Владислав Конюшевский - Иной вариант
Улица! Можно было ожидать всего, чего угодно, вплоть до половодья синих полицейских мигалок – но ничего не было. Только русские, выскочившие из домов…
– Сюда!
Подольски явно знал, куда бежать, и она последовала за ним.
Они проскочили двор, вбежали в пролом между домами… за домом стоял внедорожник, корейский, кажется, с работающим двигателем.
– Садись назад!
Она села справа, а Подольски – слева, и машина сразу рванула с места. Были слышны полицейские сирены. За рулем, похоже, был какой-то русский.
– Цел?
– Да…
– Это кто, на хрен, такая? – крикнул тот русский, управляя машиной.
– Одна из наших. Надо скрыться…
– Какого хрена ты ее притащил сюда?
– Эй, парень… – возмутилась Натали.
Но Подольски толкнул ее в бок, и ей хватило ума замолчать.
– Что, на хрен, произошло?!
– Я не знаю! Появились еще какие-то парни. Это не наши, точно. А потом – появилась полиция…
– Это не полиция… – русский куда-то свернул, теперь они ехали какой-то промзоной.
– А кто, на хрен?
– Не знаю. Кому-то мы сильно не по душе. Наш контактер – ты его видел?! Что с ним?!
– Он мертв! Я пытался его прикрыть, но меня самого едва не убили. Те парни, которые появились потом, – убили его! И Мирзаева, наверное, тоже! Они били прямо по машине!
– С..и! Надо убираться.
Натали понимала, что все пошло кувырком, но она кое-что еще могла предпринять. Ее пистолет был при ней. Она выдернула пистолет из сумочки и направила его на русского.
– Мы едем в посольство.
– Прекрати! – крикнул Подольски. – Сейчас же!
Она перевела пистолет на него.
– Не знаю, на кого ты работаешь, парень, но…
Русский ударил по тормозам, и машина остановилась, их бросило вперед. Выстрелить она не успела – русский поразительно быстро повернулся, и в его руке тоже был пистолет.
– Не стреляй! – крикнул Подольски.
Русский не выстрелил. Но пистолет был направлен ей в живот, и она видела, что рука не дрожит и свободный ход спускового крючка почти выбран. Еще немного…
– Забери у нее пистолет.
Подольски так и сделал.
– Еще что-то есть?
– Нет.
– Дай сумочку.
У нее был еще нож, небольшой, из керамики, в пластиковой кобуре на теле. Но она понимала, что вряд ли успеет им воспользоваться.
– Больше ничего, – сказал Подольски, посмотрев сумку, и бросил ее обратно.
– Эй, ты что, предатель? На кого ты работаешь? – возмутилась Натали. – На русских?
Подольски покачал головой.
– Уже ни на кого. Я просто пытаюсь выжить, на хрен…
– Чушь собачья…
Но Подольски уже ее не слушал.
– Она, кстати, права – нас укроют в посольстве.
– Туда не доехать… – Русский снова тронул машину с места. – Посольство под постоянным наблюдением, все консульства – тоже. Нам не дадут туда доехать. Надо выбираться из страны. Вам – и мне тоже.
– О’кей, и как мы это сделаем?
– Для начала – переберемся через Третье кольцо. Там все под наблюдением. Но я знаю, как пройти. Потом переберемся в Казахстан. У меня есть «окно» на границе. Знакомый егерь. Граница охраняется ни к черту, можно пройти… – Русский свернул на другую улицу, ведущую неизвестно куда, и добавил: – Просто заткнитесь оба. И не мешайте мне…
ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ
Документ подлинный
«Имарат Кавказ, без всякого сомнения, – единый, хотя и децентрализованный региональный джихад, составная часть и территория всемирного революционного джихадистского альянса» – таков основной тезис доклада, представленного в среду 28 сентября в Центре международных стратегических исследований в Вашингтоне. Автор доклада – американский профессор, эксперт по Северному Кавказу Гордон Хан, известен также своей книгой «Российская исламская угроза».
В последней работе профессор Хан назвал «общепринятое на Западе и, в частности, в США представление о сепаратизме на Кавказе и об Имарате Кавказ смертельным заблуждением, а часто и умышленным искажением или игнорированием действительности».
Профессор Хан отмечает, что задачей его доклада было составление правдивого отчета, основанного на фактах, которые «игнорируются журналистами, экспертами, политиками и правозащитниками, симпатизирующими кавказским сепаратистам». Эти факты эксперт обозначил в следующем порядке:
1. Долгосрочные и расширяющиеся связи Имарата Кавказ и его предшественницы Республики Ичкерия с «Аль-Каидой» и глобальным джихадом;
2. Важность террористической сети Имарата Кавказ, как организованной политической и военной силы, осуществляющей джихад в регионе;
3. Вклинивание салафистско-джихадистской религиозной идеологии в местную культуру, и влияние мирового джихадистского революционного альянса, как ключевого фактора, ведущего к насилию на Северном Кавказе.
В то же время Гордон Хан отмечает, что «ни «Аль-Каида», ни Имарат Кавказ, ни какое-либо другое джихадистское движение не в силах взять Северный Кавказ под свой контроль и создать там исламское государство, если только это не станет частью революционной коалиции». Тем не менее, по убеждению эксперта, «даже такие слабеющие джихадистские организации, как «Аль-Каида» и Имарат Кавказ, в состоянии осуществить масштабные акты насилия и нанести существенный вред».
Гордон Хан считает несостоятельными и не соответствующими действительности предположения о том, что Имарат Кавказ – продукт российских спецслужб, существующий исключительно в виртуальном мире.
«Правда заключается в том, что Имарат Кавказ – это структурированная иерархическая сеть, где амиры (лидеры) вилайятов (территорий) назначаются и подчиняются амиру Доке Умарову, которому они приносят баят (клятву верности). Сама структура организации определена омрой (указом) Умарова и представляет собой типичную сетевую форму. Есть четкое разделение на вилайяты (регионы), границы которых почти везде совпадают с административными границами республик. Каждый вилайят, в свою очередь, разделен на фронты – зоны ответственности амиров местного уровня».
Гордон Хан также подчеркивает, что на всей территории Имарата Кавказ, а также на Урале и в Татарстане, где существуют джихадистские сети, осуществляется единая информационная политика: «Вилайяты разделяют и пропагандируют те же салафитско-джихадистские религиозные идеи и цели, какие проповедуют подобные организации по всему миру».
В результате собственных исследований Гордон Хан приходит к выводу о том, что исламское подполье на Северном Кавказе и на Урале представляет серьезную угрозу безопасности не только России, но также Европы и США. «Выводы о жестокости и авторитаризме России на Кавказе в отрыве от насилия, осуществляемого муджахедами, несостоятельны», – уверен профессор Хан.
В заключительной части доклада эксперт предупреждает власти США о том, что эта страна и ее представительства за рубежом могут стать объектами атаки террористов Имарата Кавказ. Он призывает Соединенные Штаты к более открытому и масштабному сотрудничеству с Россией в ее борьбе с джихадистами на Кавказе.
voanews.com
20 июня 2015 года. Пентагон, кризисный центр
До того как какие-то ублюдки подняли на воздух здание Контртеррористического центра ЦРУ имени Джорджа Буша – кризисный центр ЦРУ был основным в таких случаях. Сейчас осталось два таких центра: кризисный центр Министерства безопасности родины, используемый в основном при внутренних кризисах, и кризисный центр Пентагона. Последний был настоящей легендой, реликтом из давних и в чем-то хороших времен «холодной войны», когда враг был только один и все было понятно. Это был находящийся прямо под Пентагоном огромный зал высотой с трехэтажный дом, в котором только недавно поставили огромный стол, на котором при необходимости создавались виртуальные математические модели местности. От старого кризисного центра остались старые табло на стене, показывающие уровень ядерной угрозы – от DEFCON1 до DEFCON5. сейчас – уровень был DEFCON2, его не повышали в связи с произошедшим. Но это не значило, что никаких действий не следовало предпринимать.
Филиппа Мадда, первого заместителя директора ФБР, на проходной Пентагона встречали несколько человек. В гражданском был только один из них, он вручил Мадду временный пропуск – у него в свое время был постоянный, но он был давно просрочен. Его сопровождали четыре человека в черной боевой полицейской униформе и с автоматами. Агенты службы безопасности – после начала GWOT здесь создали собственный отряд быстрого реагирования. Сейчас все были на постах, меры безопасности соответствовали тем, которые должны быть при угрозе нападения.
