Мамба и большой Куш - Алексей Птица
Причём нёсся он так быстро, плотно прижав к голове длинные уши, что у меня не осталось никаких сомнений в том, что осёл сорвал бы приз на ослиных скачках. Да ладно бы ослиных, на лошадиных тоже.
Я начал смотреть вперёд, зафиксировав направление, по которому мчался Арчи и вновь повернул голову назад, чтобы убедиться в том, что Ап ещё скачет, а не свалился наземь. В любом другом случае я бы хохотал до упада, глядя на то, как он несётся на верблюде, но не сейчас. Выпученные на пол-лица глаза Апа, его судорожные движения и намертво вцепившиеся в шерсть верблюда пальцы не располагали к насмешке. Его чёрная задница то подпрыгивала на верблюде, то свешивалась набок, а всё тело так и норовило слететь и свалиться наземь.
Ап прикладывал неимоверные усилия, чтобы этого не случилось, отчего совершал просто невероятные кульбиты, сидя на спине одногорбого стайера. Да ладно он, я тоже колоритно смотрелся, буквально выплясывая на спине Арчи, стараясь удержаться на нём. Но у меня имелось преимущество перед Апом: я умел ездить на верблюде, а он нет, да и мой верблюд оказался сильным и выносливым, а его довольно хилым, поэтому и отстал от остальных.
Между тем, лавина стремительно приближалась прямо к нам, а ветер, летевший впереди неё, уже стал засыпать грязными каплями воды и мелкими камнями. Скоро всё начнётся, немного осталось. Твою же медь!
Краем глаза отслеживая селевой поток, я мчался вперёд, стараясь смотреть, куда ставит ноги верблюд. Рам уже успел выскочить за пределы широкого фронта селя, а я ещё нет. И тут меня, чуть не сбив, обогнали сразу двое: первым оказался один из братьев, а вторым, как ни странно, Криш. Видимо, боги услышали его молитву и придали сил одногорбому скакуну.
Я едва успел выскочить из западни, как сзади ощутимо грохнуло — это сель достиг дна ущелья и со всей силой обрушился на него. Горы вздрогнули, тревожно загудев. Водяная пыль и жидкая грязь взметнулись под небеса, осколки камней забарабанили по окрестным скалам, отлетая, куда ни попадя, один даже ударил меня в спину. Боль от неё отрезвила, и я натянул поводья, останавливая верблюда, одновременно оглядываясь назад. Опасность миновала и теперь следовало помочь тем, кто не успел проскочить, если это ещё возможно.
Верблюд нехотя остановился, а пока он тормозил, я успел рассмотреть, что помимо меня, Рама, Криша и одного из братьев, из селевой ловушки успели выскочить оба оставшихся брата и Ап, но Ап остался без верблюда. Как ему удалось в последний момент избежать каменной ловушки, я не понял, но вон он лежит весь в грязи на дне ущелья, по которому мы уходили от лавины, и силится очистить от ила своё лицо. Он спасся, а его верблюд оказался погребён под слоем грязи и камней, и теперь необходимо его отыскать.
А ещё пропал Хари и осёл. Хотя нет, я смог рассмотреть осла, что барахтался в грязи, не растеряв при этом навешанных мешков, что может и спасли его от острых камней. Хай, осёл!
Спрыгнув с верблюда, я снял с себя всё лишнее и поспешил на помощь Апу. Пока я его вытаскивал из грязи, да помогал выковыривать ил изо рта и ушей, остальные очнулись и принялись искать Хари. К этому времени я помог Апу и даже спас осла, которого пришлось выгребать из-под толстого слоя грязи и камней. Всё же, он почти успел выбежать из ловушки, но почти не считается, и вот я его вытаскиваю из грязи, стоя чуть ли не по пояс в ней.
Верблюда Апа нигде не было видно, как и Хари с его верблюдом. Встав во весь рост, я очистил с тела грязь и полез на скалу, чтобы осмотреть успокоившуюся на дне ущелья лавину. То же самое сделали и другие. Лишь только Криш сразу полез в грязь, но быстро провалился по пояс и в отчаянье закричал. Да, тут не понятно, что делать и как искать. Осла я вытаскивал сам и то только потому, что он попал на самый край лавины.
— Надо искать! — крикнул Рам.
Я посмотрел на остальных. Мало кто хотел лезть в грязь, что заполонила практически половину ущелья. Слой ила и камней составлял метра два, а то и три, почти мгновенно прилетевших сверху. Пока мы старались высмотреть пропавших, вновь начался дождь, что на время прекратился. С одной стороны, хорошо, Апу будет проще отмыться, да многострадальному ослу тоже, а вот Хари искать легче не станет, из грязи такая жижа получается, что туши свет и прыгай под койку.
Но искать всё равно нужно, и, не теряя времени, я осторожно полез в грязь, особо не усердствуя. Пусть его кореша землю роют, а я буду аккуратненько и по краешку ползать, как жук навозный, то бишь, скарабей. Постепенно дождь стал лить, как из ведра, смывая с меня грязь. Я оказался по колено в жиже, не рискуя идти туда, где грязь грозила стать по горло.
Рам загнал в серую жижу всех трёх братьев, а сам ходил, как и я, по краю. Ливень лил дальше, размывая грязь, что начала стекать по дну ущелья, рождая очередной ручей. Мы так и не нашли Хари, лишь увидели останки обоих верблюдов, которых найти было несоизмеримо легче. А вот Хари, скорее всего, в процессе падения слетел со своего скакуна и затерялся в грязи и камнях. Возможно, он захлебнулся грязью или разбился об камни. Такое бывает и довольно часто, во время схождения селя. Страшная смерть в грязи, но в Африке по лёгкому редко умирают.
Искали мы его почти до самой темноты. Понимая тщетность наших усилий в надвигающейся ночи, Рам отдал приказ уходить, чтобы заночевать в более удобном месте, а утром вновь вернуться и продолжить поиски.
За костром все выглядели подавленными, кроме нас с Апом. Ап вообще всегда имел одно и то же настроение, напоминая иногда своей эмоциональностью эбеновое дерево. Ну уж таким он уродился, что весьма непривычно для негров. Обычный менталитет любых негритянских народов — выражение ярких эмоций напоказ. В этом они
