Защитник. Второй пояс - Михаил Павлович Игнатов

Но сейчас был очень рад, что Ория с нами.

Каждый из нас, словно муравей, тянул за собой вереницу потерявших сознание или силы товарищей.

Кто-то больше десятка, кто-то меньше.

И всё было хорошо, пока молча не упала Риола.

Несколько вдохов мы просто глядели на неё, не в силах осознать, что произошло.

И что делать дальше.

Затем я разжал пересохшие губы и выплюнул ругательство:

— Дарсово отродье.

Кирт неуверенно предложил:

— Господин, может быть, оставить их и вернуться позже? — осёкся под моим взглядом. — Простите, господин.

А я принялся искать ещё одну верёвку в кисете. Потолще.

Дальше мы двинулись, вцепившись все вместе в одну верёвку, к которой и привязали всех товарищей. На муравьёв мы уже вряд ли были похожи. Скорее на жадных ватажников, что добыли невероятную добычу и теперь скорее сдохнут, чем бросят её.

Я переставлял непослушные ноги, заставляя их сделать очередной шаг, и завидовал. Завидовал Виликор. Она, слабее, чем я, до сих пор защищала брата, удерживая Духовную Защиту на локоть от тела. Связанные руки Эраста она закинула себе на шею, и сейчас он висел у неё на спине. А сама она наравне со всеми тянула верёвку.

А вот я такое не потянул с Точталом. Оказался слабей. Сейчас я вообще с трудом переставлял ноги, дарсов туман словно стал осязаемым, встал передо мной стеной воды, через которую мне приходилось продавливаться, отвоёвывая у неё каждый свой шаг к цели. Раз за разом.

Самое время, чтобы в этом испытании ещё и врагам появиться. Вот уж бы мы их встретили...

Враги не появились, вместо этого упала Ория. Так же молча, потеряв сознание на очередном шаге.

С десяток вдохов мы просто глядели на неё, затем я выдохнул:

— Привал.

Бросить верёвку, впивавшуюся в плечо, оказалось облегчением. Стоять на месте, не пытаясь продавиться через стену воды, ещё большим. А боль от Круговорота показалась даже приятной. К сожалению, никто из нас не решился сделать лишний шаг в туман, чтобы отойти от тех, кого мы тащили.

Мне и так тяжело дались эти сорок шагов вдоль цепочки тел, наклоны к ним, чтобы оценить состояние и добавить им духовной силы. Ведь я остался из лекарей один. Хорошо Эраст так и висел за спиной Виликор и хоть к нему не пришлось наклоняться.

Мой приказ:

— Берём верёвку, двигаем.

Выполнили не сразу, хотя дал им всем достаточно времени, чтобы прийти в себя. Этот туман словно выдавливал из нас не только силы, но и желание хоть что-то делать.

И снова шаги сливались в десятки, а затем и сотни. Пот заливал глаза, не давая толком видеть, куда мы идём. Я лишь следил, чтобы мои ноги шагали точно по видимой только мне линии, которая вела нас к цели.

Затий прохрипел за моей спиной:

— Дошли.

И тут же верёвка дёрнулась и налилась тяжестью. Затий рухнул.

Вот только куда мы дошли?

Я поднял взгляд от камня и линии на нём, заставил себя разогнуть спину, вглядываясь вперёд. Не поверил своим глазам, даже проявил перед собой карту.

И впрямь, дошли. Впереди, сквозь туман проступал огромный голубой круг. Если я верно понимал, это окно, в котором мы увидим небо.

Одна беда. Затий поспешил с победным заявлением. Дал себе слабину. И рухнул.

Я отвернулся от манящего сквозь туман неба, осмотрел всех, ещё стоявших на ногах и прохрипел:

— Нужно идти дальше.

Ответом мне стали лишь молчаливые кивки. Я медленно, стараясь не качнуть невидимую плиту на плечах, не нарушить её равновесия, присел и протянул руку к Затию, завязав вокруг его талии ещё одну, короткую верёвку. Так же медленно выпрямился и впрягся в свою лямку.

И не сумел сдвинуться с места. Прохрипел:

— И... раз.

На этот раз вышло. Единым рывком мы сорвали с места нашу ношу и поволокли её дальше. Было слышно лишь шарканье ног, шелест скользящих по камню тел и наше хриплое дыхание.

А я считал шаги. И каждые десять позволял себе приподнять взгляд. Голубой круг неба становился ближе.

Когда я заступил за синюю линию площадки Пути, то не сумел сдержать стона: с плеч исчезла невидимая тяжесть. Спина выпрямилась, казалось, со щелчком. Чувство облегчения оказалось столь сильно, что пронзило меня всего. Даже шаг назад на площадке Столба не был столь сладок, даже миг отмены наказания Симаром не приносил такого наслаждения.

Опомнившись, я покрепче сжал верёвку и попёр вперёд, торопясь вытащить из тумана остальных.

Позади раздался стон Ираи:

— О, Небо!

Полсотни вдохов и мы вытащили из тумана всех. Всю свою длиннющую вереницу тел.

Я выпустил верёвку, прошаркал к огромному круглому стеклу и рухнул у его основания. Лежал, бездумно пялился на небо за пределами города Древних. Там