же очень активно сотрудничали с Абвером и СД[2], а позже с Управлением Стратегических Служб генерала Донована. А позже и с ЦРУ, впрочем, не прекращая работать с немецкой послевоенной разведкой в лице генерала Рейнхарда Гелена. И главной движущей силой этого сотрудничества был антикоммунизм.
- Витя? – К Николаеву, который отрабатывал движения на тренировочной площадке возле дома, подошёл старший смены – Звонил товарищ Цвигун. Хочет подъехать.
- То есть не приказал всем стоять на месте до его появления, а именно спросил? – Брови Виктора встали домиком.
- Ну, это ж его адъютант разговаривал.
- А… - Николаев вытер пот с лица полотенцем. – А то я уж было испугался. А что у нас там с мясом?
Охранник вскинул руку с часами.
- Так уж часа четыре маринуется.
- Ну, давайте готовить? – Виктор почесал в затылке. – Я в душ, а вы давайте ставьте там на стол, и сами не забудьте поесть. А то, мало ли что.
Генерал приехал к шестнадцати, когда охрана и Батов, уже поели, и расползлись по уголкам участка и дома для вдумчивого переваривания пищи, а Виктор успел принять душ, переодеться, и даже выпить зелёного чаю, для пищеварения.
Ездил Семён Кузьмич кортежем из четырёх машин. Двух ЗИЛ – 114, чёрной Волги и милицейской Волги в качестве лидера. Только милицейской, машина была лишь по окраске. Сама машина была такой же как у Виктора «догонялкой» с удлинённым капотом, усиленным кузовом и четырьмя крепкими парнями в штатском внутри.
- А ничего ты тут устроился. – Цвигун окинул взором хозяйство Виктора. – Давай показывай, что тут у тебя.
- Так показывать нечего, Семён Кузьмич. – Виктор с улыбкой развёл руками. – Дом, за домом причал, эллинг, и площадка для занятий спортом. Внутри – на первом этаже гостиная, и пять комнат. Столовая, кухня, маленькая спальня, бильярдная, и гардеробная для верхней одежды. На втором этаже, ещё пара спален, беседка для чая, гардеробная, ванна-душ, и кабинет.
- Отличное хозяйство в двадцать лет. – Цвигун негромко рассмеялся. – Но вот тем, что отдал свой катер пионерам, ты очень многим рот заткнул. Неожиданный поступок, и очень правильный. Мореман этот, кап-два, уже растрезвонил по всем организациям и по флоту, что ты подарил сторожевик, детям, и народ, скажем так, проникся. Молодец.
Виктор усадил гостя в глубокое кресло в беседке, стоявшей на самом берегу воды, и стал угощать шашлыком, великолепно приготовленным подполковником Батовым, и краснодарским вином. Расчистка срача который развёл в Краснодарском крае Медунов, ещё шла, но винзаводы Краснодара, уже начали выпускать вполне приличное вино вместо шмурдяка который гнали цистернами, для заполнения кармана.
- Уф. – Хорошо сидим. – Цвигун сделал несколько глотков вина, опустошая бокал, и
