Аксум - Алексей Птица
Эрастон поморщился, помедлил и нехотя ответил.
— Это ничего не решит, я могу только возмущаться, но отринуть их от своего кровавого культа не в состоянии. В конце концов, их наказал за это Егэр, и в чём-то я ему даже благодарен. Если он попадётся мне в руки, то клянусь Афиной Палладой, он умрёт, не мучаясь!
— Вряд ли такой человек, как он, попадётся нам в руки. Скорее, он погибнет в бою или растворится в ночи, как бесплотный дух.
— Вот тут я согласен с тобой, царь, и потому даже не надеюсь на это, но всё же, было бы славно скрестить с ним клинки. Очень славно.
— Может, тебе повезёт, — усмехнулся Эргамен, — а меня сейчас заботит только участь моего города.
— Город возьмём, не беспокойся. Егэр в ловушке и даже если попытается сбежать, мы это ему не дадим.
— Мне наплевать на этого самозванца, я хочу, чтобы моя столица оказалась как можно меньше повреждена и досталась мне обратно.
— На всё воля богов, — сказал грек и отвернулся.
В это время новый финикийский военачальник, такой же бородатый, как и предыдущий, только с копной курчавых чёрных волос на голове, отдал приказ, и три слона, до этого времени стоявшие далеко позади, двинулись в атаку. Сначала они шли очень медленно, но с каждым шагом их скорость увеличивалась, и вскоре, минуя финикийское войско, слоны устремились на аксумцев.
Громко трубя, хлопая на ходу огромными ушами и покачивая огромными бивнями, они пёрли вперёд, тараном расчищая путь пошедшей за ними наёмной пехоте финикийцев. «Основная атака началась, интересно, что предпримет сейчас Егэр?» — подумал Эргамен и стал внимательно смотреть вдаль, пытаясь уловить знаковую фигуру непонятного ему вождя.
* * *
Я смотрел, как пустынные бабуины, то бишь, бедуины атакуют наши ряды и с удовольствием всаживал одну за другой стрелы в глупых всадников. Их бородатые лица, искажённые злобой, вызывали у меня желание только быстрее выхватывать из колчана стрелы и точнее целиться в них, чтобы не промахнуться. Впрочем, я давно уже приноровился стрелять на ходу и проделывал это очень метко.
Стрелы, попадая в атакующих, выхватывали одну за другой чужие жизни, отправляя их души туда, куда им было определено место. Ничего личного, только жажда битвы. Вот один свалился с верблюда со стрелой в глазнице, другой — схватился за грудь, третий получил стрелу в живот и теперь маялся, бедолага, а дальше я уже не запоминал, куда попадал. Просто стрелял и стрелял, пока атакующая волна не схлынула и не повернула обратно, но и тогда я стрелял им вслед, попеременно попадая то в спины, то в шею, пока мой колчан окончательно не опустел.
Потеряв половину воинов, пустынные всадники отступили, но долго отдыхать нам не пришлось, вскоре я увидел впереди три огромные фигуры и сразу же догадался, что в атаку на меня направили боевых слонов. Как говорится — приплыли. Ну, что же, пора и мне заходить с козырей. На стенах города мы собрали несколько небольших катапульт, которые достались нам от прежнего царя.
Несколько кидались камнями, а одна метала стрелы. Вместо камней я собирался бросать горшки с зажигательной смесью, тем более, если в атаку послали слонов, то им эти горшки как раз «понравятся». А сам я решил встать за стреломёт. Скорее, ради прикола, чем по необходимости, накрутил ему спираль из тонкой золотой проволоки в виде пулемётного прицела времён второй мировой. Ну, и стал целиться.
На огромную стрелу, что высовывалась из ложа, накрутили паклю, вымоченную в нефти, мелкое месторождение которой я нашёл поблизости. Здесь его называли земляное масло и иногда использовали для обогрева, но редко, из-за того чадящего дыма, что оно давало.
Я же смог получить из него немного бензина, или что-то похожее на то. По готовым фракциям пока разложить его не смог, но и того, что получилось, оказалось более чем достаточно для моих военных целей. А дальше — дело техники. Тщательно прицелившись, я дал знак своему помощнику, тот подпалил стрелу и, нажав на спуск, я высвободил тетиву, что отправила её в сторону ближайшего ко мне слона.
Стрела вжикнула и, пролетев над головой животного, попала в крышу кабинки, что пристроилась на его спине, и тут же зачадила чёрным дымом. Никакого урона и особого эффекта на слона и людей, что сидели в этой кабинке, она не произвела, и в стреломёт стали вставлять следующую.
Процесс повторился, и вот уже вторая, разгораясь в воздухе, понеслась в сторону своей цели. На этот раз выстрел оказался точен, и орудие впилось в ухо африканского исполина, пробив его насквозь, и ударило в круп. Что тут началось! Слон встал на дыбы, тут же сбросив наземь кабинку, и громогласно затрубил, выражая свою ярость и боль, а потом стал мотать башкой. Сейчас им владело только одно желание — порвать своими окованными медью клыками как можно больше людей, что могли попасться ему на пути.
Через какое-то время он прекратил атаку и пошёл в сторону, провожаемый залпами лёгких дротиков.
Второму и третьему слону повезло ещё меньше: в них попали и я, и катапульты, что стреляли кувшинами с горючей смесью. Смесь, попав на спины слонов, тут же запылала, выводя их из строя. Дальше животных только добивали. А один из слонов, повернув, вломился в ряды финикийцев, внося в строй ужас и сумятицу. Его быстро убили, но сам факт оказался весьма показательным.
Слоновья атака захлебнулась, не принеся нам сколько-нибудь существенного урона. Теперь дело за основным сражением. Я бы на месте финикийцев атаковал одновременно пехотой и всадниками, или сначала пехотой, а всадниками немного позже, но посмотрим, что предпримет вражеский военачальник. А тот ничего необычного и не предпринял, а просто отправил в атаку всех.
У меня в городе находилась сотня дромадариев личной охраны, остальных осталось совсем мало, и они бегали где-то за городом, периодически нападая на таких же, как и они, вражеских всадников. А пехоты под стенами и на стенах города едва набралось три тысячи. Судя по тем массам, что шли на нас в атаку, враги превосходили моих воинов, как минимум, трёхкратно.
Подпустив атакующих на расстояние выстрела, включились в работу лучники, а вслед за ними и пращники. Град камней и тучи стрел сразу же обрушились на финикийцев, и хоть тех прикрывали свои лучники, но особо это им не помогало. Стрелы свистели с двух сторон,
