Светлейший князь - Михаил Шерр
Могучий квартет: мой тесть, Лукерья, Агрипина и Кондрат, оказались просто молодцами. Я даже не ожидал, что мы сумели так подготовиться к предстоящей зиме. Кондрат для каждой нашей семье поставил отдельную юрту, построил все необходимое для нашего общего хозяйства: коровники, свинарники, птичники, амбары, погреба и прочее. Я просто развел руками, по моему разумению даже если бы было сделана только половина увиденного, это было бы просто великолепно. В строительном цеху я увидел первые готовые окна для юрт, Кондрат запланировал в течение месяца в каждой юрте установить застекленное окно, полметра на полметра. Конструкция их была довольно оригинальной, это по сути были деревянные стеклопакеты с двойными стеклами, вся хитрость заключалась в возможности их подтягивать по мере высыхания дерева.
— Кондрат, давай называть твои окна стеклопакетами, — Кондрат кивнул соглашаясь. — Как долго ты будешь готовить стеклопакеты для юрт?
— Пару недель, ваша светлость.
— Отлично. После этого стеклопакеты начинай делать такими, что бы их можно было соединять друг с другом. Леонтий Тимофеевич, ты как-то рассказывал, что в Иркутске есть зимние оранжереи. Как ты думаешь, из таких стеклопакетов мы сможем строить оранжереи?
— Сможем, Григорий Иванович, без проблем.
— Когда вернётся Лонгин, нам нужно будет где-то выращивать фикусы. Это раз. И нужны теплицы просто для выращивания того, что не растет у нас в открытом грунте. Чем у нас их будет больше, тем легче нам будет зимовать.
В наших амбарах и погребах Лукерья показала заготовленные грибы и ягоды, а самое главное просто огромные запасы кедровых орехов, увидев которые я с облегчением подумал, что голодная зима нам не грозит.
— Хочется вам в ноги поклониться, Лукерья Петровна. С таким количеством заготовленных орехов зима нам не страшна.
Но орехи это было не всё. Еще были вяленый и копченый хариус, копченое и соленое мясо. Мясо было в основном добытые нашими охотниками-гвардейцами маралы. С особенным удовольствием Лукерья показала мне только что сооруженный умельцами Кондрата погреб-холодильник. Гвардейцами Мирского острога на Араданском хребте был найден небольшой ледник и неделю назад они по заказу Лукерьи привезли в Усинск два пуда льда с этого ледника. В этом погребе-холодильнике хранились свежие туши нескольких маралов. В планах Лукерьи было сооружение таких же погребов-холодильников для хранения излишков продукции наших ферм и птичников, которые должны были появиться по её подсчетам будущей зимой, когда начнется массовый отел в нашем стаде.
— Лукерья Петровна, я как-то упустил один момент, а откуда у нас соль?
— Ванча её где-то в горах нашел, а Яков Иванович подтвердил, что это настоящая соль.
Да я припомнил. Яков рассказывал мне об этой находке Ванчи, но это было в те дни, когда я был по определению Ерофея Кузьмича «токующим глухарем» и я просто запамятовал.
— Лукерья Петровна, а сейчас у нас молоко да яйца есть?
— Есть ваша светлость, но мало. Почти всё без остатка уходит на выпаивание молодняка, да кормление цыплят, утят да гусей разных. У нас с зерном не густо, вот и приходится пока на яйца налегать.
— А зимой чем кормить планируете?
— Сена, ваша светлость, наготовили достаточно. А птице вместо зерна орехи будем давать. Но без зерна скотине трудно придется. Зерна у нас самое большое до Рождества, и то, если не будем скотине давать.
В моем знание истории, принесенном из двадцатого века, как выяснилось, есть небольшие изъяны. Я искренне считал, что уйдя в Саянские глубины, мы как бы исчезнем из поля зрения сильных мира сего и какое-то время сможем жить тихо и спокойно, набираясь сил. Но не тут-то было. Оказавшись в Усинской долине, мы стали занозой и проблемой для целых двух империй, и для родной Российской и для Цинской. Смешно сказать, но капитан Пантелеев со своими пятью гвардейскими десятками оказался страшной угрозой стратегической стабильности и спокойствия только-только установившихся на огромных просторах бывшей Джунгарии. И если вдруг сильные мира сего в двух далеких столицах сочтут нас какой-нибудь угрозой, то за наши жизни никто и ломаного гроша не даст.
Да и проблем у нас оказалось, мягко говоря, чуть-чуть побольше, чем мне думалось. И вот одной из самых острых становилась зерновая. Её конечно можно решить только одним способом — торговлей. Причем купить его можно было только в российских пределах. После того как станет Енисей, снарядить караван к примеру до какого-нибудь из русских острогов будет не проблема. Но чем торговать? Если бы мы успели намыть немного золота, можно было бы рискнуть и ехать с ним. Но еще надо его добыть, и неизвестно какое решение примет таинственное «сиятельство», с которым мы дважды уже опосредованно столкнулись, после того как стопроцентно станет ясно, что у нас есть золото. Поэтому поразмыслив, я вариант с золотом отбросил.
Другой вариант, наладить сначала торговлю с китайцами, наторговать тканей и чая, а затем ехать в русские пределы. Вариант хороший, жизнеспособный и осуществимый. Но есть одно большое но. Время. В Россию за зерном надо ехать месяца через два, как только станет Енисей, а с китайцами еще надо наладить торговлю. Если за год наладим, будет хорошо. Одним словом, как подступиться к решению этой проблемы я не знал.
В один из наших «медовых» дней на эту тему зашел разговор с Леонтием. Тот меня внимательно выслушал и неожиданно заявил:
— Есть, Григорий Иванович, на мой взгляд решение, — тесть меня звал то светлость, то по имени-отчеству. — Ответь мне на вопрос, на чем много лет, чуть ли не с государя Ивана Васильевича, держится торговля российская со всякими европами? И это не меха.
Надо признаться, ответа я не знал.
— Есть такое растение ревень. Слыхал о таком? — я совершил интеллектуальный подвиг и что-то всплыло из нижних подвалов памяти.
— Но по-моему цениться корень какого-то китайского ревеня, из провинций от нас достаточно далеких.
— Да, это так. Но я много раз в Кяхте закупал его у китайцев и стало мне интересно почему их ревень так цениться? Ведь он же растет много где. И думается мне, этот секрет я распознал. Корень ревеня толстый,
